– Привет, меня зовут Максим, – дружелюбно представился, присаживаясь рядом с Федором.

Тот еще сильнее запыхтел и демонстративно отвернул голову.

– Хорошая машина, – похвалил, ничуть не обманывая. – Большая, красивая. Можно погладить?

Федор чуть скосил на меня взгляд, буравя подозрительным взглядом.

– Ну, нельзя так нельзя, – примирительно поднял я руки. – А ты почему ее держишь?

– Моя машина! – категорично буркнул Федор, вжимаясь в ее поверхность. – Мне ее мама подарила.

– Ясно; то есть ты не хочешь, чтобы у тебя ее забрали, верно?

– Ну, – шмыгнул Федор, все еще недоверчиво глядя на меня.

– И пока ты ее держишь, никто не сможет ее забрать, – улыбнулся я, с пониманием озвучив его желание. – Молодец! Только вот вдруг, пока ты держишь машину, украдут папу и сестренок?

Федор нервно заерзал, стараясь не отпускать машину и посмотреть назад. Его отец предусмотрительно отступил ему за спину, так что вскоре парень все-таки убрал одну руку, чтобы оглянуться.

– Вон и дядька какой-то подозрительный рядом уже стоит. Вдруг заберет их себе? Что тебе дороже, а?

Стремительным движением Федор врезался в ноги отцу, вцепился в них руками и тревожно глянул на Валентина.

– Я же говорил, – поднялся я, небрежным жестом отряхнул руки и с чувством превосходства глянул на мужчину. Тот, правда, смотрел на своего малыша, так что для полного удовлетворения я скорчил рожицу девчонкам на его плечах. – Всего наилучшего!

Люблю делать хорошие дела!

– Эмм, молодой человек… – затравленно прозвучало из-за спины.

– Что опять?

Отец семейства перевел взгляд со своих ног на меня и с еще большей паникой, чем раньше, громко прошептал:

– Я не могу идти!

Хватка у Федора оказалась на редкость добротной, так что зафиксировал он отца надежно – точно никто не украдет.

– Хм…

– Спасите! – покачнулся после очередного движения мужчина и чуть не завалился на бок.

– Ладно, – вздохнул я, возвращаясь к непутевой семье. – Федор! Тебе же так ничего не видно.

Федор глянул на меня, ожидая новых указаний. Толковый парень!

– Тебе нужна высота!

Тело стремительно поползло вверх.

– Федор, стоять! – озвучила конструкция и тревожно пошатнулась, готовясь снова паниковать, так как по бокам заревели девочки, совершенно не желая делиться полезным пространством на плечах.

– Хм, а как вы раньше перемещались? – зачесал я подбородок, рассматривая причудливую конструкцию из четырех тел, одно из которых продолжало покорять высоту.

– У нас была мама, – пропыхтел отец семейства. – То есть у нас есть мама, но она уехала вперед, поэтому я тут – вот так… один. Да сделайте что-нибудь!

Это Федор решил зацепиться за что-нибудь, например, за отцово ухо.

– Федор! Там неудобно смотреть. Слазь, у нас есть высота повыше, – оценивающе глянул я на дядьку.

– Я на это не подписывался, – ужаснулся Валентин, постыдно прячась за мою спину. А еще охранник!

– Ладно, карабкайся на меня, – великодушно разрешил, приседая рядом.

Федор тут же забрался на мои плечи, поерзал и уцепился за волосы.

– Волосы не дергать! И ногами не дрыгать! – сразу разочаровался я в своем добродушии.

Все-таки хорошие дела – это не мое.

– Да не дергай ты ногами! – снял я с него кеды и протянул наверх. – Вот, держи оружие. Увидишь врага – бей ботинком по голове.

Тут же раздался глухой звук меткого выстрела.

– Эй! – возмутился Валентин.

– Федор, это дядя Волк.

Второй ботинок впечатался в лоб дядьки.

– Но он хороший дядя Волк, – глянул я наверх, в серьезные глаза Федора. – Его бить не надо. Он с нами. Валентин, верните кеды.

– Не-а.

– Он больше не будет.

– А если он по патрульному кедом саданет? – разумно предположил Валентин.

– И верно. Федор, будешь подавать сигнал об опасности. Увидишь опасность…

– Бей его по голове! – буркнул дядя.

– Отставить. Увидишь – читай стихи, тогда никто не догадается, что ты подаешь сигнал. Все понял?

Федор серьезно кивнул.

– М-может, мы теперь пойдем? – заметил мужчина, со странным взглядом слушая наш диалог.

– Ага. Меня, кстати, Максимом зовут. Это Валентин, у меня на шее Федор, а вас как зовут?

– Михаил Александрович. А это Катя и Тоня, – обозначил он девчонок, приподнимая то одно, то другое плечо.

– Тогда – в путь!

– У нас еще сумки, – замялся Михаил, глядя на джип. – Нет-нет, я сам понесу! Просто если вы бы могли помочь их достать…

– Валентин?

– Сделаю, – без охоты произнес дядька, под руководством отца семейства разгрузив багажник машины.

Четыре солидных баула разместились в руках дяди Волка.

– Мне руки нужны свободными, как я работать буду… – буркнул он, взвесив поклажу и игнорируя слова и без того перегруженного Михаила.

– Меняемся? – кивнул я на Федора.

– Ладно, скину на землю, если что, – тут же снял он все возражения и двинулся впереди нас.

– А это ваш отец? – почему-то обратился ко мне Михаил Александрович.

– Наемный охранник, – не стал я обманывать.

Все равно Валентин скоро повернет обратно и покинет город так же, как мы в него вошли. Мне совсем не нужно, чтобы он узнал мое новое имя.

– А где ваши родители? Простите за бестактность. – Мужчина постарался опередить меня и заглянуть в глаза.

– Сирота.

– Простите… – замялся отец семейства и чуть приотстал.

– Вы в этом не виноваты, – хмыкнул я, продолжая разглядывать пеструю толпу.

Постепенно вся улица тонким ручьем вливалась в гигантскую площадь перед пятиэтажным зданием – в настоящий людской океан, с людскими вихрями и рифами палаток, течениями людей, подхватывающих вновь прибывших, и отдельных омутов без всякого движения.

– «Я покидаю город, как Тезей – свой Лабиринт, оставив Минотавра», – продекламировал над головой тонкий голос Федора.

– Это что? – вздрогнул я.

– Это Бродский, – подсказал Михаил Александрович из-за спины.

– Это к нам приближается местный патруль, – расшифровал сигнал тревоги Валентин, указав подбородком на троих мужчин с автоматами, в серой форме с белоснежным кантом на рукаве.

– Да вроде не к нам, а ко всем, – озвучил я свои наблюдения, заметив, как отряд останавливает каждую группу, внимательно смотрит на лица, сверяясь с распечаткой на руках, и идет дальше.