проходил в непринужденной атмосфере обе стороны были весело, особенно, после того как попробовали вина. Затем спустились с балкона, их усадили наподобие трехгорбых верблюдов и повезли на центральную площадь. Улица, по которой они ехали, была уложена красным кирпичом. Многочисленные солдаты выстроились в каре, в руках у них были тяжелые мушкеты. Послышался трубный гул, это подняли ворота. Заиграл оркестр.

-Вот их уже ведут - эти мерзавцы получат по заслугам. - Проревел глашатай.

Действие трубы еще раз провыли и на площадь грохочущей поступью выползли четыре исполинские ящерицы. Прямо у них на спинах сидели солдаты с двумя небольшими пушками больше, похожими на пищали украшая седло каждой рептилии. Восьминогие звери не торопливо перебирали лапками. Затем сюда по кровавым кирпичам проскакало три сотни всадников с пиками. После последовал гул, и на площадь въехала телега с клеткой. Везло телегу четыре упитанных коня. За решеткой был виден привязанный полуобнаженный человек, два палача с плетьми время от времени били его.

Сзади телеги была прикована цепь. На ошейнике в кандалах, позвякивая тяжелыми цепями, почти бежал мускулистый полуголый мальчишка. Его также подгоняли ударами кнута. За ними понуро следовали скованные цепью заключенные. Их было примерно до сотни. Они были окружены толпой всадников, которые время от времени доставали их добрыми ударами копий.

-Вот видите, что бывает с теми, кто противиться государственной власти. Вот это!

Супергерцог ткнул пальцем в человека в клетке. Правая рука Червового Котовского, Медовый король. А вот прикованный малек просто зверь лично зарубил десяток другой солдат, прежде чем мы его связали.

Алиса всмотрелась в мальчишку внимательней. Лицо у ребенка было разбито, волосы в крови, плечо рассечено, тело в синяках и ссадинах. Но ей в этом не было, ни каких сомнений заключенный мальчишка был Слава. Совсем не изменился за восемь с половиной лет, все тот же подросток, разве что кожа стала смуглой на трех солнцах, и выделился очень резкий рельеф мускулатуры. По ее изменившемуся лицу Максим все понял. Он подошел и крепко пожал ей руку.

-Держи себя в руках. Иначе мы не сможем его вызволить.

Алиса уже давно научилась превосходно владеть собой. Иначе никогда не стала бы одной из величайших воительниц всех времен и народов.

Супергерцог выдавил ухмылку.

-Казнят их не сразу. Сначала палачи выведают все тайны повстанцев, и лишь затем их ожидает жестокая казнь.

Мысль о том, что Славу подвергнут тяжелым пыткам, вовсе не радовала Алису, но это хоть какая-то отсрочка жестокого приговора. Ее мозг работал с лихорадочной быстротой, надо обеспечить побег Славы, но как ведь если они даже используя свои прекрасно оточенные кладенцы ринуться в бой, то тысячи солдат с мушкетами убьют их. Нет, тут нужна хитрость. Впрочем, разве не дрались они с тысячами вооруженных куда более совершенным оружием солдат Германии, Британии, Японии, США и так далее, выходя при этом победителями.

Среди повстанцев было много детей не только мальчики, но и девочки и всех их ждала суровая участь попасть в эту страшную мясорубку. На лице супергерцога читалось лишь холодная надменность и безжалостность. Наташа полушепотом спросила Маркса де Энгельса.

-Неужели эти маленькие дети тоже сражались в армии повстанцев?

-Ну не все конечно. - Лениво раскрывая рот, ответил Супергерцог.- Некоторые из них были трудно уловимыми связными, другие разведчиками, а многие просто детьми восставших. После того как они узнают, что их потомки пойманы и подвергаются мучениям им ничего иного не останется, как сдаться в плен.

-А после этого детей отпустят? - С надеждой в голосе спросила Наташа. Даже ей закаленной и матерой воительнице стало не по себе. Алиса и вовсе молчала подперев голову ладонью. Впрочем, то, что её брат уложил не меньше двадцати взрослых воинов, вызывало вполне законное и обоснованное чувство гордости. Значит, за восемь с половиной лет не добавив в росте, пацаны сильно выросли как бойцы. Научились в совершенстве владеть мечом. А дорастут они уже в мирное время, вернувшись в СССР. Главное, что она их нашла, да еще на удивление быстро. Если учесть что планета в диаметре как две Земли, то это колоссальнейшая удача.

-Нет! Конечно, нет, зачем нам нужны лишние свидетели. - Супергерцог не считал нужным что-либо скрывать от гостей. - Мы их просто повесим, а трупики закопаем в ров.

Девушке едва не стало дурно от людоедских откровений.

-А если им все равно грозит смерть, то тогда их родители не сдадутся.

Супергерцог оскалил физиономию в самодовольной ухмылке. Он и в самом деле хитрая лиса:

-Ну, во-первых, родители не знают, что их потомков все равно ждет смерть, в своем указе мы обязуемся их освободить. А во-вторых, после тех мучений, что мы их подвергнем, вытягивая жилы, дети будут только рады избавлению от них, уснув в объятьях нежной смерти.

-Но разве это не бесчеловечно убивать беззащитных малюток.

Чуть ли не простонала, не выдержав молчания Алиса. Глазки стали предательски слезиться.

-Нет наоборот это гуманно и правильно. - Ухмыльнулся людоед-сановник. И его тон стал елей попа, на исповеди. - Они ведь, еще не успели согрешить, а многих мы просто спалим на кострах, и их души очищенные огнем и болью вознесутся на небо. А, так живя на Атлантиде, они бы грешили, грешили, и еще раз грешили. И Всемогущий Господь бы скорбя милосердным сердцем, вынужден отправить их в ад.

-Ада нет, это все предрассудки. - Проверещала Громадная Анжелика. Даже её огрубевшую и продолжающую расти, подобные разговоры достали.

Супергерцог подозрительно прищурился:

-Что за речи. Да за это можно угодить в пыточный подвал.

Он приподнял плеть, но чтобы испугать генерала Советской Российской армии надо иметь что-то более действенное, чем пук конских волос.

-А я не боюсь тебя. - Алиса ловким ударом выбила плеть из руки супергерцога, затем, спохватившись, слегка покраснела от смущения. Маркс де Энгельс впрочем, к счастью для нее был в хорошем настроении. А может и для себя, так шансов уйти, живым, когда от тебя находятся так близко четыре терминатора, у него практически не было. Даже магия могла оказаться бессильной при синхронном воздействии трех могучих красавиц ведьм. Как это можно сказать: порой для охотника благо, что не попалась дичь, поскольку броня у него как бумага, а цепи капкана как тонкая нить!

-Ты пламя, а не женщина. Мне все больше хочется