– Ладно, расслабьтесь! – снова смеется он. – Лучше давайте просто выпьем и поговорим!

Как только он произносит эти слова, все тут же рассаживаются в кресла.

Шон широко раскидывает ноги, щелкает пальцами, и к нему подходит симпатичная высокая девушка в короткой черной юбке и идеально выглаженной белой сорочке. Она протягивает ему хрустальный стакан и наливает виски.

Мое тело сковало, и я ничего не могу с этим сделать.

– Лидия, – произносит Крис, глядя на меня. – Подойди ко мне.

Его голос звучит тревожно и взволновано, но он хорошо держится. Я медленно подхожу к нему. Слышу как хрустят коленки и стараюсь ступать осторожно. Волнение дает о себе знать, а сердце наполняется тревогой. В комнате царит атмосфера взаимной ненависти: все смотрят друг на друга, как шакалы на обед, и кажется, что сейчас здесь станет адски жарко…

Я становлюсь позади кресла, где сидит мой любимый, и кладу руку ему на плечо. Он тут же сжимает ее ледяными пальцами. Руки Криса никогда не были такими холодными!

– Итак! Вы все знаете, для чего мы здесь. Дорогая, – Шон обращается ко мне. Едва я слышу его неприятный грубый голос, меня пробивает дрожь. – Все, что ты сейчас услышишь, должно остаться в этой комнате, ясно?

– Да, сэр… – выдавливаю я. Но я не хочу выглядеть как несчастная собачонка, загнанная в угол! Я поднимаю голову и делаю вид, что меня не напугал вопрос Шона.

– Вот и славно, – улыбается он. – Если честно, я немного удивлен, что ты, Крис, притащил ее сюда. Видно, она тебе совсем безразлична. – Он снова смеется и подмигивает мне. Я нервно сглатываю и перевожу взгляд на Криса.

– Может, хватит лирических отступлений? – дерзит он. – Мы собрались, чтобы обсудить поставки, а не мою девушку.

Глубоко внутри я улыбаюсь – мой Крис, наконец-то, произнес это!

– Хорошо, хорошо! Серьезный какой!

– Ближе к делу, Шон! – откуда-то сзади раздается голос Пауэлла. – Уже час сидим без дела. Время – деньги!

– В принципе, я уже все сказал, Джонс. Даю тебе последний шанс. Если ты не заработаешь двадцать тысяч долларов через две недели, то считай, что ты уже труп. Все понял?

– Шон, ты прекрасно знаешь, какая обстановка сейчас у нас в штате! Это практически невозможно!

– Стой, Джонс! Ты что мне сказал несколько дней назад? – Шон ставит стакан на поднос, наклоняется вперед и складывает руки в замок. – Что ты все уладишь! А теперь что? Нет! Так не пойдет! Либо ты все делаешь как надо, либо выходишь из игры. Но, сам понимаешь, уйти просто так тебе никто не даст. Вынесут ногами вперед, а хоронить будут в закрытом гробу.

Крис нервно проводит руками по волосам, вскакивает и начинает ходить взад-вперед. Я ничем не могу ему помочь. Знаю: в такой ситуации лучше помалкивать.

– Пойми, я хочу как лучше, – продолжает Шон. – Меня самого повесят на крюке для мяса, если ты опять облажаешься!

– Хорошо, хорошо, я что-нибудь придумаю!

– Запомни, Джонс, последний шанс! – кричит Джек.

– Ты должен быть в Техасе на следующей неделе. Пришла новая партия товара. Твоя часть – пять килограмм. Усек?

– Да, да!

– Вот и ладненько!

– Только смотри, без происшествий. Проблем с копами возникнуть не должно, – строгим тоном говорит Джек, подходя ближе. – И расслабься, черт возьми! Все в порядке!

Пауэлл небрежно хлопает Криса по плечу и садится в одно из кресел.

– Ну, раз уж мы обо всем договорились, предлагаю выйти отсюда. Шоу начинается!

Выдохнув, я подхожу к Крису и тут же обнимаю. Он недовольно морщится и отталкивает меня.

– Детка, не сейчас.

– Ты в порядке?

– А сама как думаешь?

Я молчу. Это, наверное, самый глупый вопрос на планете. Очевидно же, что Крис переживает и нервничает. На его плечи только что упал груз – новое поручение, которое надо выполнить во что бы то ни стало, иначе он покойник.

Мы выходим в главный зал. Ночь стала еще чернее, а огни вокруг – ярче. Музыка грохочет, кругом полным-полно народу. Все пьют, курят кальяны и веселятся.

– Я хочу выпить, – заявляю я.

– Первая хорошая идея за весь день, – говорит Крис, и мы направляемся к барной стойке.

Пара сотен миллилитров скотча, и я уже полностью спокойна. Сижу за барной стойкой и наблюдаю за торжеством.

– Хочешь остаться?

– А ты хочешь уйти?

– Мне нужно расслабиться – своим способом.

Я понимаю, о чем говорит Джонс: о кокаине.

– Хорошо. Вернемся в номер.

Если честно, я тоже хочу уйти. Эти два часа длились целую вечность!

Спустя минут десять мы с Крисом уже стоим в лифте. Я кладу голову ему на плечо и прикрываю глаза. Я смертельно устала – платье будто стало свинцовым, его лямки ужасно давят, а от босоножек болят ноги.

Как только мы заходим в номер, я скидываю обувь. Наконец-то, свобода!

Меня очень тревожит произошедшее. Я, конечно, не жалею о том, что поехала с Крисом в Лас-Вегас, но то, что случилось на встрече с его боссами, меня настораживает. Впрочем, сейчас лучше не думать об этом. Нужно просто расслабиться и заняться чем-нибудь интересным.

– Детка, я не думал, что ты так стойко все выдержишь! – В голосе моего любимого я слышу облегчение. Надеюсь, я помогла ему своим присутствием.

Крис обхватывает мое лицо влажными теплыми ладонями и смачно целует меня в губы. Такой долгий крепкий поцелуй разжигает во мне желание! Я так хочу поскорее сбросить с себя это платье!

– Я в душ! – довольно мычу я, облизывая губы. – Скоро вернусь, не скучай.

Я подмигиваю и направляюсь в ванную комнату. Я аккуратно снимаю платье, и его жесткие лямки легонько царапают кожу на плечах. Я остаюсь в одних трусиках и смотрю на себя в зеркало. Я выгляжу иначе: что-то изменилось в моем взгляде. В нем появились нотки стервозности, даже наглости. Я выгляжу как взрослая женщина-сердцеедка, умудренная жизненным опытом. Черт! Как же мне это нравится!

Я захожу в душевую кабину, включаю воду и наслаждаюсь ее прохладой.

Закончив нежиться, я накидываю свой любимый шелковый халат на голое тело и выхожу в гостиную. Криса там нет, и я топаю в спальню – босиком по холодному полу. Я подхожу к окну и, сложив руки на груди, смотрю вдаль. Потрясающий город завораживает меня!

– Лидия! – сонный голос Криса пугает меня.

Я оборачиваюсь. Мой любимый сидит в кожаном кресле, раскинув ноги, и смотрит на меня своим фирменным соблазняющим взглядом. Он так и не переоделся: только снял галстук и расстегнул верхние пуговицы на сорочке. Как же он сексуально выглядит! Мои неприличные мысли заставляют меня облизать губы и скрестить ноги.