Я по его глазам прекрасно видел, что он прекрасно знал и кто я такой, и почему ошиваюсь возле этого корпуса.

– У меня такой же вопрос к тебе. Рожа у тебя, как у педофила, ты явно не учитель, – от моих слов учитель скривился. Неужели я попал в яблочко?

– Это неприемлемо! Я буду жаловаться директору! – взвизгнув это, Харви (я буду звать его так, потому как он не представился) буквально улетел в сторону более знакомой для меня части школы. Роза приподняла ушки и подошла к нам, волоча при этом свой роскошный хвост чуть ли не по земле.

– Он ещё вернётся, и из учителей кого-нибудь приведет, – вздохнула лисица.

– Ну вот когда вернётся, тогда и будем решать эту проблему, – ответил я и зачем-то положил руку на голову Розе, отчего ее ушки тотчас же поднялись и, если у меня нету галлюцинаций, стали ещё пушистее.

***

Знаете, назвать теплицей это строение, возвышающееся своей куполообразной массой на добрые десять метров и просто поражающее своим видом, у меня не повернется язык. Как-то не вызывает слово "теплица" ассоциации с немаленьким стеклянным куполом, внутри которого растительность настолько буйно росла, что из переплетённых деревьев то тут, то там складывались нечто похожее на домики. Где-то треть теплицы составлял огородик, который даже отсюда казался абсолютно чистым. И я узнаю об этом архитектурном чуде только сейчас, за год до конца школы.

– Знала бы, что придём сюда – взяла бы купальник, – сказала Роза, потянув до хруста руки. Как она и говорила, до начала урока мы не успели подойти к теплицам, всё таки территория школы была огромной и обойти ее только по периметру займёт чуть больше часа. Близняшки отправились на урок, хотя я уверен, что Алеся потащила Алису не грызть гранит науки, а создавать очередной гениальный план по покорению меня. Роза, в свою очередь, решила остаться со мной, заверив близняшек, что она положит жизнь, но не отдаст меня на растерзание всяким там влюбленным и не очень девушкам.

– Там настолько жарко? – спросил я, снова удивившись самой постройке. Вопрос мой скорее всего был риторическим, потому как я прекрасно понимал, что при температуре на улице в почти тридцать градусов и ясному небу без единого облака, температура внутри будет соизмерима с температурой в аду, хотя я надеялся, что в такой постройке найдется и какой-нибудь кондиционер.

– Нет, мне просто захотелось покрасоваться перед тобой в купальнике, – вздохнула Роза, впрочем, не добавляя в сарказм ноток злобы.

Решив, что отвечать будет не к месту, я потянул на себя стеклянную тяжёлую дверь и сделал шаг внутрь. Знаете, мне казалось, что сравнивать температуры теплицы и ада – это совершенно абсурдная гиперболизация. Теперь, вдохнув горячего воздуха, обжигающего лёгкие, мне кажется, что в аду черти кутаются в шубы, вспоминая наши школьные теплицы. Я бы мог спихнуть свою излишнюю чувствительность к жаре на свою способность, не терпящую свет и его производные, но обернувшись, я увидел, как Роза упала носиком в выложенную из камня тропинку, не подавая при этом признаки жизни.

– Бегите, я их задержку, – прохрипела лисица и поползла в сторону выхода. Впрочем, посыл я понял, и, не осуждая девушку, направился вглубь леса, растущего под куполом. Спустя несколько поворотов тропинки я вышел к небольшому домику, основанием для которого служило широкое дерево, дающее не только опору, но и тень. Домик был сложен из досок и находился на высоте около двух метров, окружённый неким подобием лоджии. На лоджии стояли скамейки и столик, на котором сидела девочка в соломенной шляпе, одетая в лёгкое белое платье, которое по идее должно было не давать своей хозяйке перегреться, но в действительности же прилипало к телу из-за пота, буквально лишний раз оголяя девушку. Личико незнакомки было очень симпатичным и прекрасно показывало, что девушка очень много времени проводит в теплицах. Глядя на ее волосы соломенного цвета до плеч с несколькими рыжеватыми локонами, серые глаза, копну веснушек на щечках и алые губки, так и хотелось назвать ее Солнышком. Тело девушки по габаритам легче всего было сравнить с телом Лили, правда в некоторых местах солнышко немного превосходила по размерам. Кожа девушки была неестественно бледной, несмотря на то что она, похоже, постоянно торчала под жарящими лучами солнца. Незнакомка закусила губу и перелистнула страницу книги, которую читала, совершенно не замечая, как я уже минуты полторы разглядываю ее. Она отправила то письмо? Или нет? Спросить? Или свалить, пока не поздно? Заманчиво звучит. Девушка поправила локон волос, упавший на ее глаза, и что-то блестящее на ее тоненькой ручке привлекло моё внимание. Там висел браслетик с подвеской в виде сердечек, точь-в-точь повторяя рисунок на конверте. Значит, я нашел главную подозреваемую… А читает она, готов поспорить, какой-нибудь второсортный любовный детектив.

Я огляделся в поисках лестницы на лоджию, которая обнаружилась в метрах пяти от меня. Не хочу говорить с девушкой, находясь на два метра ниже ее. Правда, об этом решении я пожалел, как только подошёл к девушке. Как я уже говорил, ее платье прилипло к телу девушки от пота, и, видимо от жары, незнакомка не носила нижнее белье. В общем, чтобы не ходить вокруг да около, через прозрачную лёгкую ткань, прилипшую к двум небольшим округлостям, я прекрасно видел грудь девушки так, как если бы она голая передо мной сидела. Стараясь не смотреть на ее розовые соски, я сел на скамейку напротив, специально скрипнув при этом, чтобы обратить на себя внимание незнакомки. Ее взгляд скользнул по мне, зрачки расширились и она напряжённо уставилась в книгу, используя ее как некое подобие укрытия, но девушка не проронила ни слова, и лишь то, как она заёрзала на месте выдавала ее напряжение. Значит, инициировать диалог придется мне.

– Ты отправила это письмо? – спросил я, положив на столик перед девушкой тот самый пахучий конверт. Солнышко в ответ испуганно посмотрела на меня и кивнула. Наступило неловкое молчание. Я выжидающе смотрел на девушку, она делала вид, что в ее книге что-то очень важное и интересное. – Зачем? – я таки решил нарушить молчание. Девушка вновь подняла взгляд и подвинула