Взвод военных, окруживший надзирателей, шансов им не оставил. Они отдали мешок с макрами и деньги… и просто ушли.

— Прокатимся, Кротовский, — полковник предложил таким тоном, что сразу понятно, отказаться я не смогу, — Давайте в кабину, там хватит места

Бойцы попрыгали в кузов. Я и полковник залезли в кабину. Грузовик тронулся.

— За вами, Кротовский, не угонишься, — пожаловался полковник, — Приезжаем на фабрику, сказали в банк поехал. Приезжаем в банк, сказали в магуч поехал. В магуче милейшая старушка сказала, что занятия вот-вот закончатся. А в итоге прождали больше двух часов. Что от вас надо было этим вертухаям?

— Им особо ничего не надо. А князю Мышкину нужна моя фабрика, — у меня нет сомнений, что фамилия Мышкина вызовет у вояк однозначную реакцию, и не ошибся.

— Я так и подумал. Мышкин под себя гребет и не стесняется. Ладно бы в Москве, так теперь и у нас в Питере.

Меня привезли в большущее здание с колоннами и помпезной бронзовой табличкой над крыльцом: «Министерство обороны». Потом меня вели по ковровым коридорам. Поднимали в зеркальном лифте. При этом рук не вязали, в кандалы не ковали. Я перестал даже пытаться хоть что-то понять.

В шикарной приемной полковник оставил меня на диванчике, а сам побежал докладывать за дубовую резную дверь. Малодушную мыслишку слинять отсюда, пока никто не видит, в себе подавил.

Спокойно, Сергей Николаич, делаю себе внушение. Из таких приемных лучше не бегать. Полковник вернулся через какую-нибудь минуту и поманил меня пальцем. Он поманил, я подошел… и прочитал на двери еще одну бронзовую табличку, только маленькую: «министр обороны Российской Империи граф Орлов Д.А.» — Дмитрий Анатолич что-ли? мелькнула невольная мысль… не, у того другой первопредок.

Меня завели в очень большой кабинет с огроменным полированным столом. На стене портет императора в полный рост. За столом человек в генеральском мундире… не в полный рост.

— Разрште должть, граф Кротовский доставлен, — полковник подтолкнул меня в спину и вытянулся в струну.

Что за день такой сегодня? С самого утра в спину толкают.

— Ну наконец-то, Баранов, — проворчал министр, — Тебя только за смертью посылать… обожди в приемной.

— Слшаюсь, — полковник тут вышел.

— Ну проходи, проходи, граф. Не стой столбом.

Здороваюсь вежливо. Подхожу. Небрежным движением граф Орлов показывает мне, чтоб садился. Не спорить же мне с министром. Присаживаюсь.

— Баранов сказал, Мышкинские тебе проходу совсем не дают?

Пожимаю плечами неопределенно.

— Да ладно, не жмись. Я-то знаю. Не успел с одного суда выйти, уже опять крутят. Фабрику твою хотят?

Киваю. Тут и так все очевидно, пояснять нечего.

— У Мышкина совсем совести нет. Последнее у столпов Изнанки забирает.

— У столпов?

— Ты не думай, — министр мое недоумение истолковал по-своему, — Орловы принадлежат к Дому Лица, но мы всегда были против войны с Домом Изнанки. Даже вмешаться хотели. Но император запретил. Мол наша задача внешние границы блюсти, во внутренние дела не лезть.

— Понимаю.

— Понимает он, — попенял мне граф Орлов, — Много ты понимаешь?

— Немного.

— Вот то-то. А теперь император и сам понимает. Мышкин слишком много власти взял. А нужен баланс. Равновесие нужно.

Орлов нахмурился и побарабанил пальцами по столу.

— Значит так, — он вдруг сменил тему, — Это ты, Кротовский, ловко придумал про портативные мобилеты. И главное, цена приемлемая. А то плати за них по тыще рублей. Тут любая армия разорится… у тебя вроде контракт с МВД?

— Да, патронные накопители.

— В дупло накопители, — прикрикнул на меня Орлов, — Будешь делать мобилеты для армии. Мне оперативная связь во как нужна! — проведя рукой по горлу, министр показал, как именно нужна связь, — Патронных фабрик и без тебя хватает. Ну что, по рукам?

Нормально так озадачил меня министр. Не успел я от Мышкина отбояриться, у меня уже новый благодетель нарисовался. И вот попробуй, откажись.

— Коли армия нуждается, как я могу отказаться.

— Вот и хорошо, — похвалил меня граф Орлов, — Думать надо не только о своем кармане. О государственных интересах тоже.

— У меня только одно осложнение имеется, — докладываю графу Орлову.

— Ну?

— Мышкин запретил мне макры продавать.

— От ведь, прохиндей, — осудил Министр, — Обязательно надо об этом государю доложить. Вот она обратная сторона неограниченной власти… но ты за это не переживай. Контракт будет имперский. Пусть только хоть одна гнида попробует тебе что-то не продать.

Министр треснул кулаком по столу, недвусмысленно показывая, что он сделает с такой «гнидой».

— Благодарю.

— Да ладно, — министр отмахнулся как от несущественного, — Значит так. Сегодня император самолично пожаловал в Питер. У меня назначена с ним аудиенция. Ты тоже со мной в Смольный поедешь.

Вот теперь меня совсем ошарашил министр. С утра за убийство судили. К вечеру везут на прием к императору. Может, я вовсе не умер тогда на асфальте? И нет никакого попаданства? Может, я просто лежу сейчас в дурке и глюки ловлю?

— Кротовский, ты рот-то прикрой. Не вздумай пред государем таким остолопом выглядеть. Мне вроде говорили, ты парень не глупый.

Мне очень захотелось сказать министру, что слухи о моей неглупости сильно преувеличены. И что вести меня к государю, только позориться. Но я отогнал от себя и эту малодушную мысль.

— По возможности стараюсь обходиться без глупостей, — отвечаю осторожно.

— Вот это правильно. А то отец твой все пытался с Мышкиным бороться. Ты его глупостей не повторяй. Надо же понимание иметь, куда лезешь…

В кабинетную дверь постучали, потом приоткрыли. Потом доложили про какую-то готовность.

— Ну что, Кротовский, — министр поднялся и я тоже поднялся, не сидеть же при министре, — Карета подана. К самому императору на встречу поедем. Ты уже меня не посрами.

Дальше я ехал в одной машине с министром по вечернему Петербургу. Потом меня привели в Смольный. Сначала мы попали в какой-то зал с большим количеством аристократического люда. Моя форма гимназиста послужила отличным прикрытием. Эти люди думали, что я какой-то юный дальний родственник из провинции и с вопросами ко мне не лезли.

Потом нас перевели в другой зал. А потом еще в один. У меня задача простая, тащиться вслед за Орловым и не отсвечивать. Ну я тащился и не отсвечивал. В одном зале, правда, куда