– Несомненно заслужила!..

– Или я тебе не нравлюсь?

– Еще как нравишься…

– Тогда пошли. Чего ты упираешься, словно похас некормленый?

Но Кремон решил из принципа не двигаться с места и выяснить все до конца. Потому что подозревал некий сговор, направленный против него:

– Пока ты мне все не расскажешь, мы никуда не пойдем!

Тотчас лицо молодой графини стало бледнеть, а из прекрасных глаз полились потоки слез. Словно по команде, как бы пробуя голос, угрожающе захныкал Сандрю. К нему тут же присоединилась с завываниями Стефани.

– О-о! Да тут все сплошь одни заговорщики! – отец грозно уставился на детей, и те малость сбавили обороты, притихли. Почти успокоилась и прижавшаяся к нему Сильвия. – Ну? Я слушаю.

– Ты понимаешь… – начала все еще всхлипывавшая женщина. – Когда тебя не было, мы с Элизой сильно подружились. И часто мечтали, как все будет, когда ты приедешь. И, несмотря на нашу дружбу, жутко ссорились из-за тебя. Каждая из нас считала, что ты будешь желать только ее, ну и время соответственно проводить… Итог: наши дети устраивали нам еще большие скандалы, отказываясь и есть, и пить, и спать… Пришлось нам договариваться… Вот так и получилось, что мы пообещали друг другу быть с тобой по очереди… Конечно, если ты вообще приедешь, а потом еще нами соблазнишься… Я так поняла, что Элиза своего уже добилась… А я?..

Прославленный герой задумался. Получалось, что его несколько странно и нагло поделили между собой две женщины. И, кажется, обе не сомневались в своем умении обольстить, привлечь к себе желанного мужчину. Причем они были совершенно разными: принцесса, известная всему континенту роковая женщина, похоронившая двух мужей и гораздо большее количество своих ухажеров, с одной стороны, и скромная, милая, можно сказать, совершенно наивная девушка – с другой. Никак не укладывалось в голове: как они смогли между собой договориться? Как они вообще додумались пойти на такой сговор? И какими средствами они собираются воздействовать на него в дальнейшем, если он вдруг разозлится и устроит скандал?

В следующий момент эти «средства» напомнили о себе сами. Похоже, что раздумья папаши их никоим образом не устроили, и они решили подтолкнуть его к верному решению. Первым заголосил Сандрю, словно он только что упал и пребольно ударился. Не менее громко, а то и звонче, ему вторила Стефани. Причем грозно нахмуренные брови отца и его успокаивающее шипение и цыканье они игнорировали полностью.

На эти крики тут же среагировали нянечки. Потому что такое невозможно было не услышать. Сразу две попытались поспешно войти в комнату, за ними маячила еще одна, но все трое подались обратно после спокойного вопроса Сильвии:

– Я вас разве звала?

После этого она окончательно взяла себя в руки, видимо, решив вести себя с достоинством и с чувством собственной гордости. Под затихающий рев малышей она деловито спросила:

– Так какое место для ужина ты выбираешь?

И стало понятно, что дальнейшие отношения между ними могут резко измениться в случае отказа Кремона. Невменяемый тщательно прислушался к себе и понял, что ссориться с этой милой красавицей он никоим образом не хочет. Сильвия продолжала манить его к себе непосредственностью, природным очарованием и трогательной доверчивостью. Это уже если не вспоминать о самом главном итоге их отношений, о Сандрю, который затих, но стоял, набрав воздуха в грудь, и в полной боевой готовности ждал решения своего отца.

И тот его не подвел:

– А и в самом деле, лучшего барашка, чем в том ресторане, мне еще едать не доводилось. Поехали!

Тотчас послышался тихий звон колокольчиков, и все три нянечки впорхнули в детскую. Наверняка вызывались они специально настроенным на каждую из матерей артефактом.

– Покормите деток, а потом попытайтесь их уложить спать! – скомандовала графиня. И уже в дверях обернулась и добавила: – Если ночью не будут спать, ничего страшного, пусть себе играют и хихикают.

Так что Кремона не дождались на ужин. А нервно покусывающая губы наследная принцесса сказала, что у прославленного героя намечены какие-то важные встречи. И добавила: «…Деловые встречи!»

Два последующих дня у Кремона прошли все с тем же «однообразием». Причем и ночью тоже получились повторения. Третья ночь в Спегото у него прошла с Элизой, а четвертая с Сильвией. Причем обе делали при этом вид, что даже не подозревают о существовании своей не то соперницы, не то напарницы… Кстати, точно так же, словно ничего не происходит, вели себя родственники, друзья и прочие окружающие.

Ну а день… так он для трудов праведных и создан природой. До обеда прославленный гость из Энормии лечился в ледяных водах Священного Источника, при этом помаленьку накапливая, а точнее, воруя Живую воду в припрятанных по карманам одежд флягах. Ему было жутко интересно узнать срок годности панацеи от всех болезней и травм.

После обеда Кремон возился с саркофагом. Вначале он продвинул синий кружочек на два с половиной деления влево, добившись продолжительности спуска в сорок минут. При этом удалось уже хоть что-то рассмотреть. Вдобавок появились две краткие, по двадцать секунд, остановки на каких-то ключевых этапах. Ну а на третий день круглый регулятор удалось одним усилием сместить влево до упора. И вот тогда Невменяемый получил истинное удовольствие от спуска. Из девяноста минут растянувшегося Испытания он орал не меньше пятнадцати по причине рвущегося из него восторга. Чем напугал обеих принцесс преизрядно.

Но паниковать они не стали, смиренно дожидаясь окончания эксперимента. А то, что он завершился более чем удачно, стало ясно, когда Кремон, буквально проскользнув между створками артефакта, выскочил из него и подпрыгнул не менее чем на метр с радостным воплем: «Получилось!»

Потом жизнеутверждающе рассмеялся и взглянул на Митриду:

– Ваше высочество, завтра ваш день! Возрадуйтесь же и воспарите на крыльях восторга и предвкушения!

И стал подробно описывать все, что запомнил по маршруту. Конечно, непривычному человеку и на такой пониженной скорости могло стать и плохо, и неудобно, а то и тошно от кувырков. Но в данном режиме устройство работало совершенно по-иному в отношении человека. Появилось сразу шесть остановок по полминуты каждая. Резко уменьшились перегрузки. Полностью исчезли такие факторы, как онемение конечностей или одеревенение лицевых мышц. А ведь на некоторых участках скорость по-прежнему оставалась огромной. И почему-то возникла уверенность, что, если человеку в имитаторе станет плохо, устройство Древних ему как-то обязательно поможет. То ли все тем же психологическим влиянием, то ли воздействием магических структур на восприятие. То есть при излишке эмоций последует импульс резкого успокоения, при котором и страх отступит, и плохое самочувствие рассосется.

– Конечно, самая красивая остановка последняя! – упивался воспоминаниями Кремон в финале рассказа. – Это площадка прямо над озером Мираж. Во-первых, по озеру катятся огромные, но совершенно без пенных гребней волны. Вернее, не волны, а валы, так будет точней… А во-вторых, над ними виднеются разные – делаю специально ударение: разные – и многочисленные цветные миражи. Маленькие, огромные, они видны до самого горизонта и напоминают ожившие сказочные рисунки. К сожалению, даже за тридцать секунд что-либо рассмотреть конкретно никак не получается. Глаза попросту разбегаются, и голова перестает соображать…