– Девчоныш, чем тебе помочь?

– Не знаю, – тихо отозвалась.

Через несколько минут я обессилено умывалась, заодно смывая вчерашнюю косметику. Кажется, я тут где-то забыла свой тоник среди бутылочек и шампуней… Точно! А с кухни тем временем доносился встревоженный телефонный разговор, – «скорую» он, что ли, вызывает?.. Хотя, если учесть, что мне осталось теперь покорить хотя бы легкий завтрак, а я не знаю, постигнет ли его участь предыдущих… Нет. Пожалуй, лучше воду с лимоном, – у Макса они всегда есть. Так надежнее.

За дверью меня ждал большой махровый халат, висящий на ручке двери, и мужские тапочки. Я вымученно улыбнулась такой заботе. Вот только едва успела все это натянуть не себя, как краем зрения увидела свой сапог, гордо уползающий в сторону спальни…

– Тесси, отдай, зараза!.. – кинулась следом спасать новую и единственную пока обувь на осень!..

На кухне стукнул о столешницу нож, послышались быстро приближающиеся шаги. Отобрать у маленькой фетишистки новую игрушку было не сложнее, чем отодрать засохший моментальный клей. Даже при виде грозно угрожающего хозяина собака лишь плотнее прижала уши, но добычу из зубов не выпустила. И лишь вдвоем, отвлекая шпица другой ее горячо любимой игрушкой, нам удалось вызволить несчастный, уже немного прокомпостированный на голенище сапог.

– Надо все-таки было купить тот шкафчик для обуви… – заметил Свиярский, сидя на корточках в домашних штанах и разглядывая дырки и царапины на коже голенища.

– Да покупай что хочешь!.. – отняла свою обувь, едва не плача. – Мне-то какое дело?!

Макс поймал меня в большой комнате, куда я прибежала обиженная и злая. И держал, пока я честно отвечала на его вопрос «что такого?» с обещанием компенсировать испорченную обувь другой, лучшей парой. А я рассказывала. Очень подробно и очень-очень честно. Как сильно и как часто он меня бесит, как я его ненавижу за измены и за каждую голую фотографию, под которой он поставил «лайк»; за ложь и глупые надежды… И о том, как мне надоела собака, которая грызет только мои туфли, а не его, и что на работе достали, и что воняет везде и ото всех!..

И совсем опешила, перестав брыкаться в его крепких объятиях, когда он неуверенно улыбнулся и спросил:

– Мальчик или девочка?

– Что?..

– Ну, – осторожно взял за руки, – кого ты хочешь: сынишку или дочку?

Жар хлестнул по щекам.

– Да ну тебя!.. – смутилась и, подхватив свои вещи, гордо удалилась одеваться в ванную.

Нет, ну какой умный, какой догадливый!.. Зараза…

Сопя от праведного гнева, я натягивала на ноги чулки, собранные «колечком». Снова подкатывала тошнота, будь она неладна, и снова хотелось есть. Но есть нельзя, потому что это гарантированная молитва фаянсовому богу. Огромная вместительная стиральная машина подпирала бедро, и я невольно вспомнила про «Васечку» и его сородичей, а также об отсутствии хотя бы старенькой подружки этого чудесного монстра у меня под попой. А уж о ремонте и эстетичном виде всей квартиры и говорить не приходилось.

Зря я, наверное, залог отдала. Просто… так хотелось насолить Максу!.. Но ведь можно же было еще несколько вариантов посмотреть, прежде чем…

Я вздохнула, поправляя юбку, и покрутилась перед зеркалом. Затем покосилась на душ. И снова на зеркало.

– Макс, – выглянула из ванной. – Сколько времени?

– Половина седьмого. Иди мандаринку съешь! Я Светке звонил, помнишь, я вас знакомил? Она родила недавно, сказала, что ей помогало…

И стукнуть-то его нечем!.. Но мандаринка неожиданно не отозвалась знакомым рефлексом, что уже было странно. А если еще и кисленькая, как вчерашнее яблочко…

Я сглотнула. Поколебалась…

На кухне мне стало даже смешно: Максим очистил столько мандаринов, что те едва поместились на большом блюде!..

– Сладкие? – подозрительно сощурилась.

– Не все… Пара кислых попалась, пока сладкий нашел…

– Кислые? Где?!

– Эм… – недоумённо покосился на стол рядом с плитой. – Кать, они совсем кислые!..

– Угу…

Господи, храни кислые мандарины!..

Дрожащими, как у заправского алкоголика руками, я засовывала в рот брызжущие кислейшим, щиплющим губы соком дольки мандарина, и… испытывала ни с чем не сравнимый восторг! Даже вчерашнее мясо уже не казалось таким вкусным, хотя надо было отдать должное повару…

Макс наблюдал за мной с растерянным любопытством и немного брезгливым выражением лица. Мол, мне не жалко, конечно, но как ты это ешь?!

– Боюсь спросить… Ты кофе…

Я остановила его, пригрозив пальцем и грозно нахмурившись, – рот был занят.

– Ладно, понял, – поднял обе раскрытые ладони. – Ты мне хоть список напиши…

– Номер телефона Светкин дашь? – улыбнулась, благодатно вздохнув.

– Дам, – задумчиво посмотрел на настенные часы в восточном стиле.

– Опаздываем?..

– Время засекаю. Вчера твоему ужину понадобилось минут пятнадцать на то, чтобы не пройти «таможенный осмотр». Если эти мандарины приживутся, то купим еще. Я правильно рассуждаю, мадам?

– Может быть, – смущенно хмыкнула. – Можно я у тебя душ приму?

Мне подарили теплый, немного ехидный взгляд с приподнятой бровью.

Знаю, знаю, что мой вопрос был чистой формальностью и, похоже, в «развод» здесь играю я одна. Но должна же я была успокоить свою совесть?

* * *

На работу Максим привез меня даже рано. Утренние мандарины возвращаться обратно не собирались, и даже предстоящее собрание в душном офисе уже не казалось таким пугающим. Только немного задремала по дороге, сидя в пассажирском кресле.

– Со-о-ня… – разбудил меня умиляющийся мужской голос. Макс положил свою горячую ладонь на мою. – Давай вечером за тобой заеду, переоденешься и прогуляемся?

Я сонно посмотрела на его расслабленную, светлую улыбку. Что мне делать? Забыть об остатках гордости и снова станцевать на забытых граблях? Или гордо прожить жизнь в долгах по ипотеке, матерью-одиночкой, забыв о себе, о личной жизни?..

– Как мне научиться доверять тебе снова?

Мой голос прозвучал тихо на фоне работающего мотора машины, но вопрос был услышан. Максим повернул ключи в замке зажигания, и стало намного тише.

– Как… – снова взял мою руку в свою и откинулся на подголовник, задумчиво разглядывая мое лицо. – Я тоже долго думал над этим вопросом… – вздохнул. – Наверное, только если ты этого действительно захочешь. Знаю, я не идеален, и многих промахов в наших отношениях можно было бы избежать. Но еще я очень хочу, чтобы ты была счастлива. Чтобы ты не вздрагивала каждый раз, когда какая-нибудь женщина посмотрит на меня или сделает комплимент. Любому мужчине рано или поздно нужна семья, которая его любит. Только этот момент у всех приходит по-разному.