Когда пациент находится под гипнозом, его Супер-эго, по-видимому, не зависит от воли гипнотизера, поэтому и в состоянии гипноза человек не станет предпринимать того, что в нормальном состоянии Суперэго не позволило бы ему делать. Один из знаменитых примеров такого рода — случай, когда гипнотизер дал испытуемому свернутую в рулон газету и сказал, что это сабля, которой он должен зарубить своего лучшего друга. Испытуемый вел себя так, словно в руке его действительно был меч, и когда он «зарубил» своего друга, на его лице явственно отразились признаки глубокого чувства печали и вины. Когда ему в следующий раз дали уже настоящую саблю и сказали сделать то же самое, он тут же очнулся от гипноза. Таким образом, опасности, что человек в состоянии гипноза может сделать что-то, противоречащее его истинным мотивам, нет. Его Суперэго защитит его так же, как защищает в периоды бодрствования.

В некотором смысле лечение гипнозом — это на самом деле лечение силой веры. Пациент, чтобы войти в состояние гипноза, должен с самого начала свято верить в гипнотизера. Он может притворяться перед собой и другими, что такой веры в нем нет, но она обязательно должна быть, иначе бы он просто не поддался внушению. Чтобы человек уснул, бессознательное сопротивление гипнозу должно быть устранено, какими бы ни были его сознательные мысли. Мы уже знаем, что в конфликте между бессознательным и сознанием обычно побеждает первое, особенно в ситуациях, затрагивающих межличностные отношения.

У внушаемых пациентов, образы которых легко поддаются внешнему воздействию, излечение симптома может оказаться перманентным, но чаще оно бывает лишь временным. Если нереалистичный образ закреплялся под действием внутреннего стресса долгие годы, эффект терапии быстро сотрется, поскольку молодой побег согнуть легко, а вот взрослое кривое дерево выпрямить труднее, можно разве только на короткое время разогнуть его в другую сторону, чтобы оно выглядело прямым. Если же симптомы вызваны внезапным внешним стрессом, каковым может быть голод, инфекция, война, испуг и т. п., или неуверенностью, то облегчение, достигаемое с помощью гипноза, может быть более долговечным. Иными словами, если симптомы основываются преимущественно на нерешенных проблемах детства, они значительно труднее поддаются лечению гипнозом, нежели симптомы, развившиеся главным образом из нерешенных проблем недавнего времени. Чем более «свежими» являются напряжения, тем успешнее лечение. Вот почему во время войны лечение гипнозом дает лучшие результаты непосредственно на фронте, чем после возвращения пациента домой.

Является ли гипноз наилучшим способом скорейшего избавления от невротических симптомов? Здесь многое зависит от психиатра. Одни достигают наилучших результатов с помощью обычной психотерапии, поскольку их бессознательные исцеляющие силы лучше проявляются в процессе психиатрического собеседования, нежели в сеансах гипноза. Успех любого психиатрического лечения зависит, по всей вероятности, от взаимоотношений между Ид пациента и врача, понимает это врач или нет, и получается так, что одним психиатрам легче воздействовать на Ид пациента посредством гипноза, а другим — рассказывая или слушая. Таким образом, каждый психиатр выбирает для себя тот метод терапии, который вызывает наибольшую реакцию со стороны пациента.

Гипнотическое вмешательство отнюдь не ограничивается «усыплением» пациента и изменением его образов. Измененные образы должны соответствовать образам пациента в нормальном состоянии, когда он выйдет из состояния гипноза. Обычно это означает, что после сеансов гипноза необходимы сеансы собеседования. Многие психиатры полагают, что могут излечить те же симптомы за то же время, не прибегая к гипнозу и достигая при этом лучших результатов, поскольку измененные образы сразу же включаются в нормальную психику пациента. Более того, можно сразу приступать к лечению не только симптомов, но и лежащего в их основе невроза, что редко получается под гипнозом. Они считают, что могут принести пациенту больше пользы, устраняя истерическую хрипоту с помощью сорокапятиминутного собеседования, нежели с помощью сорокапятиминутного сеанса гипноза.

Гипноз таит в себе опасность, что врач устранит некоторые симптомы, не предложив ничего взамен. Поскольку невротические симптомы являются защитой против желаний Ид, которые нельзя удовлетворить, устранение этих симптомов ослабляет психику индивида, а не укрепляет ее, хотя неискушенному наблюдателю может казаться, что состояние пациента улучшилось. Мы помним, что когда доктору Трису удалось вернуть Горацию Фольку голос, тот сразу впал в тревожность и депрессию. Психическое расстройство, ранее поразившее только речь, затем перенеслось на всю личность Горация. Доктор Трис, будучи опытным психиатром, отнюдь не гордился тем, что вернул Горацию дар речи, поскольку понимал, что основное лечение еще впереди: ему предстояло найти способ облегчить напряжения, вызвавшие симптом.

Природные средства защиты обычно самые лучшие, и если мы отнимаем их у пациента, ничего не давая взамен, может появиться новый симптом, еще хуже прежнего. Так, гипнотизер избавляет пациента от истерической боли в животе, и в результате тот через несколько недель «слепнет». Иногда этого удается избежать, используя информацию, собранную во время сеанса гипноза или во время последующих собеседований, с тем, чтобы найти менее вредоносный способ снятия напряжений пациента. В некоторых случаях моральная поддержка, оказываемая образом психиатра, вселяет в пациента большую веру в себя, чем давал симптом, и пока пациент знает, что психиатр всегда рядом, готовый прийти на помощь, явные симптомы не возникают.

Гипноз все шире используется не только как метод психиатрического лечения, но и как метод анестезии. Его успешно применяют как средство уменьшения боли при родах, при лечении зубов и некоторых хирургических процедурах. Поскольку обычные опасности и дискомфорт, связанные с применением анестезии, в этом случае отсутствуют, гипноз является полезнейшим инструментом в руках тех, кто умеет им пользоваться, и число таких врачей неуклонно растет. Однако использование гипноза вместо наркоза при выполнении серьезных хирургических операций и даже при родах является рискованным, поскольку всегда остаются сомнения в его эффективности, и, кроме того, не всякого пациента удается погрузить гипнозом в достаточно глубокий сон.

Гипноз всегда поражал воображение публики своим театральным драматизмом. Поэтому он производит на многих пациентов более сильное впечатление, чем более основательные, но не столь театральные виды лечения. Говорят, что некоторые индийские факиры способны гипнотизировать целые группы людей одновременно, а недавно один американец попытался сделать это по радио. Консервативные психиатры рассматривают такие попытки как развлекательные шоу.

В прежние времена применялись различные средства, призванные сломать эмоциональные барьеры человека и помочь ему свободнее мыслить, чувствовать и говорить. В наши дни, основываясь на опыте войны, наиболее популярны два препарата: в Америке обычно используется аминал натрия, часто прописываемый как снотворное для перорального применения, а в Англии многие психиатры отдают предпочтение пентоталу натрия. Пентотал натрия в обеих странах применяется в качестве анестетика при проведении коротких по времени хирургических операций. При лечении неврозов эти препараты впрыскиваются в кровь, вызывая у пациента сонливость, и потом его в таком полусонном состоянии расспрашивают. Поскольку механизмы вытеснения под действием лекарства ослаблены, считается, что пациент в таких условиях будет более словоохотливым и расскажет о вещах, которыми в нормальном состоянии никогда бы не стал делиться.