вообразить построить из дерева и холста. По размерам, он был как если бы церковь, которую мы построили в Трех Стенах, поставили одна рядом

с другой, но не такой высокий и с земляным полом. Две огромные двери с противовесом

выходили на возможную взлетно-посадочную полосу. Но сейчас мы использовали его

для моделей самолетов.

Я потратил три дня, включая воскресенье, обсуждая самолеты, подъемную силу, сопротивление и другие силы, действующие на планер. В итоге, я дал распоряжение строить

высокоплан, представляющий собой нечто среднее между планером и легким двухместным

самолетом. Совсем как самолет для обзорных полетов, но без двигателя.

Паровая пила была настроена для резки очень тонких полосок дерева и после этого

я смог направиться в Окойтц.

98

Граф Ламберт был в восторге от моей идеи сделать освещение газовыми лампами

в его суконной фабрике в основном потому, что это позволило бы его массивному гарему

оставаться там всю зиму. Идея ввести вторую смену вызвала у него гораздо меньше энтузиазма.

Как сейчас было заведено, девушки, которые не "использовались" в настоящее время, спали на кушетках, непосредственно на фабрике. Введение второй смены потребовало бы

строительства домов для них и, если бы этим пришлось заняться мне, я настоял бы на установке

кухонь и сантехники наподобие тех, которые мы имели в Трех Стенах.

Окончательно его убедила мысль о том, что он может рассортировать своих работниц

в соответствие с их сексуальной привлекательностью и назначить лучших из них работать

в дневную смену, что сделает еще более красивыми его и без этого прекрасных дам.

Если это требовалось для того, чтобы создать в Окойтце лучшую санитарию, то так тому

и быть. Уровень младенческой смертности в Трех Стенах составлял одну восьмую такового

в Окойтце. Если для того, чтобы спасти тридцать пять детей в год требовалось оскорбить

чувства ста девушек, то пусть чувствуют себя оскорбленными!

И да, я согласился принять ткань вместо денег за все сантехнические приборы, а также

рассматривать проектирование и сопровождение строительства новых зданий как часть моей

вассальной службы.

После того, как мы решили этот вопрос, граф Ламберт захотел поговорить

о Великой Охоте. Пан Мешко проделал большую работу для того, чтобы все было правильно

организовано. Все было готово. Все местные егермейстеры знали свои обязанности, были

разосланы приглашения всем рыцарям в герцогствах, а также, были определены и построены

места для забоя.

Единственной проблемой был барон Ярослав и его сын, пан Стефан. Они категорически

отказывались иметь отношение к чему-либо, к чему я имел какое-нибудь отношение.

Я надеялся, что граф Ламберт с ними поговорит.

- Что?! Они отказываются? Они знают, что это я хочу, чтобы это было сделано? -

спросил граф Ламберт.

- Они знают, мой господин. Пан Мешко был очень непреклонен по данному вопросу, но они все еще не хотят иметь с ним дело. Если мы их пропустим, то оставим позади нас землю, которая будет питательно средой для волков, медведей и кабанов. Они знают обо всем этом, но стоят на своем.

- Хорошо, я улажу вопрос с бароном Ярославом! Эти двое достаточно испытывали

мое терпение! Я посещу их в течение недели с пятьюдесятью рыцарями и либо они подчинятся

своему сюзерену, либо за это заплатят!

- Да, мой господин. Есть еще что-то, что Вы от меня хотите?

- Собачья кровь! Есть! Ты и пан Владимир должны быть здесь через одну неделю.

По дороге, заедь к пану Мешко и скажи ему, а также всем, кого еще встретишь, чтобы они

также приезжали сюда.

- Да, мой господин. Вы ожидаете, что будет сражение?

- Я ожидаю, что мои вассалы подчиняться мне. Причем все!

- Да, мой господин.

Когда он был в таком настроении лучше было не спорить.

99

На текущий момент у графа Ламберта было в наличии пять рыцарей и он дал четырем

из них точные устные инструкции поскакать к определенным баронам и рыцарям и сказать им

приехать в Окойтц. Устные, поскольку граф Ламберт до сих пор не научился читать или писать.

Прошел еще час, прежде чем он успокоился.

Затем он начал открыто намекать, что не против был бы попробовать девку, которую

я взял с собой. Мне не хотелось одалживать Киликию, но настроение графа Ламберта все еще

было отвратительным и мне не хотелось с этим шутить. В любом случае, он всегда был

настолько великодушен со мной в этой части, что было бы скупостью отказать ему.

- Хорошо, мой господин. Но помните, что она иностранка и обычаи ее людей могут

отличаться от наших. Я думаю будет лучше, если я вначале с ней