радости: сказывались потери. Исгерд забрал остатки моей охраны, оставив только моих учеников из числа молодых шаманов, и отбыл на север, не задерживаясь.

Незадолго до прибытия в замок граф Роланд тихо обратился ко мне с просьбой:

— Я хотел бы раздать немного чешуек каждому воину, что участвовал в битве, Ваше Величество. А также раздать часть семьям.

Огромная змея имела серо-голубоватую, крупную чешую. Учитывая, что подобных тварей ранее никто в бестиарии не заносил, пожалуй, горсть таких стоила дороже месячного жалования простого гвардейца.

Немного подумав, я решил, что могу позволить себе поднять свой авторитет ещё чуть-чуть.

— Хорошая идея. Сделай это. И возьми у казначея денег: все, кто участвовал в бою, пусть получат премию в размере месячного жалованья. Премию мёртвых удвой и передай их семьям.

Роланд просто кивнул, показывая, что принял приказ к сведению. Сам отнёсся к подобному равнодушно, но в глазах окружающих нас гвардейцев я видел одобрение такого поступка.

Верховный иерарх встретил меня на моём собственном барбакане, внимательно наблюдая за нашей процессией. Похоже, его люди доложили ему, когда наш отряд показался недалеко от замка.

Он был одет в белую, вышитую золотом длинную робу. Не слишком пафосную и вычурную, но и отнюдь не бедную.

Я снял с головы шлем, и мы встретились взглядами, изучая друг друга. Я любопытством осмотрел лицо главы церкви: единственного оставшегося в живых верховного иерарха. Последнего из тех, кого мне стоило бы убить во избежание многих проблем. Он имел совершенно обычное, простонародное лицо: гладковыбритый молодой мужчины лет двадцати пяти с короткими тёмно-коричневыми волосами.

Пожалуй, если одеть такого в простую одежду горожанина и выпустит в ремесленнический квартал, от остальных он будет отличаться только чистотой. Выделялись только глаза: светло-серые, почти белые. Издалека они почти казались провалами в другой мир: и мне совсем некстати вспомнился туман диких земель. В них словно светилась сила…

Ещё до приезда в замок один из подручных Люсьена покинул замок и принёс мне отчёт о жизни верховного иерарха и наблюдениях за ним. И его внешность там была описана чётко: и глаза у того должны быть карие…

Это значило, что прямо сейчас, глядя на меня, проклятый недобиток использовал какую-то магию. Светлого спектра, судя по всему.

— Рад приветствовать вас в моём замке, Ваше Святейшество. Простите, что заставил вас так долго ждать. Королевские обязанности. — я лучезарно улыбнулся магу. — С вашими глазами всё в порядке?

Глаза мужчины погасли, вернув себе обычный карий цвет. Он слегка смущённо улыбнулся.

— Я всё понимаю, Ваше Величество. У нас всех есть свой долг. С моими глазами всё в порядке: я просто тренировался в мастерстве света, пока ожидал вашего прибытия.

— Не упускаете ни единой минуты? — хмыкнул я.

— Мастер, который не может стать лучше, и не мастер вовсе. — развёл руками верховный иерарх.

— Предлагаю встретиться на западной башне перед закатом. — предложил я. — Оттуда прекрасный вид.

В глазах первосвященника мелькнуло странное выражение. Но он легко согласился. Лишь чуть позже я узнал, что слуги поселили его именно в западную башню…

Я не стал одеваться в парадный королевский комплект регалий для встречи с иерархом. Взял обычную повседневную мантию сине-бирюзовых цветов Ганатры, оставил в своих покоях меч и корону.

Насколько я успел узнать от слуг, Этериас Инвиктус был простым человек, не слишком ценящим ритуализм, высокомерие и напыщенность. Он не был спесив и не страдал гордыней, но, похоже, обладал отменным чувством справедливости.

На последнем можно было бы сыграть, но сложно составить план разговора с человеком, с которым ты незнаком. Поэтому в этот раз я решил импровизировать.

Когда я поднялся на башню, слуги уже все подготовили. Удобный столик с двумя креслами, несколько закусок, кувшины с напитками и кубки. Я принёс с собой отвар из Ниорской розы: она росла только в редких оазисах пустыни южного королевства и считалась элитным, королевским растением достать которое мог только весьма богатый человек.

Этериас поприветствовал меня лёгким кивком, наблюдая за заходящим солнцем. Пиетета перед королевской персоной в нём не чувствовалось от слова совсем. Некоторое время мы молчали, наблюдая закат. Но затем кое-что резануло мой взгляд…

Мне доводилось раньше бывать на этой башне. После отращивания конечностей я потратил несколько дней на то, чтобы обойти замок и неплохо изучить его. Все основные места, по крайней мере.

И я был уверен, что один из зубцов этой башни совершенно не должен напоминать оплывший огарок восковой свечи.

— Не припоминаю, чтобы этот зубец выглядел именно так. — задумчиво протянул я.

— Это моя вина. — неопределённо дёрнул плечом иерарх.

— Тренировались? — поднял бровь я.

Глава церкви Отца промолчал. И это заставило моё любопытство усилиться.

— Вы знаете, зачем я прибыл? — решил сменить тему первосвященник.

Я слегка помедлил с ответом. Этого, конечно, мне никто не говорил, но догадаться было несложно. Вопрос был лишь в том, должен ли я рассказать ему о своих догадках.

— Думаю, для того, чтобы убедить меня восстановить церковь в Ганатре. — наконец, ответил я.

— Я слышал, вы набожный и глубоко верующий человек. — как бы невзначай заметил Инвиктус.

Ещё бы он не слышал. Я лично приказывал распространять такие слухи. И соответствующий образ старался поддерживать.

— А я слышал, что орден странников, к которому я имею честь принадлежать, отделился от церкви. — ответил я.

Волшебник поморщился и отвёл взгляд в сторону.

— Да, это так. У меня с магистром вашего ордена возникли некоторый разногласия.

— Могу я узнать, какого рода эти разногласия? — спокойно осведомился я.

Некоторое время мой визави молчал, но затем, глядя в сторону, всё же ответил: