Я до сих пор не понимала – зачем? Зачем всё это?

Взгляд Ханта на мгновение задержался на мне, а потом он с отвращением повернулся к Блэйду. Я не ждала ни от кого помощи. Поступок Вейла удивил меня не меньше, чем действия Блэйда. Ночь Шабаша стала для меня ночью открытий и откровений. И дай то бог чтобы ничем больше.

События принимали слишком стремительный оборот. Противники сошлись. Разноцветные яркие вспышки шли так часто, что можно было различить среди них лишь размытые силуэты, удивительно гармоничные в своём противостоянии.

Вскоре вспышки превратились в один огненный вихрь.

Вертясь, как уж на сковородке, Блэйд всё же двигался на капельку быстрее Ханта. И этой самой капельки оказалось достаточно для того, чтобы перевес сил оказался на его стороне.

Блэйд вновь вскинул руку над головой – вспышка, на этот раз вышла не серебряная, а багрово-красная. Огненное марево уплотнилось в одну маленькую точку и словно телепортировалось. Материализовавшись у груди Ханта, плазма вошла в неё, как посетитель в дверь.

Несколько секунд противники глядели друг другу в глаза. Хант – неверующе, Блэйд – так, словно исполнил свой долг. Потом Стило выскользнуло из пальцев Вейла. Из уголка губ, словно тонкая алая змея, скользнула по подбородку кровь. Колени его подогнулись, и он медленно осел на пол.

Блэйд повернул голову, перехватив мой взгляд. Спокойно, словно мы по-прежнему находились где-то на берегу озера, вдалеке от этого кошмара, сказал:

– Видишь, Эмма? Это и есть тот самый Хвост Скорпиона. По-моему, у меня он получился блестяще.

Лицо Блэйда не выражало ничего. Но в глубине тёмных глаз я прочла триумф.

Не поднимаясь с колен, я подползла к телу Ханта. Странно, ещё вчера я его не знала, больше того – ненавидела всей душой. Так отчего сегодня сердце немеет при одной мысли что он мёртв? Почему ужас словно наполняет каждую клеточку моего тела?

«Что же ты наделал? – хотелось крикнуть мне Блэйду. – Зачем – так? Мы ведь иначе договаривались! Знай я с самого начала о твоих планах, ни за что бы не согласилась».

«Потому-то ты о них и не знала», – удручённо ответил внутренний голос.

Прижав пальцы к дрожащей жилке на шее Ханта и ощутив, как она пусть слабо, но пульсирует, я с облегчением выдохнула – жив!

Веки Вэйла слабо затрепетали, приподнимаясь. Парень явно пытался сфокусировать взгляд.

– Эмма… – через силу выговорил он это имя, – ты в порядке?

Я кивнула. Найдя мои пальцы, Хант слабо сжал их.

А я чувствовала, как окончательно теряюсь в непонятном мире. Я больше не различала где верх, где низ. Не понимала, кто я вообще такая – Эмма? Алина?

– Ну, господа? – вновь зазвучал насмешливый голос Блэйда. – Почему я не слышу приветственных криков? Король умер – да здравствует король.

– Ты совсем помешался? – процедила одна из девиц в белом парике.

– Я в полном рассудке. Ваш Охотник пал, разорванный назначенной ему дичью. По Уставу победитель занимает место побеждённого.

– Но Хант не был твоим Охотником! – возмутилась одна из масок. – Им была Эмма!

– Вступившись за неё, он взял на себя ответственность со всеми вытекающими последствиями. Так что теперь, нравится вам это или нет, но я буду вашим Магистром.

Хант, через силу, опираясь на мою руку, сумел подняться и сел на высокий стул. Насколько я могу понять, местный аналог трона?

– Ты окончательно обезумел? – поинтересовался он.

Слова давались Вейлу с явным трудом, но он пытался выдержать взятый прежде небрежный тон.

– Ты серьёзно думаешь, что можешь занять моё место?

Блэйд едва заметно пожал плечами, вздыхая. Сдавай он актерское мастерство, этот вздох явно потянул бы на «незачёт», слишком много наигранного пафоса прозвучало.

– Если честно, то – да, Хант. Я смогу это сделать. Скажу больше – ты сам уступишь мне своё место.

– Повторюсь – ты сошёл с ума.

– Да нет же.

– Ты не можешь ссылаться на Устав, Блэйд, потому что по Уставу такие, как ты, безродные плебеи, в нашем клубе могут быть только Жертвами. Ты победил, не стану отрицать очевидного. Это даёт тебе право уйти отсюда живым.

– И только-то? Как милостиво, ваша милость! – с сарказмом протянул Блэйд. – Когда я сяду на твоё место, первое, что я сделаю, перепишу этот ваш дурацкий закон.

По залу прокатился гомерический хохот.

Скрестив руки на груди, Блэйд улыбался с вызовом и чувством собственного превосходства.

– Здорово ты нас повеселил, – любезно сообщил Хант.

– Прежде чем Шабаш закончится, я повеселю вас ещё больше, – отозвался Блэйд.

Смех как-то сошёл на нет сам собой, как оседают пузырьки в игристом шампанском. Все в ожидании смотрела на Блэйда. В умении держать внимание ему отказаться трудно.

Держать интерес аудитории ему удавалось без труда.

– Скажи, дружище Хант, как сильно ты любишь нашу красавицу Эмму?

Хант нахмурился. Вопрос был ему ясен. А вот какой смысл задавать его ему явно было невдомёк.

– Способен ты променять удобное кресло Магистра, в котором так уютно помещается свой зад, на её драгоценную персону?

– Какой смысл в обмене, если и, то и другое при мне? – насмешливо протянул Хант.

И снова в бездонных, как подземелья, глазах Блэйда засветилась насмешка. Ядовитая, как укус змеи.

– Смысл на самом деле есть, Хант. Просто, видишь ли, ты не всё знаешь. Вернее, ты не знаешь самого главного. Девушка, стоявшая рядом с тобой, выглядит, как Эмма, говорит голосом Эммы, смотрит на мир её глазами. Но на самом деле она Эмма Дарк не больше чем я.

И снова лёгкий ропот недоумения прошёлся по рядам окруживших нас людей.

Я в этот момент испытывала чувство растерянности. Но, с другой стороны, пришло и ощущение огромного облечения. Больше не нужно было притворяться, лгать, изворачиваться, притворяться. Можно будет снова стать самой собой.

– Что ты несёшь?!

Голос Ханта вовсе не был таким безмятежным, как прежде.

Он, похоже, и в самом деле здорово запал на кузину Винтера? Впрочем, после его поступка разве могут быть в этом хоть малейшие сомнения?

– Я говорю, что в теле Эммы, Вейл, – с мягкостью кошки, решившей заиграть мышь до смерти, – находится душа совсем другой девушки.

– Неужели же ты думаешь, я куплюсь на такую низкопробную ложь?!

В самом гневе Ханта звучал страх.

– Купишься. Конечно, купишься. Ведь, несмотря на то, что я ненавижу тебя всеми фибрами моей души, ты далеко не дурак, Хант Пообщайся с девицей поближе и сам всё поймёшь. Огненная ведьма Эмма не имеет ничего общего с этой девочкой, занявшей её тело. По своему милой, но… ты же сам видел разницу? За настоящую Эмму в бою тебе не пришлось бы вступаться, верно? Настоящая Эмма была бойцом. И в постели она настоящий огонь, знающий, как получать и давать удовольствие. Ты уже имел удовольствие заценить разницу между тем, что было и тем, что стало?