– Смотри, Аграфена, от сына моего Ивана не отступай ни на пядь!

Когда мальчика унесли, ввели Великую княгиню. Брат Василия Андрей и боярыня Челядина вели Елену под руки. Она страшно билась и стенала в отчаянии. Великий князь утешал её, говоря:

– Мне уже лучше, не чувствую боли.

Елена приободрилась и спросила:

– Кому поручаешь супругу и детей своих?

Василий ответил:

– Иоанн будет государем, а тебе, следуя обыкновению наших отцов, я назначил в своей духовной грамоте особенное достояние.

Супруга его стала сильно кричать, Василий поцеловал её в уста в последний раз и велел насильно вывести. Василий велел принести и меньшего сына Георгия, также благословил его крестом Святого Петра и сказал, что и он не забыт в духовной.

Ещё находясь в Волоке, Василий говорил духовнику своему, протоиерею Алексию и любимому старцу Мисаилу:

– Не предайте меня земле в белой одежде! Не останусь в мире, даже если выздоровлю!

Отпустив Елену, государь велел принести Мисаилу монашескую рясу, послали за Иоасафом Троицким, за образами Владимирской Богоматери и Святого Николая Гостунского. Духовник Алексий пришёл с дарами, чтобы передать их Василию в последнюю минуту. Великий князь рёк:

– Будь передо мной и не пропусти сего мгновения!

Подле духовника стоял стряпчий государев, Фёдор Кучецкой, бывший свидетелем смерти Ивана III, отца Василия. Читали канон на исход души. Василий сказал брату Юрию:

– Помнишь ли преставление нашего родителя? Я так же умираю!

И потребовал пострижения, одобряемого митрополитом и некоторыми боярами. Но князь Андрей Иванович, Иван Шигона и Воронцов не одобряли, говорили, что Дмитрий Донской умер мирянином, как и князь Владимир, а назван равноапостольным. Шумели и спорили. Василий меж тем крестился и читал молитвы. Уже язык его заплетался, взор меркнул, рука безвольно упала. Великий князь ждал обряда. Митрополит Даниил взял чёрную рясу и подал её игумену Иоасафу. Князь Андрей хотел вырвать её из рук игумена. Тогда митрополит огневался: «Не благословляю вас ни в сей век, ни в будущий! Никто не отнимет у меня души его!»

Василий отходил, спешили закончить обряд. Митрополит сам постриг умирающего, дав новое имя – Варлаам. На грудь новообращённого монаха положили Евангелие. На несколько минут воцарилась тишина. Шигона, стоя возле смертного одра, по другую сторону от митрополита и игумена, наклонился к телу, прислушался, дыхания не услышал и воскликнул:

– Государь скончался!

Произошло это со среды на четверг, в двенадцатый час ночи, 3 декабря 1533 года. Все зарыдали. От тела государя исходил несносный запах от гноящейся болячки в бедре. Митрополит омыл тело и обтёр исконью. И о диво! Комната наполнилась благоуханием.

Рыдания и плач наполнили комнату. Митрополит унимал людей, но голоса его было не слыхать. Митрополит отвёл братьев Юрия и Андрея в переднюю избу, взял с них присягу служить Великому князю Ивану Васильевичу всея Руси и его матери, Великой княгине Елене, жить в своих уделах, стоять в правде, на чём они целовали крест Василию, а государство под Великим князем Иваном не хотеть и людей от него не отказывать и стоять противу недругов и басурманства сообща. Такая же присяга была взята с ближних бояр, бывших в покоях государевых.

Митрополит с удельными князьями и боярами отправились к Великой княгине утешить её. Елена, только увидев их, упала без чувств и лежала так два часа.

Пробыв на престоле 27 лет, Василий Иванович был упокоен в Архангельском соборе подле могилы отца своего. Не обладая талантами отца, но последовательно и твёрдо проводя его линию на объединение земель, Василий Иванович увеличил территории государства Московского в несколько раз, даже и более, чем отец. Замирялся с соседями западными – Литвой, Ливонией и Швецией, оставив сыну Ивану беспокойными соседями только Казань и Крым.

Поскольку младенец Иван был ещё не способен к управлению, от его лица правила Елена, опираясь не столько на боярскую думу, сколько на двух бояр – дядю Михаила Глинского и конюшего боярина, сердечного друга Ивана Фёдоровича Овчину-Телепнёва-Оболенского.

Первым действием нового правления было торжественное собрание духовенства, князей и бояр и простого люда в Успенском соборе, где митрополит благословил державного младенца властвовать над Россией. Знать поднесла Ивану дары. Во все концы государства были посланы гонцы известить княжества о наличии государя и присягнуть на верность Ивану.

А через неделю столица была поражена судьбой князя Юрия Ивановича, брата Василия. Князь Андрей Шуйский оклеветал Юрия, которого схватили, бросили в темницу, где он и умер от голода 26 августа 1536 года. Его брат Андрей был в ужасе, бежал из столицы с женой и сыном. Рассылая грамоты, решил собрать войско и идти в Новгород. Князь Иван Телепнёв поспешил за Андреем, уговорил его сдаться, пообещав, что Елена ему не будет вредить. Но регентша Елена заковала его в железо и бросила в темницу. Многих бояр Андрея пытали до смерти, а детей боярских числом тридцать повесили.

Михаил Глинский, видя, что Елена забросила воспитание сыновей и предалась похоти с женатым Телепнёвым-Оболенским, начал осуждать Елену, всё же племянница бросала тень на древний род. Елена и его бросила в темницу, где он умер. В том же месяце августе князь Семён Бельский и Иван Ляцкой бежали в Литву, видя худое отношение к боярам. Были схвачены и брошены в темницу князь Иван Бельский, Иван Воротынский, Воронцов. Телепнёв-Оболенский расчищал круг подле Елены, надеясь через неё править государством. В это же время умирает в темнице Андрей, брат Василия. За короткое время Елена умертвила обоих братьев покойного мужа, дядю. Обесчестила множество знатных родов – Андреева, Пронского, Хованского, Палецкого.

Елену не любил народ и ненавидела знать. Единственное, что сделала для государства, – ввела единые по стране деньги – серебряную денгу весом в 0,34 грамма. Елена умерла внезапно, в возрасте тридцати лет, четвёртого апреля 1538 года, управляя огромным государством четыре года. Смерть наступила от отравления. Поговаривали, князья Шуйские виновны, но доказательств не было, да их никто не искал, смерти Елены были рады почти все бояре. Похоронили её в Кремле, в Вознесенском женском монастыре. Впоследствии он был разрушен большевиками.

Первая жена Василия, Соломония Сабурова, тоже была ненавистна Елене. После смерти Василия Елена повелела держать её на хлебе и воде. Послабление случилось лишь после смерти Елены. Прожила Соломония, в схиме инокиня София долго, умерла 18 декабря 1542 года и похоронена в Суздале, в Покровском монастыре. Поговаривали, что вскоре после развода с Василием родила она сына, прятала от всех, который впоследствии стал известным разбойником Кудеяром. Повзрослев, государь Иван IV Васильевич собирал все сведения о Кудеяре, повелев изловить, но без успеха.

Полюбовник вдовствующей Великой княгини, Иван Фёдорович Овчина-Телепнёв-Оболенский тоже, как и Глинские, был выходцем из Литвы. Поговаривали, что сын Василия был плодом связи Елены с красавцем Телепнёвым. После смерти Елены Иван Фёдорович был схвачен на седьмой день. Слишком многим он был ненавистен из бояр. Власть в свои руки до совершеннолетия малолетнего Ивана Васильевича решил взять многоопытный князь Василий Шуйский. Ивана Телепнёва бросили в заключение, где он через год умер от голода. Вместе с Иваном была схвачена его сестра, Аграфена Челядина, бывшая при маленьком Иване мамкой. Аграфена была насильно пострижена в монахини и сослана в Каргопольский монастырь.