холодное. — Коля кивнул в сторону вещей, но Саша только безнадежно махнул рукой, разворачиваясь и направляясь к пледам.

— Алкоголик, — крикнула ему вслед Гита.

— Ага, если бы! — Саша обернулся через плечо, настолько высоко поднимая брови, что это выглядело почти комично. — Даже пива нормального не купили, так что не стать мне с вами алкоголиком.

Карина с Колей переглянулись, усмехаясь друг дружке. Макс громко хохотнул. Возможно, даже понимающе. Мы с Гитой направились к выходу из воды, перед этим брат потрепал ее по волосам, нежно, как-то совершенно по-свойски, и Гита улыбнулась ему.

Мы с ней вернулись на пледы. Солнце все ниже спускалось по небосводу, постепенно превращая день в вечер, но я планировала еще немного насладиться теплыми лучами. Саша снова подошел к Максу, и они о чем-то разговорились, а вскоре Карина с Колей присоединились к ним. Я постоянно замечала, как они улыбались друг другу или просто тепло переглядывались. Будто говоря «я здесь», «я рядом».

Гита неустанно твердила об их любви с первого взгляда. Моя романтичная подруга, я не переставала ей умиляться. Я тоже была романтиком, но в любовь с первого взгляда не верила. Несмотря на то что всех подробностей и деталей отношений Коли и Карины я не знала, уверенность в этом не пошатнулась ни разу.

Не бывает ее, любви с первого взгляда. Не верю я в нее.

Верю в симпатию, страсть, желание, интерес, влечение. Но не в любовь. Любить — это принимать человека со всеми его недостатками. А как можно это сделать, не зная о человеке ровным счетом ничего?

Сейчас я могла с уверенностью сказать, что Коля любит Карину. Я видела это по его глазам, в которых волнами разливалась нежность, когда он смотрел на нее. По бережному отношению, постоянным касаниям. Когда Коля смеялся, то смотрел на Карину. Каждый раз. А еще он был спокоен. Это спокойствие проскальзывало во всем: жестах, позе, взгляде.

Но началось у них все вряд ли с любви. Конечно, я не умела идеально читать людей, однако какие-то основы психологии знала и именно поэтому сомневалась, что эти двое полюбили друг друга с первой секунды. Судя по рассказам Гиты, все началось с интереса. Влечения, которое, кстати, никуда не делось и сейчас. Коля постоянно прикасался к Карине. Брал за руку, заводил темные пряди за ухо, приобнимал ее за талию, что-то шептал на ухо, отчего глаза Карины тут же начинали сверкать, словно он раскрыл ей самый главный секрет этого мира.

Вот только его не нужно было раскрывать: Коля всего лишь делал Карину счастливой и был счастлив с ней сам. Все проще простого.

— Коля так смотрит на нее, мне даже визжать хочется, — улыбнулась я. Повернула голову и встретилась взглядом с Гитой. — Сразу вспоминаю твою картину. Ты фантастически изобразила влюбленный взгляд, учитывая, что перед глазами у тебя ничего подобного не было. Я в восхищении.

— Что?

— Я про ту, на которой мы с Сашей изображены, — сказала я, наблюдая за тем, как у моей подруги от удивления расширяются глаза. Все шире и шире. — Она просто искрит эмоциями. Получается, ты смогла изобразить чувства, даже не видя их перед собой.

В глазах Гиты было столько неверия, будто я сказала несусветную глупость. На несколько секунд мне даже захотелось забрать свои слова обратно, просто чтобы она так не смотрела.

А потом.

Кажется, то, что Гита сказала потом, перевернуло что-то в груди. Перевернуло, сжало и тряхнуло.

— Да, Лиз, я бы изобразила чувства, даже если бы не видела их перед собой. Пришлось бы больше постараться, но я бы сделала это. Смогла бы. Однако мне не пришлось. А знаешь почему? Потому что они были передо мной — в ваших глазах. Я ничего не придумывала, а изобразила то, что видела в тот момент. Я видела, как он смотрел на тебя и как на него смотрела ты. Ты и сама увидела это, когда подошла к мольберту. Я наблюдала за тобой, и выражение твоего лица в тот момент тебя выдало.

Я закусила губу, а Гита смотрела. Так глубоко вглядывалась, словно пыталась найти что-то в моих глазах. Отыскать ответы на вопросы, которых — какая ирония! — я не знала сама.

И я с ней не спорила. Чувствовала, как тело поддается ледяным иглам волнения, но не спорила. Знала, что между нами с Сашей действительно было что-то. Даже успела смириться с этим, однако услышать от кого-то другого… пожалуй, было странно.

Да, между нами с Сашей действительно было что-то. Ярко горящая искра влечения. Пропасть. Ромашка в моих пальцах. Вчера я поставила ее в стакан, наполненный водой, а сегодня, проснувшись, первым делом нашла глазами сорванный цветок.

Наверное, как доказательство того, что все случившееся вчера реально и не приснилось мне. Не знаю зачем, но мне нужно было убедиться в этом.

— Ты права.

— Что происходит между вами? — В вопросе Гиты звучала поддержка и сплошное участие.

Но я только пожала плечами.

— Что-то происходит.

— Вы говорили?

Я поджала губы. Несколько секунд молчала, вглядываясь в лицо подруги, а потом коротко мотнула головой.

— Нет. Надо, но нет.

Гита нахмурилась. Она знала, что я понимаю. Да, надо поговорить, но когда? Послезавтра он уезжает, а завтра…

Мы вообще увидимся завтра?

В первый раз эта мысль вспыхнула в голове накануне вечером. Прошила сознание ледяной иглой и оставила после себя лишь вопросы. Ни одного ответа, как обычно.

Ведь все прошедшие дни мы с Сашей встречались случайно, действительно случайно. Сталкивались на улице, в кофейне, в клубе. Это никогда не было оговорено заранее. А что будет, если в последний день его пребывания здесь мы не встретимся? Судьба — противная штука, уже проходили, знаем.

Что будет, если нам не выпадет возможность попрощаться? Если мы видимся с ним сегодня последний раз в жизни? Что будет с нами? Чем закончится это все?

Неопределенность пугала и волновала, стегала по ребрам, но я упрямо забрасывала все мысли об этом в самый дальний угол сознания, успокаивая себя тем, что время есть.

И срок не вышел.

А значит, возможность тоже еще не выскользнула из моих пальцев.

— Будете? — очередной вопрос Гиты, на который я лишь пожала плечами.

Я не знаю! Правда не знаю, что ей сказать.

Я перекатилась на спину и опустила на глаза солнцезащитные очки, прикрывая веки, освобождая голову от бесконечных размышлений. Солнце грело, где-то сбоку шумели ребята, то и дело громко смеясь, изредка