Званцев много лет знал Антибиотика и давно перестал удивляться, насколько успешно и красиво прокручивал старик невероятные, на первый взгляд, комбинации.

Минул еще час, смеркалось. В мае вечера уже долгие и светлые, но белые ночи наступают чуть позже. Любой стрелок знает — самое трудное время суток для стрельбы — это даже не ночь, а сумерки, когда уже расплываются силуэты целей, а прицелы ночного видения еще бесполезны… Антибиотик выскочил из дверей кабачка именно в сумерках, опять прикрываемый со всех сторон торсами телохранителей. Званцев поймал было в перекрестье прицела примерно то место в заднем стекле «мерседеса», за которым должна была появиться голова Виктора Палыча, но, вздохнув, не стал нажимать на спуск. «Гасить» Антибиотика нужно было только наверняка, а кто его знает, может, у него в машине стекла бронированные… С Палыча станется… «Мерседес» рванул с места и через несколько секунд исчез из поля зрения.

Званцев перевернулся на спину, несколько раз согнул и разогнул затекшие ноги и начал быстро разбирать винтовку и укладывать ее части в большой чертежный тубус.

«Что же делать? Нужно придумать что-то другое… Но что? Может, подорвать весь этот сраный кабак к ебаной матери? Но как? Времени совсем нет…»

Званцев быстро собрал в полиэтиленовый мешок все следы своего пребывания на чердаке, осторожно вылез на лестницу и легкими шагами вышел во двор. Подходя к своей неприметной старенькой «шестерочке», припаркованной неподалеку, Олег заметил боковым зрением, как в кабачке Степаныча снова открылась дверь, выпуская кого-то на улицу. Когда этот человек прошел мимо машины, Званцев узнал Чернова.

Внезапно Олегу в голову пришла интересная мысль. Стараясь держать Чернова в поле зрения, Званцев быстро завел машину, дождался, пока Валера свернет в переулок, и медленно поехал за ним. У Олега не было времени на выработку плана, он надеялся на экспромт. Должно же ему было в конце концов повезти после стольких дней тяжелой и бесполезной охоты? Ему повезло. В пустынном переулке Чернов зашел в телефонную будку с отломанной дверью, снял трубку и, убедившись в том, что телефон работает, стал набирать номер.

Но поговорить он ни с кем уже не успел. Из плавно подъехавшей «шестерки» выскочил Званцев и коротко, но резко ткнул Чернова лбом в телефонную коробку. Видимо, голова у Валеры после недавнего общения с бандитским прикладом еще не окрепла, потому что он сразу тихо осел Олегу на руки, закатив глаза. Званцев вытащил у Чернова из кобуры пистолет, защелкнул ему сзади на запястьях браслеты самодельных наручников (на Металлическом заводе халтурившие вечерами работяги делали их не хуже импортных, закупаемых милицией за валюту в Германии), заклеил пластырем рот и быстро кувыркнул бесчувственное тело в заранее открытый багажник автомобиля. Все заняло не более двух минут, а спустя еще несколько мгновений «шестерки» Олега в переулке уже не было. Званцев ехал по городу, аккуратно пристегнувшись, не превышая скорость и дисциплинированно включая поворотные сигналы за сто метров до перекрестков. Ни один гаишник даже не подумал его остановить. Олег ехал к новостройкам в районе озера Долгого. Там он заехал в пустой двор недостроенного высотного дома и вышел из машины. Званцев открыл багажник и ткнул скрюченного наподобие эмбриона в материнской утробе Чернова в бок:

— Жив, сучонок?

Валера что-то замычал через липкую ленту пластыря и задрыгал ногами.

— Лежи тихо, если жить хочешь. Будешь шуметь — навсегда угомоню. А услышать тут тебя некому…

Олег снова захлопнул багажник, потом аккуратно протер на всякий случай поверхности автомобиля, к которым прикасался пальцами, запер его и отправился искать телефон-автомат. Он нашел его лишь через несколько кварталов от того места, где оставил машину. Набрав номер радиотелефона Челищева и услышав, что тот ответил на вызов, Званцев нарочито измененным пьяным голосом попросил:

— Матвея Петровича… это… по-быстрому мне… позовите.

— Вы ошиблись номером, — ответил Сергей.

— Да? А… а разве это не 13-24?

— Нет. Это совсем другой номер. Набирайте внимательнее. — И Челищев отключился.

Олег повесил трубку и с облегчением вздохнул. Он передал Сергею вызов на срочную встречу в одном из оговоренных заранее мест. Слова Челищева «набирайте внимательнее» означали, что он все понял, выезжает немедленно и пока никаких признаков опасности или слежки не чувствует.

Сергей подъехал минут через сорок, Олег быстро сел к нему в машину и рукой показал направление, куда двигаться. Они молчали, не доверяя подаренному Антибиотиком «джипу», лишь обменялись рукопожатием и долгими взглядами. За квартал до недостроенного дома Сергей припарковал машину, и дальше они отправились пешком.

— Ну что? — спросил Челищев, как только они отошли на несколько метров от «джипа».

— Дохлый номер пока, — ответил Званцев, пожимая плечами. — Старика не подстрелить, у него охраны немерено, закрывают его, прицелиться не дают… Но я для тебя один маленький сюрприз приготовил — может, пригодится.

— Какой сюрприз? — не понял Челищев. Олег усмехнулся, они уже подходили к его «шестерке». Никого вокруг не было.

— Але-оп! — Званцев открыл багажник с видом фокусника, исполнившего сложный номер. Сергей заглянул внутрь, прищурился, потом чиркнул зажигалкой и рассмотрел вытаращенные от ужаса глаза Валеры Чернова.

Сергей выпрямился и недоуменно уставился на Олега:

— Откуда он здесь, зачем?

— Ну вот, а я-то думал, ты обрадуешься, — притворно вздохнул Званцев. Челищев нахмурился:

— Олежа, не дури, зачем из-за этого козла рисковать надо было? Что теперь с ним делать? Ты же сам говорил — побольше бы таких. Забыл уже? Зачем он тебе?

Олег кивнул и, перестав дурачиться, объяснил:

— Этот орденоносец к Палычу приезжал, там я его срисовал, ну и не удержался — в гости пригласил… Есть у меня мнение, что он нам может место назвать и время их следующей встречи… Соображаешь?

Челищев медленно закивал головой:

— Понятно… Ладно, дело сделано, может, и к лучшему.

Они легко вынули Чернова из багажника и быстро повели к недостроенному дому. Поднялись по темной лестнице до восьмого этажа, и только там, в пустой коробке неотделанной квартиры, Сергей сдернул со рта Чернова пластырь. Пару минут Валера дышал, как выкинутая на берег рыба, переводя взгляд со Званцева на Челищева. Нельзя сказать, что его настроение резко повысилось, когда он узнал Сергея:

— Челищев? Ты?? Что все это значит? Что ты делаешь? Ты отдаешь себе отчет…

Званцев резким движением усадил Чернова на пол, и тот осекся, клацнув зубами. Сергей вздохнул:

— А ведь я говорил тебе, Валера, — паси коров, не рвись в ментовку… Слушаться надо, когда старшие товарищи из надзирающего органа советуют… Чернов шумно выдохнул и попытался перевести разговор в более жесткий ритм:

— Немедленно освободи мне руки! Где мой пистолет?! Вы, похоже, не понимаете, с каким огнем решили поиграть! Я офицер, сотрудник ОРБ.