Ктуул усмехнулся, потягивая тягучий кофе с пряностями из миниатюрной чашечки. Он разбудил короля кофейным ароматом с нотками корицы и острого перца, оставив на столике вторую чашку, которую Ник не преминул выпить, окончательно просыпаясь.

— Но ты ведь именно за этим и пришёл. Успокоиться и прийти в себя, — доброжелательно ответил Ктуул, обращаясь к маленькой коробочке, из который вытащил сигаретку и тотчас раскурил, выпуская овальное облачко прямо в лицо запутавшегося Ника. — Может расскажешь, что тебя так взволновало. Но прежде допей кофе. Упорядочи мысли.

Во время рассказа, лицо Ктуула дёрнулось лишь раз, при упоминании, во что превратилась Анка. Он ненавидел элементалей и это не укрылось от насторожившегося Никлоса.

— Тебе не стоило пытать её, ученик, — раздосадовано заявил вечный. — Такие, как она, лишь закаляются от боли. Следовало сразу убить. Не жди подчинения от элементаля. Вообще, из слов шелки ты должен был сразу понять, кто она такая. Но видимо твой род забыл о диких драконах и сегодня ты поплатился за это.

— Она утратила разум?

Ктуул пожал плечами. В далёком прошлом, дикие весьма усложняли жизнь вечным, уводя их рабов и превращая в свободных. Так что они уничтожали элементалей огня, но как их добить окончательно, если они генетически вписаны в драконий род и из поколения в поколение рождаются вот такие изгои?..

— Забудь об Анке. Она всегда была помехой и отвлечением от истинных целей. Искушала огнём и пользовалась твоими слабостями. Краснокрылая могла завести тебя в огонь, там и бросить. Даже ты мог утратить разум рядом с ней. Я предупреждал на её счёт. Хорошо, что теперь она точно больше нас не потревожит, — заключил Ктуул, поднимаясь с места, держа в зубах сигарету. В его голове бродили разрозненные мысли, вновь и вновь перестраивая почти совершенный план. — Мне не нравится найденный корабль. Думаю, шелки больше не увидят его, а нам стоит знать, что на нём происходит. Знай своего врага — основа любой войны.

— Я приказал задержать Акроша. Нельзя было давать слабину. Вся его семейка — сплошные предатели и изменщики, — вновь разозлился Ник, привычно потянувшись за бутылкой с виски, однако Ктуул перехватил её, убирая обратно в буфет.

— Хватит пить. Ты слишком часто обращаешься к наркотикам за помощью. Учись держать себя в руках. Впереди ждёт Демон. Ты не сможешь с ним совладать, если не научишься справляться с самим собой, — холодно процедил Ктуул. — Второе — оставь Акроша в покое. Он слеп и по уши влюблён в ту бесполезную девицу. Хочешь испытать его? Делай это через неё. И если он предатель — сразу узнаешь. Но я так не считаю. Твои уязвимые места — Селеста и Амалия Бай. А если смотреть шире — Клэрийский Орден. Ты говорил, что результаты проверки ничего не дали, но монахини оказались не так бесполезны, раз смогли чему-то обучить белокрылую. Их знания взялись не из воздуха. Подумай над этим.

Никлос слушал Ктуула и сам себе дивился. Он перестал чувствовать себя хозяином положения. В какой момент Ктуул стал так важен для него, так необходим, и случись что, он бежит сюда? Без пререканий слушаясь. Подчиняясь. Называя Учителем. Он сам себя поставил ниже, хотя вечный — его пленник. Он что угодно может сделать с ним, но тогда Ктуул перестанет говорить, а Ник нуждался в словах старого бога!

Королю стало неуютно. Он сжимает в руках пустую чашку кофе, слушая разглагольствования Ктуула по поводу съезжающихся князей, королей, шпионов и послов со всех концов света, запоминая его советы и рекомендации. Старый бог превратился в его тень, в серого кардинала, шепчущего на ухо почти что приказы.

И это чувство морозом прошлось по его вспотевшей коже.

* * *

Селеста

Со мной носились как с хрустальной вазочкой, у которой потрескалось дно, а под рукой нет ни единого инструмента, чтобы залатать дыру. Вот что прикажете делать несчастным докторам, если слепота вызвана не физической травмой, а магической? Более того, это неизвестная магия. И магия, работающая на драконе.

Остаётся только принять факт, что я ослепла. За неделю до конца срока. В этом должна быть какая-то ирония, ведь я вылечила так много людей, и ни разу не было никакого побочного эффекта от исцеления. Просто королевское везение, раз это случилось именно так и именно сейчас!

Сидя в своих покоях, стараюсь не разреветься как маленькое дитя, переваривая события прошедших часов. Досада и липкое смущение. Злость и медовая капля веселья. Наверное, так чувствует себя шутник, невольно попавший в эпицентр своей шутки.

Всё пошло кувырком почти сразу, как я ослепла. Позади нарастали гневливые крики, что-то билось и жужжало, пока Акрош пытался вытянуть из меня хоть слово, а я беспрестанно растирала наполняющиеся слезами глаза. Я не могла даже ариус призвать, мой страх полностью блокировал его.

Когда с грохотом распахнулись двери, я, в шаге до нервного срыва, от испуга закричала во всё горло. Вошедшая стража видимо решила, что в этом виноват Акрош, раз они схватили его и начали бить.

Аксель уволок меня оттуда, несмотря на протестующие вопли, что маршал ни в чём не виноват. Он объяснил, что один из самых преданных короне людей повторно обвиняется в измене. Объяснил, что Деян вместе с моей сестрой бежали со службы к эльфам. Я уже знала об этом из других источников и знала довольно давно, так что это не могло послужить причиной ареста. Но иного объявлено не было. Так что Акроша утащили в Лакраш, а меня доставили к королевскому врачу.

И теперь я сижу в своих покоях и делаю всё, чтобы успокоиться. Даже воспользовалась неприкосновенной сигаретной заначкой Анки, и удержалась от выпивки. Мне не хотелось повторения отравления. Я ждала, когда явится король. Ждала его решения. О, он будет просто в ярости! Вся столица скоро узнает об этой трагедии и всё это накануне его дня рождения! Блестящий подарок, я умею удивлять.

В столице собралось столько высокопоставленных гостей. По плану я должна даже исцелить нескольких особо выгодных короне партнёров, устроить этакое представление, подтверждая свои исключительные способности. Ну да, ну да.

Мысли о том, что это возможно навсегда, я гнала прочь. Мне не хотелось даже думать о таком.

Но сейчас, спустя… сколько часов?.. И сидя в абсолютной темноте… В одиночестве, слыша далёкие голоса, движения, грохот и топот ног, скрипы и шорохи… Сотни самых разных звуков переполняли мою бедную черепушку. Мне даже захотелось закричать, чтобы услышать в этой неопределённой какофонии собственный голос. Но это не вернёт зрение.

Я превращусь в тень самой себя? Стану очень удобной игрушкой, которую можно водить на поводке? Всего лишь глаза! А лишившись их — будто всё потеряла.

Инстинктивно я потянулась к связи. К позабытым лентам слияния, пытаясь вновь вспомнить каково это — быть не одной. Я так в них нуждалась и мои чаянья свершились. Чувство переполнило каждую частицу тела будто открыли кран и пустили горячую воду. Она забурлила по венам, наполняя надеждой и верой.

И будто в ответ на мои молитвы осторожно приоткрылась дверь, и я ощутила сердцем его на пороге.