Вера говорила холодно и напористо. Ее слова, по идее, должны были меня смутить. Она ожидала, что «мальчик» начнет глупо мямлить, тараща телячьи глаза. Но все пошло не по плану.

Я усмехнулся, продолжая обследовать взглядом лицо училки. Потом аккуратно взял ее руку и сдавил в районе запястья, доставив легкую боль.

— Эй! Ты чего? — резко вздрогнула Вера.

— Ничего, благодарю за заботу. Всего три покушения, говоришь? Очень мало. Неужели я настолько непопулярен, — произнес, пародируя тон Светловой.

— Послушай сюда! — воскликнула Вера, пытаясь убрать свою руку, но я сжал запястье сильнее.

— Нет, это ты лучше слушай, подруга. Я рад, что у меня есть союзники, которые проводят разведку. Но лучше сохранять дружеский тон. Если ты, конечно, на моей стороне, — произнес, воздействуя на болевую точку пожёстче.

— Ах! Отвали! — женщина вырвала руку, бросив на меня странный взгляд. — Артем, ты правда не понимаешь. Тебя могут убить во время полуфинала. У тебя нет влияния и защиты, как у всех этих… гадов. Они играют в игры, а ты можешь лишиться жизни.

С этими словами, Вера поднялась с места и вышла из-за стола, став рядом со мной. Она пыталась давить, на непослушного школьника, словно простая училка. Что ж, придется ей объяснить в сотый раз, что это так не работает. Теперь на «языке жестов», чтоб поставить жирную точку.

— Игры? Знаешь, я люблю игры, — сказал тоном Вершителя Онерда, убрав куда подальше подростка Артема.

При этом поднялся с места, положив руку на женскую талию. Вера ахнула, попытавшись ее убрать, но не вышло.

— Что с тобой? Ты вообще не в себе, — произнесла Светлова.

Она говорила строго и даже злобно, но… я отчетливо слышал нотки липкого страха, которые меня заводили. Я будто вновь зрелый сто пятидесяти летний мужчина, который должен соблазнить Кирбугскую Принцессу, чтоб узнать грязные тайны ее кровавого муженька. Да… Святая ностальгия. Не думал, что удастся вернуть то славное время.

— Не стоит бояться, красавица. Я говорил, что не простой ученик. А теперь… намерен привести доказательства, — произнес бархатным тоном, приблизившись к знойной женщине, и нежно убрав прядь волос с ее красного от злости (и не только) лица.

— Нет, все не так. Артем, ты молодец, я знаю… Но ты не…

— Да, — сказал, поцеловав Веру в губы.

Она догадывалась, что я не простой школотрон. Но до последнего в это не верила. Если кто-то выглядит, будто школьник, говорит будто школьник, одевается и ведет себя словно школьник, то он скорей всего — местный Школьник. Это типичная логика, которая сейчас не работала.

Вера вздрогнула и отстранилась. Я понял, что получу звонкую оплеуху и вылечу из кабинета с вердиктом «малолетний извращенец».

Но этого сейчас не случилось. Взгляд Светловой слегка изменился, она будто увидела мою душу. Настоящую душу Онерда, а не молодую душонку Артема. Вера не могла описать свои чувства, лишь напряженно сказала:

— Ты-ы-ы эм-м-м, — будто сама сделалась маленькой девочкой, которая забыла слова.

— Да. Так и есть. А теперь перейдем к важным занятиям. Ведь звонок уже прозвенел.

Вера не поняла, к чему я клоню. При этом немного расслабилась, сложила бантиком губы и тяжело задышала.

Мои руки бесцеремонно объяли упругое тело. Губы страстно впились в нее, не давая шансов на отступление. С принцессой в своей время сработало. А тут, получилось не очень.

Несмотря на страсть между нами, Вера шагнула назад, пытаясь что-то сказать. Она наткнулась на стол, охнув и сдвинув монитор компа своей попой.

«Как четко расположена мебель, дархс побери!» — пронеслось у меня в голове.

Светлова села на стол, не понимая, как это случилось. Длинные ноги, обтянутые черными чулками, оказались в моих руках и медленно разошлись в стороны.

— Что ты собираешься делать? — с испугом спросила училка.

Она не понимала, что происходит. Думала, будто падает в бездну, хотя сама этого страстно желала.

— Ничего такого, госпожа преподавательница. Всего лишь массаж ваших ног, после тесной обуви, — сказал, слегка улыбаясь.

Затем, аккуратно снял туфли на длинных шпильках, которые с громким стуком упали на пол. Я действительно не соврал. Все началось с массажа.

Вера томно следила за тем, как я массирую ее ступни, потом поднимаюсь выше и выше. С каждым сантиметром, дух нерешительного странного школьника становился слабее.

А бывалый ловелас и мастер покорения женщин занимал новые позиции, давая понять, что сопротивляться уже бесполезно.

Когда мои пальцы подняли подол платья и коснулись кружевных трусиков, Вера окончательно разомлела, объявив полную капитуляцию. Оставалось лишь раздвинуть рамки дозволенного и плавно погрузиться в горячий учебный процесс, показав страсть и силу своих истинных знаний.

Я прекрасно понимал, что за нами могут следить. С одной стороны, это лишь добавляло желания. А с другой, растягивать удовольствие было глупо. Потому сделал так, будто отвечал у доски. Быстро, четко, со знанием дела, не забыв ярко окончить ответ.

Не знаю, какой бал мне поставили. Только Вера какое-то время продолжала сидеть на столе с раскинутыми ногами и сдвинутой в сторону полосой влажного белья.

Я быстро все застегнул, поправил одежду и приготовился уходить. Как не крути, лучше сильно не расслабляться. Кругом враги и шпионы.

— Так, все, мне пора. Теория зельеварения сама себя на изучит, — бодро заявил ей, пытаясь восстановить дыхание.

— Артем… Белозеров… как так? Я не должна была. Мне не должны, — тяжело дыша промямлила Вера, чуть не свалив монитор, который и так переместился на край во время процесса.

— Ага, и тебе удачи. Пока. Будет трудно, звони! — весело подмигнул в ответ, направляясь к двери.

— Стой! — меня обдал со спины ледяной голос Веры.

Несмотря на все, женщина взяла себя в руки. У нее была железная воля, как ни крути. Я обернулся назад, видя, как Светлова ловко спрыгнула со стола, и парой легких движений поправила одежду, чтоб скрыть следы тайного «факультатива».

Затем двинула ногой туфли, чтоб они стали ровно, и стала в них с грациозностью дикой лани.

— Не знаю, как ты это сделал, но больше… лучше не стоит! — произнесла Вера, сверля меня едким взглядом. — Не забывай о том, что я говорила. Их слишком много, Артем. Они серьезно настроены.

— Не серьёзней меня, дорогая. И да, лучше не зарекайся, — сказал, отправив воздушный поцелуй обалдевшей училке.

Это был первый раз, когда использовал свое обаяние в полной мере. То есть, Вершителя Онерда, а не школьника. Если так пойдет дальше, можно расширить горизонты, добиваясь важных задач. Но это будет потом. А пока — снова уроки; куда без них, если ты в теле школьника.