– Пойдем, пойдем уже, – нетерпеливо сказала гостья и, схватив косу, вышла в прихожую.

– Ну вот и всё, – вздохнул Виктор. – Вот такая вот у меня была никому не нужная жизнь. Зачем жил? Для кого? Для чего? Эх… Жалко, была б возможность прожить ее по-другому, обязательно бы так и сделал. Жаль, что мы задумываемся о ней только тогда, когда она заканчивается.

– Эй, философ, я долго ждать буду? – послышалось из прихожей.

Виктор снова вздохнул и поплелся к выходу. Окинув на прощание свое жилище взглядом, он посмотрел на Смерть, которая в нетерпении топталась у входной двери.

– Всё. Я готов.

– Ну открывай уже! Готов он… Пионер, блин.

– Что открывать?

– Дверь открывай, родной, дверь.

– А, ну да… – Виктор повернул защелку и вышел на лестничную площадку. Смерть скользнула следом.

– А ты куда в трусах собрался? – обернулась она, уже спускаясь по ступенькам. – Иди домой, не позорься.

– А-а-а… Вы… Что? Куда идти?

– Я б тебе сказала, куда идти, да обидишься еще.

– Но вы же…

– Слушай, ты! Я работала всю ночь. Да какую ночь! Я работаю без выходных уже черт знает сколько времени. Шла мимо, присела на кровать, а одеяло такое мягкое… Прилегла, ну и уснула. Что тут такого? Один час рядом полежала, что ж теперь, всю свою жизнь ты за мной таскаться будешь? Иди, в общем, домой, не нервируй меня.

Смерть махнула рукой и исчезла в сумраке лестничного пролета.

Виктор еще долго стоял в трусах и тапочках на площадке, осмысливая произошедшее. Из раздумий его вывела скрипнувшая дверь соседней квартиры и появившееся перед ним заплаканное лицо пожилой соседки, жены девяностопятилетнего соседа Виталия Петровича.

Впервые в жизни Виктор не знал, что ему делать в такой ситуации – огорчаться или все-таки радоваться.

– Зайдете, только если позову, понятно?

Несколько человек у двери послушно закивали. Мужчина толкнул ногой дверь и, переступив через порог, захлопнул ее за собой. Комната выглядела вполне себе обычно. Так, как выглядела любая другая комната, в которых он бывал: беспорядок на полу, зашторенные окна, спертый воздух и, конечно же, привязанное и извивающееся на кровати тело. Мужчина отыскал взглядом перевернутый стул и, не обращая внимания на жертву потусторонних сил, аккуратно поставил его рядом с кроватью. Сев на него, он положил на колени небольшой чемоданчик и тяжело вздохнул.

– Латынь знаешь? – равнодушно бросил он в сторону тела.

– Уходи, твар-р-рь! – страшным голосом закричало оно и снова задергалось в конвульсиях.

Мужчина протер рукой уставшие глаза и вытащил из чемодана несколько книг.

– Так знаешь или нет?

– Я заберу тебя с с-с-собой в ад! – зашипело тело.

– Тогда я по-русски буду читать. Я вижу, что ты прекрасно меня понимаешь.

– Ха! Засунь свои книж-ж-жки себе в… дур-р-рак!

Мужчина открыл книгу и принялся искать нужную страницу.

– Давно ты там сидишь? – спокойно спросил он.

– Никогда тебе меня не победить, гнусный обмылок! Твои чтения меня только веселят!

– Я говорю – сидишь там давно?

– Закрой свою пас-с-сть, твар-р-рь!

Тело выгнулось и, приняв какую-то неестественную позу, дернулось в судороге, умудрившись коленом попасть прямо по книгам, лежащим на коленях мужчины. От удара они раскрылись и полетели на пол.

– Да что это такое?! Что ты себе позволяешь? – мужчина вскочил со стула и, покраснев от негодования, закричал. – Я тебя трогал? Я хоть пальцем тебя тронул? Нет! Что ты раскидываешь свои грабли? Ты думаешь, я сюда пришел, чтобы развлечься? Думаешь, у меня других дел нет, кроме как слушать твое произношение шипящих? Идиот…

Выкрикнув свою речь, мужчина наклонился и принялся поднимать с пола книги, осматривая их и выпрямляя гнутые страницы. Тело замерло и на несколько секунд перестало подавать признаки жизни. Собрав книги, мужчина снова сел на стул, немного отодвинув его от кровати. Так, чтобы привязанный к кровати одержимый не смог до него дотянуться.

– Меня люди позвали, – никак не мог успокоиться он. – Стоят там сейчас, переживают. А ты тут концерты устраиваешь, книги мои пинаешь, обзываешься… Что ты за бестолочь такая?

Тело открыло глаза и повернуло голову в сторону экзорциста, уставившись на него стеклянными глазами.

– А чего ты на меня разорался? – сказало оно уже спокойнее. – Пришел тут… Ни здрасти, ни до свидания… Расселся и сидит.

– Ишь ты, какой обидчивый, – парировал мужчина. – А ты, когда в это тело залазил, наверное, поклоны бил и книксены отчебучивал, да?

– Так я – бес, мне можно. А ты ж этот… Святой человек. Должен себя прилично вести вообще-то.

– Ты меня еще поучи, как мне себя вести, – покосился на тело экзорцист. – И вообще, ты мне кто такой, чтоб я с тобой здоровался?

– Ну, если порассуждать, то работодатель твой. Или ты за бесплатно работаешь?

– А это не твое дело, понял? – зыркнул мужчина. – Развел тут эту… Как ее…

– Демагогию?

– Во-во! Ее самую, – кивнул мужчина и снова принялся листать страницы. – Давай уже по-быстрому всё решим да разойдемся.

– А чего мне с тобой решать? – буркнул одержимый – Давай начинай свои чтения, раз пришел.

– Вот и отлично, – экзорцист поудобнее взял книгу и уже открыл было рот, чтобы начать читать молитву, как тело снова его перебило.

– Вы-ы-ыступает лауреат международной премии «Чтец года»… Кстати, а как зовут-то хоть?

– Вениамин, – машинально ответил мужчина.

Тело снова задергалось, но уже от хохота.

– Экзорцист Веня? Ой, я сейчас сам вылезу от смеха… Веня… Фу-у-ух… Ну ты даешь… Ладно б еще поэтом был, или там… доктором, к примеру. Но экзорцист… Ладно, ладно. Давай начинай.

Мужчина покачал головой и, ткнув пальцем в книгу, приготовился читать. Тело разлеглось поудобнее, насколько позволяли веревки, и, в свою очередь, приготовилось слушать. Но тут же повернуло голову к экзорцисту.

– Подожди, подожди! Вениамин… А ты случайно не знаешь девушку такую – Ольгу?

– Вот это ты спросил, – усмехнулся мужчина. – Я много Оль знаю.

– Ну, светленькая такая, невысокая, родинка у нее еще на ладони.

– На какой? – напрягся мужчина.

– На правой, кажется… Знаешь ее?

– Нет, не знаю, – мотнул головой мужчина и опустил глаза в книгу, сжав ее так, что костяшки пальцев побелели.