Оставшись без верной подруги, Элизабет погрузилась в депрессию. Не с кем было больше делиться своими надеждами и тревогами, не от кого услышать слова поддержки. Утешало лишь то, что Розалин теперь находится в безопасности. Однако, вспоминая историю с ее побегом, Элизабет не переставала удивляться своей отчаянной решимости. Как вообще ей мог прийти в голову этот дерзкий трюк с переодеванием? А что если бы обман раскрылся? В более привычной обстановке она бы никогда не додумалась до этого. Но, слава Богу, дело было уже сделано, и все опасения остались позади.

Наступила зима с прохладными ветрами, и теперь наложницы часто проводили в хаммаме целые дни. Элизабет приходилось довольствоваться обществом Надии, с которой она еще больше сдружилась после побега Розалин. Как-то раз, лежа рядом с гречанкой на теплых мраморных плитах, окружающих бассейн с горячей водой, она решилась подробнее расспросить подругу о новом любовнике принцессы Ясмин.

– Мне хорошо известно, как Ясмин сблизилась с этим рабом-христианином, – охотно поведала гречанка. – Об этом мне рассказала одна из ее служанок. Слушай было дело, Амина. Это началось еще в конце лета. Как-то раз, когда Ясмин прогуливали в закрытых носилках по пристани, она приметила красивого светловолосого раба. Он вместе с другими невольниками занимался ремонтом прогулочной яхты Джамиля. – Мужчина ей приглянулся. Ясмин подольстилась к брату – а будет тебе известно, что они находятся в очень плохих отношениях, – и выяснила, что этого раба зовут Асадом и что по происхождению он знатный англичанин и был совсем недавно капитаном большого корабля. Естественно, после таких сведений воображение принцессы разыгралось еще сильнее. И тогда она попросила Джамиля забрать Асада во дворец и поселить его в покоях для слуг. Так она получила возможность встречаться с ним в небольшом садике, в который выходят покои принца.

– Да, очень интересная история, – задумчиво проговорила Элизабет. – Но скажи, Надия, а как же Джамиль смотрит на то, что принцесса завела шашни с его рабом? И почему же в таком случае он не отдаст его сестре?

Гречанка негромко рассмеялась и посмотрела на подругу с чувством превосходства.

– Ты спрашиваешь об этом, потому что совсем не знаешь Джамиля. Ну, подумай сама, Амина, какая выгода ему будет от того, что он отдаст своей капризной сестричке такого ценного раба? И потом, – Надия с лукавой улыбкой наклонилась к Элизабет, – многие считают, что эта история сильно забавляет принца. Ему приятно сознавать, что его надменная сестра обхаживает какого-то бесправного раба. Я не удивлюсь, если узнаю, что принц подсматривает за их любовными утехами.

– Забавное развлечение, – усмехнулась Элизабет. – Ясмин… Это имя означает название цветка жасмина. И все придворные льстецы утверждают, что оно как нельзя лучше подходит принцессе. Они сравнивают ее нежную, светлую кожу с лепестками цветов жасмина. Боже, как же я ненавижу этот проклятый цветок! – яростно прошептала она. – Если когда-нибудь вырвусь из этой проклятой тюрьмы и вернусь в Англию, первым делом прикажу садовникам выкорчевать все жасминовые кусты в своем парке!

* * *

Элизабет надеялась, что старый бей забыл о ней. Но в самом конце января, когда закончился священный для мусульман месяц Рамадан, ей внезапно сообщили, что вечером великий господин Мехмет-Али желает видеть ее в своих покоях. Новость всколыхнула весь гарем, потому что с того дня, как в покоях бея побывала Розалин, он никого не призывал к себе. Элизабет едва не упала в обморок, услышав это известие.

С наступлением сумерек ее начали тщательно готовить к приему. Ей пришлось пройти изматывающий ритуал омовения, выдержать многочисленные растирания и длительный массаж. Когда же со всеми процедурами было покончено, ее обрядили в тонкие светло-желтые шаровары и короткую жилетку. Сверху набросили просторное шифоновое одеяние такого же цвета, усыпанное золотистыми блестками. Волосы Элизабет, надушенные ароматом розы, украсили небольшой диадемой из чистого золота, сверкающей изумрудами и золотистыми топазами. А вместо густой чадры была полупрозрачная вуаль.

Евнух Селим, сменивший Саида, повел наложницу по бесчисленным дворцовым переходам к покоям бея. С каждой минутой на сердце девушки становилось все тяжелее. Вспоминая рассказ Розалин, она не ожидала от этого визита ничего хорошего. Погруженная в свои мрачные думы, Элизабет совершенно не замечала красоты роскошных дворцовых покоев. Она понуро брела вслед за Селимом, когда вдруг из-за поворота длинного коридора показалось несколько человек в нарядных одеждах.

Отступив к стене, евнух велел наложнице посторониться и дать пройти знатным особам. Элизабет подняла голову и изумленно застыла на месте. Впереди процессии шел принц Джамиль. А рядом с ним – ее муж, коварный изменник Леон.

Увидев наложницу отца, Джамиль окинул ее внимательным взглядом, и вдруг его глаза вспыхнули радостным удивлением. Элизабет поспешно опустила взор, чувствуя, что начинает краснеть. Без сомнения, принц сразу узнал ее по глазам. Она еще больше смутилась, подумав, что, должно быть, Леон тоже понял, кто перед ним. Ведь кроме нее, в гареме Мехмет-Али не было ни одной женщины с изумрудно-зелеными глазами.

Остановившись, Джамиль хотел было заговорить с девушкой, но Селим поспешно выступил вперед, закрывая от него наложницу бея. Глаза принца вспыхнули сдержанным гневом, однако он тотчас взял себя в руки, не решаясь вступить в спор с евнухом отца. Принц протянул евнуху увесистый кошель и небрежно произнес:

– Не бойся, почтенный Селим-ага, я не собираюсь трогать наложницу моего высокочтимого отца, да продлит Аллах его дни. Но у меня есть к тебе небольшая просьба. Мой невольник Асад давно находится в Алжире, и его интересуют любые вести из родной страны. Так как Амина попала в плен гораздо позже его, он хотел бы кое о чем расспросить ее. Задержись ненадолго и дай им возможность поговорить.

– Только на пару минут, высокочтимый Джамиль, сын Мехмет-Али, – ответил евнух, пряча кошель и опасливо поглядывая по сторонам. – Я не желаю из-за твоей прихоти попасть под гнев моего высокородного господина.

Принц сделал знак своим людям, и они поспешно расступились в стороны, оставив Леона наедине с Элизабет. От сильнейшего волнения девушка едва держалась на ногах. Просьба Джамиля была так неожиданна, что она совсем растерялась. Неужели Леон и впрямь осмелился просить об этом своего хозяина? Или это был всего лишь ловкий ход, придуманный Джамилем с определенной целью?

– Элизабет, – быстро заговорил Леон по-английски, – принц намерен выкрасть тебя из гарема отца и желает знать, согласна ли ты бежать. От тебя ничего не требуется. Просто ты должна будешь выполнить указания человека, который покажет тебе перстень с его печатью. Я бы советовал тебе согласиться, – он пристально посмотрел ей в глаза, – иначе ты никогда не выберешься из этой чертовой тюрьмы.

Элизабет прищурила свои подведенные сурьмой глаза и окинула Леона долгим взглядом. Внезапно ее охватил такой гнев, что она едва удержалась, чтобы не вцепиться ему в лицо.

– С какой легкостью ты отдаешь свою жену другому, подлый негодяй, – вполголоса процедила она, сверля его пылающим взглядом. – Или тебя начали мучить угрызения совести? Хорошо ли ты проводишь время с этой злобной царственной ведьмой? Должно быть, она выкидывает в постели такие штучки, которые и не снились англичанкам? Лицо Леона осталось таким же бесстрастным, словно он и не слышал гневных упреков жены. – Что я должен передать принцу? – твердым голосом спросил он. – Каков будет твой ответ, о блистательная Амина?