— Вы знаете, что в кабинетах офиса поставлены подслушивающие жучки? — спросил Заместитель.

— Этого не может быть, — тут же ответил Викулов.

— А когда вы проверяли, есть ли они в офисе?

— Регулярно проверяем, — ответил Викулов. — Три дня назад — последний раз.

И здесь Викулов допустил ошибку. Первое заседание совета директоров было намного раньше, и Заместитель это знал. Я видела, как Заместитель теряет интерес к Викулову, женщина это всегда чувствует особенно остро, потому что когда тебе нравится мужчина и ты боишься его потерять, то становишься особенно внимательной к интонациям, взглядам.

Заместитель не смотрел на Викулова и делал пометки в своей электронной записной книжке. Он мог бы мне помочь, но молчал.

— Вы уходите в отпуск, — сказала я Викулову. — С последующим увольнением, естественно. Согласно контракту мы вам выплатим еще одну зарплату.

— Извините, — сказал Викулов, — но вам еще придется доказать мою профессиональную непригодность.

— Вам дадут прослушать пленки, — ответила я. — В их числе и ваше обсуждение с любовницей, где вы собираетесь проводить отпуск.

Я поняла давно, что Викулов не принимал меня всерьез, не то чтобы оскорблял, но выказывал некоторое мне пренебрежение. И я это запомнила. Конечно, он плохой работник, но, наверное, можно было найти и оправдательные причины. Дать шанс исправиться. Я понимала, что с Викуловым мы поступаем подло, я так и сказала, когда обсуждалось его увольнение.

— А в чем наша подлость? — удивилась Настя. — Да, мы поставили подслушивающие устройства и не предупредили его об этом. Но он же профессионал. Он должен был обнаружить их, да еще и высечь нас за непрофессиональную работу. Он этого не сделал. Все! Кончилось время непрофессионалов. А учить его поздно, да и дорого. Можешь — работай, не можешь — уходи.

И я согласилась с Настей. Могла бы, конечно, и возразить, и оттянуть решение, если бы он был мне хотя бы симпатичен. Я слышала, что американская доброжелательность, постоянная улыбка и готовность помочь вам — все это неискренне. Пусть неискренне, но хотя бы не раздражающе. Когда входишь в учительскую, то видишь раздраженных женщин, сварливых, крикливых, потому что поругались с мужьями или любовниками, потому что протекает потолок, не хватает денег на сапоги, порвались колготки, слишком дорогие лекарства для матери… Но зачем мне все это знать? Мне и своих забот хватает.

Викулов, узнав о моем двухмесячном назначении, решил для себя, что я декоративный предмет, и перестал брать меня в расчет. Может быть, он знает больше, чем я, у него была информация, что отец может не вернуться на свое место, и он стал служить Заместителю.

— Вы свободны, — сказала я. — Можете пока послушать пленки.

— С интересом послушаю, — сказал Викулов и вышел.

— Насколько я понимаю, — сказал Заместитель, — Настя уже подобрала нового начальника службы безопасности. Но я почти уверен, что все эти жучки — дело рук Насти. Она давно не любит Викулова и нашла способ от него избавиться, сама же их поставив. Вера Ивановна, вами манипулируют.

— Вы ошибаетесь, Александр Петрович. Начальника службы безопасности нашла я. Это мой соученик по школе. Так что если кто и манипулирует, то только я, — ответила я.

— Вы совершаете ошибку. — В голосе Заместителя было сожаление. — Викулов, конечно, бурбон и не самого высокого ума, но он профессионал.

И я не выдержала. Наверное, мне не надо было это говорить, но я сказала:

— Профессионал? Профессионала автомобильная авария, наверное, заинтересовала бы не как банальная авария. Он из этого не сделал выводов, а вчера в отца уже стреляли. Мою дочь пытались похитить.

— Это все правда? — спросил Заместитель.

— Да.

— Я должен поговорить с вашим отцом.

— Его нет. После вчерашнего покушения его вывезли за границу.

— Значит… — Заместитель был явно растерян.

— Да. Значит, есть вы и я. И если вы будете ждать два месяца, когда я завалюсь — а вы в этом можете не сомневаться, я завалюсь обязательно, — будет поздно. У компании есть конкурент, и справиться с ним можете только вы, только вы можете найти выход из создавшегося положения, потому что я уже точно этого выхода не найду. Я вам, Александр Петрович, сказала все…

— Вера, извините меня, — сказал Заместитель. — Я не знал, что все настолько серьезно. Мне нужно два-три часа, чтобы все это проанализировать, и мне нужен Малый Иван.

— Он почему-то не вышел на работу…

— Значит, запил?

— Как запил?

— Элементарно. С местными алкоголиками. С ним это бывает. Через три часа я буду готов к разговору с вами.

Меня это устраивало. Мне уже надо было ехать к отцу.

Судя по тому, что за столом Насти сидела Дуня, Настя уже уехала в санаторий.

Уже в джипе Игорь объяснил мне сценарий операции.

— Настя и санитарная «Волга» уже выехали в санаторий. Мы их обгоним, подготовим отца и, как только подъедет санитарная перевозка, грузим его и едем в аэропорт.

— А если они все-таки узнают, куда мы вывозим отца? — спросила я.

— Чтобы это сделать, им как минимум нужны три машины. Русский бизнесмен, поняв, что деньги надо экономить, не понял, что не надо экономить на мелочах. При любом раскладе у нас фора минут в двадцать. Я еще не знаю, кто они, но они введены в заблуждение. Всему персоналу, охране, врачам мы еще вчера сообщили, что везем шефа на консультацию в Институт неврологии. И это все по правде. Гузман действительно договорился с институтом о консультации. Во дворе института уже пасутся двое моих парней, поэтому если есть утечка информации, то она уже попала к ним.

Все произошло, как и планировал Игорь. Как только мы выехали из санатория, в хвост нашей колонне пристроилась «ланчия».

Игорь с водителем выскочили из машины, раскатали металлическую ленту с шипами, уложили ее поперек дороги и тут же резко рванули вперед. На всю операцию у них ушло не более семи секунд.

Из-за поворота показалась «ланчия» и тоже резко увеличила скорость, стараясь догнать нас, но вдруг замедлила ход, прижалась к обочине и остановилась.

— Все четыре баллона, — прокомментировал Игорь. — А у него одна запаска, максимум — две.

Мы выехали сразу на летное поле к небольшому реактивному самолету.

— Частный, — пояснила Настя. — Наших партнеров из Гамбурга.

Пограничники и таможенники проверили документы и багаж. Настя протянула таможеннику конверт.

— Они берут взятки? — удивилась я.

— Это не взятка, — усмехнулась Настя. — Это плата за то, что они подняли задницы и проехали триста метров к самолету. Услуги, не указанные в инструкции, оплачиваются отдельно.

Я и Настя подошли к отцу.