– Львы, и тигры, и медведи – ну и ну, – нервно сказала она себе под нос, пытаясь отвлечься от боли в руке.

* * *

Два часа спустя Линн вручили жестяную миску с густой тушеной говядиной, которая чуть ли не переваливалась через край. Девушка поняла, что почти умирает с голоду, и жадно набросилась на еду, а русские наемники с улыбками наблюдали за ней, покачивая головами.

После того как она наелась, ей показали маленькую двухместную палатку и сказали, что там она будет спать. Не доверяя мужчинам, в компании которых она очутилась, Симпсон потихоньку затащила с собой в палатку небольшую сломанную ветку. В палатке она нашла электрическую лампу и, включив ее, увидела новенький спальный мешок, большую бутылку питьевой воды, а рядом с бутылкой – три болеутоляющие таблетки.

Линн положила ветку на колено и, морщась, попыталась ее сломать. Ветка с листьями была слишком свежей и поначалу не поддавалась, но девушка удвоила усилия и была вознаграждена тем, что ее импровизированное «оружие» все-таки хрустнуло. Правда, сломалась ветка не до конца, но пленница видела – теперь доломать ее будет несложно. Она наклонилась и крутила ветку до тех пор, пока не увеличила надлом, а после потянула ее за концы в разные стороны. В результате в руках у девушки оказались две палки, одна – с более острым концом.

Симпсон улыбнулась и отбросила тупой кусок ветки, оставив себе небольшой заостренный «дротик». Для пробы она сделала им несколько колющих движений. По крайней мере, она сумеет выбить кому-нибудь глаз, если на нее нападут в этом уединенном обиталище из нейлона.

Вооружившись таким образом, девушка сняла куртку: снаружи было достаточно тепло, чтобы провести ночь относительно удобно. Линн легла в спальный мешок, проглотила три болеутоляющих таблетки и стала прислушиваться к отрывистым смешкам людей за стенками палатки. Можно было подумать, что эти ублюдки явились сюда на каникулы. Пленница покачала головой и закрыла глаза.

Спустя час ее разбудил странный звук, какого она никогда еще не слышала во время своих прежних вылазок на природу. Похоже, шумели в нескольких милях отсюда. Линн уселась и по доносящимся снаружи голосам поняла, что мужчины расстегнули клапаны своих палаток и вышли, тоже задаваясь вопросом, что же это такое. Она не понимала русского языка, но было ясно, что непонятные звуки обеспокоили людей.

Девушка встала, осторожно подобралась к выходу из палатки и медленно расстегнула клапан.

Мужчины стояли вокруг полупогасшего костра, и при его неярком мерцании было видно, что они смотрят на север, туда, где Стикин делает крутой поворот. Симпсон наклонила голову к плечу, прислушиваясь, но тут на мужчин цыкнул Дмитрий Сагли, который появился из большой, хорошо оснащенной палатки. Он был голым по пояс, но держал наготове «306-й» и даже передернул затвор, досылая патрон в ствол.

Шум стал тише, но потом снова усилился. Казалось, будто несколько человек колотят большими палками по стволам деревьев. Звук эхом отдавался по долине Стикина, принося холодную дрожь, – еще никогда Линн не испытывала подобного чувства.

Так же внезапно, как и начался, странный стук прекратился, и темный мир вокруг снова затих. Мисс Симпсон увидела, как Сагли опустил оружие и жестами велел одним наемникам вернуться досыпать в палатки, а другим – снова занять сторожевые посты. Потом он посмотрел вверх, на верхушки гигантских деревьев, которые покачивались под поднявшимся ветром. Забросив ружье за спину, русский повернулся и увидел Линн, выглядывающую из расстегнутой палатки. Дмитрий улыбнулся, но улыбка не коснулась его глаз. Знал ли он что-нибудь о странных звуках и просто не желал ничего объяснять? Или шум застал его врасплох так же, как остальных, в том числе саму Линн?

– Это просто бобры шлепают хвостами по воде, – бросил русский, проходя мимо нее.

Девушка решилась отпустить храбрую реплику из хлипкого укрытия своего тонкого нейлонового форта:

– Похоже, вы выдаете желаемое за действительное.

Дмитрий приостановился и повернулся к ней:

– Какое это имеет значение? Кто бы там ни был, ему будет крышка, если он бросит вызов нашей команде… А теперь ступайте спать, завтра у вас будет трудный день.

Линн наблюдала, как Сагли исчез в своей палатке и погасил свет. Начав застегивать клапан, она снова посмотрела в темноту.

– Черта с два там бобры! – сказала девушка и слегка задрожала.

Вокруг лагеря снова стало тихо. Да, русские поняли: кто-то объявил о том, что они появились в долине Стикин. Но это мало что изменило. Просто те немногие, кто остался на страже, теперь прислушивались внимательней, чем прежде. Большинство ветеранов опустошенной войной Чечни и других горячих точек чувствовали себя так, будто снова очутились на вражеской территории. Все органы чувств, от которых зависело их выживание, обострились. Люди Сагли поняли, как понимают все старые солдаты, что за ними следят.

В десяти милях от берега Пьюджент-Саунд, штат Вашингтон

Гул большого двухмоторного «Груммана» отдавался в ушах Джека. Полковник думал о сестре: он никогда надолго о ней не забывал. Непросто было воскресить в памяти ее лицо. Коллинз помнил, что время от времени случалось с другими значимыми для него людьми, поэтому понимал, что должен представлять себе Линн в разных ситуациях. Легче всего было вспомнить ее детство. Ее улыбку, когда Джек столкнул семилетнюю сестру на велосипеде вниз с холма у родительского дома, отчаянно пытаясь научить ее держать равновесие. Линн тогда сказала, что ей нужно этому научиться, чтобы кататься на взрослом велосипеде, и Коллинз вспомнил, как гордился, когда она сумела ровно съехать по невысокому склону до самого подножия. Вспомнил он и свой пронзительный ужас, когда сестра вдруг покачнулась и рухнула вместе с велосипедом, врезавшись в частокол, окаймляющий передний двор. Теперь он улыбнулся, вспоминая об этом. Линн тогда тут же вскочила и захотела сделать еще одну попытку…

– Полковник, вы не спите?

Джек повернул голову. Улыбка его угасла так же быстро, как воспоминание.

– Не сплю, лейтенант. В чем дело?

Райан смотрел на Коллинза в мягком зеленоватом сиянии карты-голограммы на разделенном перемычкой ветровом стекле. У Джека был усталый вид, и Джейсон чуть было не передумал обращаться к нему с просьбой.

– Э-э, как по-вашему, вы сможете на некоторое время взять управление на себя? – спросил он все же. – Я должен соснуть часок-другой. Во время нашей двенадцатичасовой остановки на реке Колумбия я почти не спал.

Полковник выпрямился на сиденье, и его потемневшее лицо стало обеспокоенным.

– Не волнуйтесь, Алиса поставила сюда очень неплохой автопилот, так что самолет полетит сам, – сказал Райан. – Вам не придется ничего делать, только следить за системой предупреждения вон там, справа от вас. Но мы летим настолько низко, что нас засечет разве что чайка с доплеровским радаром[57].