— Хорошо, — спокойно ответил Сэм. — А как вы наносите раскраску: каждый красит себя сам, или вы помогаете друг другу?

— Мы раскрашиваем друг друга. — Ульхасс огорченно вздохнул. — Но мы потеряли свои звания и, следовательно, право на свою прежнюю раскраску. Теперь мы пленники.

— Тогда раскрасьте себя соответствующим образом, — посоветовал Игер.

— Но у нас принято раскрашивать только тех пленников, которые допустили ошибку и заслуживают наказания. А мы не сделали ничего плохого; вы, Большие Уроды, захватили нас в плен. А на такой случай у нас раскраски нет.

«Наверное, когда вы улетали с Родины, никто не предполагал, что такое может случиться», — подумал Игер.

— Но если у вас нет такой раскраски, придумайте ее, — предложил Игер.

Ристин и Ульхасс переглянулись. Очевидно, такая идея им в голову не приходила.

— Но такая раскраска не будет официальной, — возразил Ульхасс, словно это ставило крест на идее Сэма. Однако Игер и не думал сдаваться.

— Вовсе нет. Ваша раскраска станет официальной для всех пленных ящеров в Хот-Спрингс. Ведь если вы — наши пленники, вам следует использовать нашу раскраску, верно?

Ящеры вновь переглянулись. Они очень серьезно относились к предложениям непосредственного начальства.

— Но какова официальная раскраска пленных ящеров в Хот-Спрингс? — спросил Ристин.

Игер собрался предложить им придумать что-нибудь самостоятельно, но в последний момент ему в голову пришла хорошая идея — как и большинство людей, ящеры предпочитали выполнять приказы.

— Вам следует покрасить себя в красно-белые полосы с синими звездами. Тогда все будут видеть, что вы носите американский флаг.

Ристин и Ульхасс принялись обсуждать его предложение на своем языке. Теперь Сэм понимал почти все, что они говорят. Он скрыл улыбку, слушая, с каким растущим энтузиазмом ящеры окунулись в новую проблему. Наконец Ристин сказал:

— Будет исполнено.

Когда они закончили, Игер подумал, что они выглядят слишком кричаще, но никто не нанимал его в качестве художественного критика, поэтому он оставил свое мнение при себе. Ульхасс и Ристин остались довольны, а он именно к этому и стремился. В течение следующих нескольких дней еще несколько лишенных раскраски ящеров последовали примеру Ристина и Ульхасса. Теперь предложение Сэма стало чуть ли не официальным приказом для пленных ящеров.

Однажды, когда он выходил из комнаты, где жили они с Барбарой, его остановило властное шипение.

— Ты тот тосевит, который изобрел эти… неприятные сочетания цветов для пленных? — резко спросил Страха.

— Совершенно верно, капитан, — ответил Сэм. — Что-то не так?

— Да, что-то не так. — Страха кашлянул, чтобы показать, насколько серьезно ошибся Сэм. Вообще Страха выглядел разгневанным и напомнил Игеру проповедника, который обличает зло в виде алкоголя и распутных женщин. — Ты неправильно выбрал цвета. Раса не использует такую раскраску. Ее нужно немедленно стереть с чешуи самцов. Это…

Он произнес незнакомое слово, но Сэм был готов съесть свою шляпу, если оно не означало «извращение».

— Но почему, капитан? — невинно спросил Игер.

— Потому что такая раскраска уничтожает всяческий порядок и дисциплину, — ответил Страха, словно разговаривал с умственно отсталым ребенком. — Раскраска тела показывает звание, назначение и старшинство; ее нельзя использовать для легкомысленного украшательства.

— Капитан, данная раскраска показывает: всякий, кто ее носит, является пленником Соединенных Штатов, — заявил Сэм. — А если вы хотите, чтобы она показывала старшинство, то те пленники, которые находятся в плену дольше, могут носить больше звезд. Так будет правильно?

Сэм старался говорить спокойно и убедительно. Тем не менее он ожидал, что Страха сейчас взорвется, как скороварка, у которой отказал предохранительный клапан. Однако капитан его порядком удивил.

— Когда общаешься с тосевитами, забываешь, что они иначе смотрят на мир. Ты меня понимаешь?

— Боюсь, что нет, капитан, — ответил Сэм. — Сожалею.

Страха зашипел, как вскипевший чайник.

— Тогда я объясню. У Расы редко что-либо меняется. Мы не изобретаем с такой легкостью новую раскраску для тела. Существует целая система раскраски, которую мы улучшали в течение более ста тысяч лет.

Игер знал достаточно, чтобы разделить это число на два и получить земные годы, но все равно результат вышел впечатляющий. Страха между тем продолжал:

— Вы, Большие Уроды, изобретаете все с поразительной легкостью. Вас не интересуют долгосрочные прогнозы, вам важно одно — быстро получить результат.

— Идет война, капитан. Мы воевали и до того, как Раса появилась на Земле, — сказал Игер. — И сделаем все необходимое для победы. Мы постоянно меняемся.

— Да, к нашему несчастью. Мы уже успели это заметить, — ответил Страха. — Оружие, которое вы используете сейчас, значительно лучше того, которым вы обладали, когда мы прилетели сюда. А наше остается неизменным. Вот что я имел в виду, когда говорил об изменяющейся перспективе. Если вас что-то устраивает на данный момент, вы совершенно не тревожитесь о том, согласуется ли оно с тем, что было раньше. Ты изобрел раскраску под влиянием момента. — Капитан вновь зашипел. — Наверное, мне следовало бы привыкнуть к такому положению вещей, но иногда меня это по-прежнему шокирует.

Игер вспомнил о фантастических рассказах, в которых сегодня в голову ученому приходит идея, на следующий день он ее реализует, а послезавтра начинается массовое производство — как раз вовремя, чтобы спасти землян от нашествия марсиан. Он всегда считал такие вещи чем-то вроде крупинки соли величиной с Большую Соляную Долину возле Солт-Лейк-Сити. В реальной жизни так не бывает.

Выходит, ящерам Земля представляется воплощением измышлений научных фантастов из дешевых журналов. Не прошло и года, а человеческие существа успели изобрести ракеты большого радиуса действия, базуки[26], реактивные двигатели, не говоря уже об атомной бомбе. И это — не считая многочисленных улучшений земного оружия, например танков. А отравляющие вещества, изобретенные еще перед Первой мировой войной, оказались для ящеров полнейшей неожиданностью.

— Значит, вы простите остальных пленников за то, что они сделали себе раскраску под цвет американского флага? — спросил Сэм.

— Я не пленник, а беженец, — с достоинством сообщил Страха, — Но я их прощаю. Я поспешил, когда осудил их, однако торопливость не приветствуется Расой. Пленные самцы могут носить любую раскраску, которую выберут тосевитские власти.

— Спасибо, капитан, — сказал Игер.

Для ящера Страха оказался очень гибким парнем. Если ты категорически отвергаешь спешку, то твоя жизнь на Земле будет трудной.