Граф только кивнул, перехватил меч и, будто огромный кот, стал лавировать между немногочисленными вельможами, что еще не успели покинуть помещение, стремясь к своей добыче. Мне показалось, что он подал какой-то знак Рисанриэль, и девушка отделилась от отряда Арвана, который сейчас стоял, выставив вперед мечи в глухой обороне. Никто ламхитанского принца убивать не собирался, но вот заблокировать и не пустить к королеве — легко.

Эти двое разберутся. Я же устремился к третьей фигуре в длинной плаще.

Что-то с ней было не так.

Только подойдя в упор я понял, что уже раньше встречал этого человека. Тот самый лысый жрец, в грудь которого по самую гарду я вогнал клинок бога Войны, прямо через деревяшки забора моего домика в Осфилде.

Однако мужчина, чей труп унесли вместе с телами других солдат Кватта, выглядел живее всех живых. Только еще более худым, от чего кожа на черепе натянулась сильнее, а черты лица — заострились.

Жрец тоже заметил меня. Его глаза алчно блеснули, после чего служитель культа Единого перенаправил всю мощь своей магии на меня.

Резко стало трудно дышать, а окружающий воздух будто бы превратился в кисель. Мои движения неприлично замедлились, и я вообще ощущал себя абсолютно беспомощным. В таком состоянии со мной справится любой новичок.

Посох в последний раз мигнул фиолетовым, и погас. Ментальный конструкт не выдержал давления магии жреца и распался на части.

— О! Личный менталист короля-выродка! Рад опять видеть! — голос жреца оказался глубоким и почти красивым, что только контрастировало с его внешностью.

Не говоря больше ни слова, служитель Единого откинул плащ и извлек из ножен меч. Сейчас он будет меня убивать.

Под прессом, которым давила меня ищейка — а видел я ее за спиной жреца отчетливо — у меня было очень мало шансов. На движение жреца в мою сторону я только зарычал, поудобнее перехватывая посох.

Первый же удар жреца я увел в сторону, но контратаковать не хватило скорости. Лысик, как прозвал я его про себя, извернулся, будто был двадцатилетним юнцом, и порезал мне внешнюю сторону бедра.

— Тварь! Мразь! Я отрежу твою голову и брошу в костер!

Жрец сейчас начал бесноваться, загоняя себя в какое-то подобие транса. Я же отчетливо видел, как его переполняет сила, которую прокачивала через него ищейка.

В следующий миг меч, что держал жрец, вспыхнул белым, холодным огнем, после чего мой противник нанес еще один удар.

Я сделал единственное, что было мне доступно — перехватил посох левой рукой и поймал лезвие меча правой, перчаткой Пала.

Руку до самого плеча обожгло вспышкой боли, будто бы в нее вставили раскаленный стержень. Руна бога Войны вспыхнула так, что едва не ослепила меня: сейчас в моей руке и мече жреца столкнулись две противостоящие друг другу божественные силы.

Я видел фанатичный огонь в глазах лысого жреца. Он был уверен в своей мощи и превосходстве, уверен, что творит правильное, праведное дело. Так что вместо того, чтобы высвободить клинок и атаковать вновь, он навалился на рукоять всем весом, пытаясь продавить меня и уткнуть конец меча прямо в глаз или погрузить лезвие в ключицу.

Из моей груди вырвался рык. Нет! Не так быстро! Знаю я, таких как ты, истово верующих в свою правоту и непогрешимость. В моей левой руке все еще был зажат посох, который я, перехватив как копье, отправил прямиком в голову жреца.

Он увернулся в последний момент, пропустив металлический артефакт над правым плечом, после чего заулыбался еще сильнее. Теперь я был безоружен.

— Э-э-эх! — только услышал я со стороны.

В этот момент в тело жреца, рассекая его от шеи до самого пупка, буквально разваливая надвое, будто гнилую картофелину, врубился большой полуторный меч, в котором я безошибочно узнал артефакт, что хранила Рисанриэль. Вот только орудовал клинком сейчас граф де Гранж. Видимо, они приняли решение, что меч в руках не-мага в бою против жрецов будет эффективнее, и поменялись оружием.

Жрец моментально стал оседать на каменный пол, а я почувствовал, что снова могу дышать и свободно двигаться. Пресс исчез.

Орвист же, глядя на дело рук своих, уперся в одну из половин ногой и с отвратительным хлюпаньем извлек застрявший в трупе врага меч.

— Страшный клинок… — тихо, сам себе под нос сказал де Гранж.

— А я говорил, — сказал я Орвисту, не в силах отвести взгляд от того, что сделал со жрецом мой друг.

Впрочем, крик Арвана быстро привел нас в чувство.

После того, как мы высекли жрецов — с третьим тоже справился Орвист при поддержке Рисы, которая отвлекала на себя внимание и приняла удар магией Единого, — подавить сопротивление партии герцогов было делом техники. Мне было достаточно взять в руки посох, накачать его силой бога Войны и ударить концом артефакта в пол, чтобы пустить по залу волну, от которой взрослые мужики теряли равновесие и падали на пол.

— Сложить оружие! Немедленно! — прорычал Арван, который мигом оказался рядом.

Я только угрожающе повел посохом, в этот раз вложив в него ментальный конструкт и накачивая смертельной магией.

— После следующего удара повторите их участь! — я кивнул на десяток трупов, что живописно разложилось кольцом посреди зала, — живо, мечи на пол!

Зазвенела сталь. Желающих умирать от страшной магии проклятого менталиста Тинта не нашлось.

Я пошарил взглядом по этой толпе из полутора десятков человек. Вилса в ней не было. Сволочь! Ушел!

Но искать герцога времени не было, мы с Арваном бросились к помосту, который сейчас держали в кольце обескураженные гвардейцы. Все произошло настолько быстро, что единственное, что они успели сделать — оттеснить посторонних от короля и королевы и взять монаршую чету в кольцо, защищая от каких-либо физических поползновений. Видимо, скоро должно прибыть подкрепление и тогда монарха и его жену вынесут отсюда в безопасное место.

Один из бойцов было пытался преградить нам путь, но Арван прорычал что-то про то, что он пройдет к своей сестре в любом случае, так что нас пропустили.

Сания была сейчас в полуобморочном состоянии, но все же, в сознании. Взгляд молодой королевы блуждал из стороны в сторону, абсолютно расфокусированный и непонимающий.

— Жива! — выдохнул Арван, но я отвлек его от созерцания сестры и указал на короля.

Лицо Кая было синюшного оттенка, монарх дышал, но с трудом. Основной удар принял на себя именно Кай Фотен. Не знаю, был ли он главной целью или просто так получилось, но досталось королю знатно.

Я чуть прикрыл глаза и сосредоточился, чтобы посмотреть на душу монарха.

Все было плохо. Всегда ровный, с синим свечением в центре, шар души Кая Фотена сейчас больше походил на смятый лист бумаги. Кое-как смятый, хочу заметить. Магический свет почти полностью угас, да и сама душа короля от этого пострадала.