Сэр Эдвин понимал, что его приказ кажется безумным: впереди более сотни наемников, прекрасно подготовленных к битве, сзади надвигается еще не менее четырех десятков таких же опытных бойцов. Лестер специально держал их в засаде на случай неожиданности, а может, на случай, если принцу с епископом удастся каким-то образом покинуть осажденный монастырь, и они попробуют бежать по направлению к дороге на Бостон.

Но уклониться от сражения теперь уже не удастся, да и приехали они не за этим. Единственный выход не попасть «в клещи», это первыми напасть на тамплиеров. Тогда, смешавшись с ними в схватке, воины шерифа, по крайней мере, не попадут под их стрелы, а скачущему на подмогу отряду придется врубиться в драку и искать врагов в месиве битвы.

Веллендер хорошо знал, как проходил Третий Крестовый поход, знал, что Ричарду Львиное Сердце удавалось побеждать, порой, втрое, а то и впятеро превосходящих его численностью врагов. И не каких-нибудь врагов: отборные полчища свирепых сарацин, прекрасно подготовленных к битвам. Это происходило не только потому, что король был великим воином, не только в силу почти мистического ужаса, который он внушал любому врагу. Бог сделал Ричарда еще и гениальным полководцем, умевшим безошибочно и точно рассчитывать силы, не только свои, но и всей своей армии, и армии врага, умевшим правильно определить направление удара, его силу и то, где именно этот удар следовало нанести.

Но то был Ричард Львиное Сердце, и второго такого воина сейчас нет. Бог весть, когда еще родится такой? А сможет ли он, Эдвин Веллендер, противостоять втрое превосходящей силе?

В одном шериф был уверен: ни его брат Робин, ни отважный епископ Антоний не станут отсиживаться за стенами, наблюдая за битвой. Так или иначе, они и десятка два-три монахов, умеющих сражаться, выберутся на равнину и попытаются им помочь. Но как они прорвутся сквозь окружение? Через какое время сумеют оказать помощь отряду шерифа?

Лестера, как и ожидал Эдвин, ни на равнине перед отрядом, ни во главе отряда тамплиеров уже не было, он предпочел оказаться позади своих воинов: ну, как же – наследник короля Экберта – можно ли рисковать собой?

Дождь стрел, посыпавшихся на вражеский отряд, уложил десяток воинов, но и трое дружинников шерифа упали. Остальные вихрем ринулись на врагов, так что наемники едва успели перестроиться и тоже послать своих коней вперед.

Первым на Веллендера налетел громадный всадник, в таком же белом плаще с алым восьмиконечным крестом, как у Лестера, и сэр Эдвин был изумлен, когда уже третьим ударом рассек щит противника и попал мечом в этот самый крест. На самом деле, ему, скорее всего, повезло – конь тамплиера оступился, видимо, попав копытом в какую-то рытвину, но это сослужило хорошую службу: увидав, как упал мертвым один из их предводителей, наемники невольно смешали строй.

Засадный отряд, меж тем, почти достиг образовавшейся на равнине свалки, когда, в свою очередь, попал под обстрел. Стреляли из ближайшей рощи, очень метко, прицельно, не тратя даром ни одной стрелы. Засадникам пришлось развернуться и устремиться в эту рощу, откуда им навстречу вынеслись два десятка верховых с обнаженными мечами.

– Вот вам, поганые тамплиерские собаки! – ревел Робин Гуд, нанося удары направо и налево. – Захотели сожрать Англию и думали, что не подавитесь?! Кишки слипнутся!

За монастырские ворота Робин с отрядом братии выбрался достаточно просто: несколько монахов-лучников принялись поливать стрелами ближайший к воротам участок, хотя на такое расстояние никто из осаждавших и так давно уже не рисковал приближаться. Мост опустили, и все двадцать три имевшихся в монастыре коня вылетели на равнину, неся в битву Гуда, двадцать монахов и двоих слуг принца Джона, не пожелавших трусливо ждать исхода битвы в укрытии. Осаждавшие, а вокруг стен оставались сейчас только собравшиеся отовсюду ремесленники и вилланы, испуганно шарахнулись в стороны. Лишь одна или две стрелы рванулись вслед за всадниками, и ни одна не попала в цель.

– Винсент Хедли! – Робин привстал на стременах, оглядываясь и не находя в поле зрения ненавистного «дядюшку», которого ему сейчас особенно хотелось бы увидеть, ну хотя бы на выстрел от себя… – «Брат Винсент», или как тебя там, окаянный чернокнижник?! Не прячься, вылезай! Я больше всех имею право отправить тебя в ад: ты убил моего отца, а потом еще и из меня хотел сделать жонглерскую кошку![57]Иди сюда, трус, иди сюда! Я еще расскажу всем, кто на самом деле граф Лестер!

«Интересно, кого он имеет в виду, себя или меня?» – подумал шериф, уклоняясь от удара справа, и едва не пропустив его слева, однако подоспевший на подмогу верный оруженосец Фредерик прикрыл шерифа своим щитом.

В какой-то момент Веллендер, неожиданно для себя, вырвался из месива схватки на открытое пространство, и увидал, что отряды ремесленников и селян остаются на месте, не решаясь вмешаться. Тем более, что в неверном лунном свете они уже плохо различали, где свои, а где чужие. Десятка три-четыре самых отчаянных, правда, попытались напасть на Робина с его монахами, однако сражаться пешими против конных они не умели.

– Верные подданные короля Англии! – во всю силу крикнул, поворачиваясь к ним, шериф. – Уходите отсюда, ступайте по домам! Тамплиеры обманули вас: король Ричард Львиное Сердце жив! Он уже вернулся в Лондон!

Эдвин Веллендер редко лгал. А уж так нагло лгал впервые в жизни. Но что-то нужно было сделать, нужно было заставить этих людей принять его сторону.

Они не сдвинулись с места, но шум волной прокатился среди их рядов. Кто-то дернулся было к шерифу, но тот уже вновь яростно раздавал удары, окруженный своими и чужими. Он видел, что, несмотря на своевременную подмогу, оказанную Робином и монахами, противники не уступают. Скорее напротив: они начинали теснить дружину ноттингемкого шерифа. Их даже, кажется, стало больше. Вероятно, какой-то запасной отряд был у Лестера и позади монастыря, теперь же он пустил этот резерв в ход.

Куда-то пропал в гуще боя Фредерик. Неужели убит? Мысль мелькнула и пропала – любой взгляд в сторону мог обойтись слишком дорого.

Как вдруг что-то произошло. Что-то, что и в самом деле изменило ход сражения. Сперва немного в стороне послышалось несколько отчаянных воплей, перекрывших даже общий рев битвы. Потом прямо под ноги коня Веллендера вдруг свалился еще один воин в белом тамплиерском плаще, ставшем отчего-то красным. Мельком взглянув, Эдвин увидел, что тело разрублено от плеча ниже пояса. Он поднял голову. И на расстоянии туазы увидал в гуще боя знакомую громадную фигуру всадника с чудовищным боевым топором. На сей раз, освещенный ущербной луной, Седрик Сеймур выглядел совершенным призраком, и его явление вызвало у врагов суеверный ужас – от него шарахались, даже не пытаясь атаковать, но он сам настигал наемников своими страшными ударами. Теперь на голове гиганта был немецкий шлем-«шляпа» (а какой еще наделся бы на такую голову?!), но узнать его не составляло труда.