Благодаря Таллуле и ее лаборатории я знаю, что на теле жертвы был обнаружен волос Элис Меткаф. Она обнаружила тело Невви Рул после того, как на несчастную напал слон, и оставила этот волос, прежде чем сбежать? Или сама совершила убийство? И можно ли рассматривать волос как не относящуюся к делу улику (как хочет верить Дженна) — просто утром две женщины находились в непосредственной близости друг от друга и никто не знал, что к концу дня одна из них окажется мертвой?

Разумеется, ключ к разгадке — это Элис. Если я найду ее, то получу ответы. Мне известно лишь то, что она сбежала. Те, кто сбегает, либо куда-то направляются, либо чего-то хотят избежать. В данном случае причина мне неизвестна. Но в любом случае — почему она не взяла с собой дочь?

Не хочу говорить, что, возможно, Серенити права и было бы значительно легче, если бы рядом оказалась Невви Рул и поведала, что же случилось той ночью.

— Мертвые не умеют говорить, — произношу я вслух.

— Прошу прощения…

Абигейл, моя квартирная хозяйка, чертовски меня напугала. Неожиданно она оказывается на пороге моей конторы, неодобрительно глядя на разбросанные по кабинету личные вещи.

— Черт возьми, Абби, не надо так подкрадываться!

— Обязательно ругаться?

— Черт возьми! — повторяю я. — Не знал, что вы против. Универсальное слово, им можно выразить как удивление, так и восхищение. — Я широко улыбаюсь.

Она презрительно фыркает, глядя на бардак на полу.

— Должна тебе напомнить, что жилец сам отвечает за уборку мусора.

— Это не мусор. Это моя работа.

Абигейл прищуривается.

— Больше похоже, что здесь варят самогон.

— Во-первых, это…

Она хватается за голову.

— Так я и знала!

— Нет-нет! — успокаиваю я ее. — Просто поверьте мне, договорились? Это никакая не лаборатория. Это улики по делу.

Абигейл упирает руки в бока.

— Ты уже прибегал к этой отговорке.

Я недоуменно смотрю на нее, а потом вспоминаю: недавно, когда я напился, целую неделю не выходил из конторы и валялся в собственном дерьме, Абигейл пришла на разведку. Когда она вошла, я в отключке лежал на столе, а комната выглядела как после взрыва. Я сказал хозяйке, что всю ночь работал и, наверное, уснул. И что мусор на полу — улики, собранные экспертами по уголовным преступлениям.

Хотя вы когда-нибудь видели, чтобы эксперты-криминалисты собирали пустые упаковки из-под попкорна или старые выпуски «Плейбоя»?

— Опять пил, Виктор?

— Нет, — отвечаю я, мысленно удивляясь, что за последние два дня мне даже в голову не пришло выпить. Я не хочу пить. Мне это не нужно. Дженна Меткаф не только зажгла во мне искру жизни. Ей удалось заставить меня — истинная правда! — бросить пить, чего не удалось трем реабилитационным центрам.

Абигейл делает шаг вперед, пытаясь не наступить на пакеты с уликами, и оказывается всего в паре сантиметров от меня. Встает на цыпочки, как будто хочет поцеловаться, а сама втягивает носом воздух.

— Да уж, никогда не перестанешь удивляться… — комментирует она и аккуратно тем же путем возвращается к двери. — Но знаешь, ты не прав. Мертвые о многом могут рассказать. У нас с покойным мужем был секретный код, как у того сбежавшего артиста-еврея…

— Гудини?

— Точно. Он намеревался оставить мне послание, которое только я смогу понять, если оно дойдет ко мне из загробного мира.

— Абби, неужели вы верите в эту чушь? Вот уж никогда бы не подумал! — Я смотрю на нее. — Давно он умер?

— Двадцать два года назад.

— Дайте угадаю: вы постоянно спорили.

Она не спешит с ответом.

— Если бы не он, я бы давным-давно тебя выселила.

— Он просил вас пойти мне на уступки?

— Не совсем так, — отвечает Абигейл. — Но его тоже звали Виктор.

Она закрывает за собой дверь.

— Слава богу, она не знает, что меня зовут Верджил, — бормочу я, опускаясь на колени у закрытого бумажного пакета.

Внутри красная футболка поло, шорты, которые были на Невви Рул в момент смерти. Такая же форма была на Гидеоне Картрайте и Томасе Меткафе.

Она права: на самом деле мертвые — как мужчины, так и женщины — могут говорить.

Я беру старую газету из лежащей на полу кипы и расстилаю ее на столе. Потом осторожно достаю из пакета красную футболку и шорты и тоже раскладываю их на столе. Все вещи в пятнах — как я понимаю, в грязи и крови. Местами они превратились в лохмотья — слон потоптался. Из ящика стола я достаю увеличительное стекло и начинаю исследовать каждую прореху. Смотрю на края, пытаясь понять, возможно ли найти свидетельства того, что вещи изрезаны ножом, а не просто порваны в результате растяжения. Целый час я сижу с лупой, уже потеряв счет дыркам, которые осмотрел.

И только в третий раз осматривая футболку, замечаю прореху, которую не увидел ранее. То есть порвалась не сама ткань. Казалось, что просто шов разошелся на рукаве, на левой пройме. Всего пара сантиметров в диаметре. Такие прорехи бывают, когда за что-то цепляешься, а не когда на тебе рвут одежду.

В обработанном оверлоком шве застрял полумесяц ногтя.

В голове сразу же возникает картинка: драка, кто-то хватает Невви за грудки.

В лаборатории скажут, совпадает ли ДНК ногтя с ДНК Элис. А если не совпадает, можно взять образец ДНК у Томаса. А если не совпадает ни с Элис, ни с Томасом, вероятно, ноготь принадлежит Гидеону Картрайту.

Я кладу фрагмент ногтя в конверт, аккуратно складываю вещи и прячу их в пакет. И тут замечаю еще один конверт — внутри него бумажный пакет поменьше и фотографии отпечатков пальцев. Небольшие клочки бумаги были пропитаны нингидрином, и на них оставались фиолетовые рубчики отпечатков пальцев. Эти совпадали с отпечатками большого пальца левой руки Невви Рул, которые снял в морге патологоанатом. И на рецепте, обнаруженном в кармане шортов, скорее всего, ее отпечатки.

Я достаю из конверта небольшой квадратик бумаги. С годами химикат поблек, стал бледно-лавандовым. Я мог бы попытаться обратиться в лабораторию, чтобы проверить дополнительные отпечатки, но на данном этапе, скорее всего, этот сравнительный анализ результатов не принесет.

И только когда я прячу бумагу назад в конверт, понимаю, что это. Сверху надпись: «ОПТОВАЯ ТОРГОВЛЯ ГОРДОНА». И дата и время — утро того дня, когда погибла Невви Рул. Я не знаю, кто забирал заказ. Но, может быть, кто-то из работников склада вспомнит служителей заповедника.

Если Элис Меткаф бежала от Томаса, возможно, для того, чтобы ее найти, необходимо установить, куда она направлялась.

Такое впечатление, что Элис Меткаф исчезла с лица земли. А Гидеон Картрайт сбежал вместе с ней?