последующим костерком и барбекю, Франка умотала с Майком куда-то в заросли (в каюте надоело развратничать, что ли?), а мы с Тинкой решили поплавать, благо в комплекте дополнительного оборудования нашей «девятки» нашлись даже доски для серфинга — безлико-монохромные, но все же. К тому же волн не было, и мы воспользовались данными приблудами в качестве банальнейших плотиков.

Я по укоренившейся привычке облачился в тропический гидрокостюм, а вот Тинка предпочла неяркое бикини. Волосы она собрала в пучок на затылке, перевязав лоб каким-то непонятным шнурком — явно «фенечкой» местной работы. Это чтобы вода в глаза не текла, или пот. Но последнее сомнительно, как по мне. В итоге, вооружившись каждый легким пластиковым веслом, сбросили доски на песок и я поочередно отволок их к воде. Джентльменом прикинулся, в общем. Ну и поплыли рядышком. Гребла Тинка сносно, так что я держался неподалеку, не опасаясь получить веслом по буйной головушке.

Все-таки хорошо на Терра-Нова! Нет, я люблю Новый Оймякон, и ни на что не променяю его многоснежные зимы, дарящие уйму забав — сноуборд, лыжи, коньки, хоккей… к сожалению, большинство из них мне уже недоступны, ибо чревато. Но и охота с рыбалкой тоже вполне себе занятие… если не на медведей или волков. Тут та же фигня, что и с экстремальными видами спорта. Зато на море я душой отдыхал. И, мало того, еще эстетическое удовольствие получал от созерцания как великолепной природы, так и прекраснейшей девушки, чей силуэт четко вырисовывался на фоне побагровевшего неба — светило склонялось к закату. Синьорина Альбертина Монтанари внезапно предстала в новом свете: в таком освещении отчетливо выделялся каждый мускул, подчеркиваемый удачно легшими тенями, и Тинка казалась вырезанной из потемневшей мамонтовой кости изящной статуэткой. Блин, и что это за фигня? Влюбляюсь, что ли? Еще только этого не хватало!..

Из излишне созерцательно-задумчивого состояния меня вывела сама виновница: она положила весло поперек серфа и принялась в меня брызгаться, норовя попасть в лицо. Пришлось все бросить и ответить, а когда не помогло, соскользнуть в воду, поднырнуть под плавсредство противницы и опрокинуть оное, перехватив девушку уже под водой. Там она сопротивляться не стала, поскольку я ее облапил (пусть и нежно), прижал к себе и не отпускал. Так и вынырнули — в обнимку, тяжело дыша и многообещающе друг на друга глядя. Как оказались в каюте, на этот раз ее, из памяти просто вылетело. А вот все последующие безумства в нее намертво въелись. Видать, обстановка подействовала.

Много позже, уже глубокой ночью, я осторожно выпростался из-под Тинкиной руки и выбрался из кровати. Не знаю, что именно меня заставило проснуться — вполне возможно, что и естественная надобность, но, едва раскрыв глаза и осознав окружающую реальность, я уловил еле слышимый шорох. Странный шорох, выбивающийся из стандартного фона типа шлепков мелких волн по обшивке (таки недостаточно далеко вытащили экранопланы, прилив дотянулся) или завывания ветра в опорах. Что-то другое. Такое ощущение, что кто-то по катамарану шарился, хоть и старался ступать как можно тише. С кем-то другим, возможно, и прокатило бы, но только не со мной. Не ко времени помянутый тренер дед Коля мог бы гордиться невольным учеником — я сам толком не осознал, что именно мне не понравилось, а тело уже заработало: нашарив на полу шорты, я на ощупь натянул их и скользнул к двери, не заморачиваясь поиском обуви. Босиком и сподручнее, и тише, если только намеренно не шлепать по полу. Но у нас везде покрытие «софт-тач», так что беспокоиться не о чем. И шаги… если это вообще шаги… я услышал лишь потому, что таинственный посетитель обувкой не пренебрег. И это было что-то помощнее коралловых тапок, типа топсайдеров или кроссовок с относительно твердой подошвой. Ага, скрипнуло что-то… створка люка, или дверца навесного шкафчика. А теперь стукнуло — ну, это точно люк. И одежда шуршит. Вот блин! Сам-то я, оказывается, даже дышать начал через раз. Кстати, что странно, адреналинового выброса не было. И даже сердце биться быстрее не стало — спокоен, как удав. Обычно же в предвкушении схватки все строго наоборот. Одно лишь любопытство свербело: кто же, интересно знать, на нашей «девятке» без нашего позволения шарится? Кто-то из секьюрити что-то ищет? Что? Можно было просто прийти и спросить, от них секретов нет. Равно как и от их начальничка, чтоб этому спонсору неладно было. Да и вряд ли бы тот же Серджио сумел так тихо себя вести. Уже наверняка бы хоть что-то с места своротил, и по-любому бы шепотом матерился. Анхель… да, тот может. При желании.

Вот только это был ни разу не Анхель — плотно завернутая во что-то темное фигура принадлежала явно представителю мужского пола, но по сложению пришелец был гораздо ближе ко мне, нежели к Майковым клевретам. По росту даже чуток ниже, а в плечах пошире — опять же, самую малость. Двигался паренек с хищной грацией не киношного, а реального ниндзя. И вряд ли бы запалился, если бы не делал чего-то на куполе катамарана, прижавшись телом к его обшивке. Все это я рассмотрел, едва выглянув на прогулочную палубу левого борта. Сюда я заглянул в первую очередь, поскольку она располагалась ближе всего к Тинкиной каюте. Хотелось бы заявить, что с небывалой точностью определил направление по шуму, да не буду. Чисто повезло. Хотя, опять же, с какой стороны посмотреть — может, наоборот, на крупные неприятности нарвался.

Оставалось решить, как поступить. С одной стороны, кто знает, кого занесло к нам на огонек? Может, себе дороже ему препятствовать. С другой — а ну как злобный диверсант, задумавший недоброе? Присобачит сейчас бомбу к обшивке, выйдем мы завтра в море, и она рванет. Популярность в Сети обеспечена, правда, посмертно. А оно нам надо? Вот именно. Подмогу позвать? Спугну. Н-да… придется самому геройствовать.

Едва приняв это судьбоносное решение, я со всеми возможными предосторожностями начал подниматься по трапу, старательно избегая скрипучих ступенек… и все равно спалился: загадочный визитер, такое ощущение, спиной почуял взгляд и прыгнул прямо ко мне, развернувшись в полете. Приземлился на обе ноги, даже не пошатнувшись от удара в ступни, и молниеносно выбросил проносной мидл-кик, целясь мне в голову. Я благополучно ушел от плюхи, чуть пригнувшись — остальное сделала разница в уровнях — и одним прыжком преодолел оставшиеся ступеньки. На палубе я оказался как раз вовремя, чтобы успеть заблокировать сначала правый лоу, потом левый хай-кик — первый удар стандартной подставкой голени, второй — не