– О, Марилла! Спасибо! – Энни обняла Мариллу и продолжала, серьёзно глядя ей в лицо:

– Я страшно благодарна вам и Мэтью! Сделаю всё, что в моих силах, чтобы хорошо учиться и оправдать ваши ожидания! Конечно, едва ли я преуспею в геометрии, но в чём-то другом – очень даже может быть, если приложу максимум усилий.

– Вы справитесь, непременно справитесь! Мисс Стэси утверждает, что вы старательны и прилежны.

Ни за что на свете не стала бы Марилла передавать Энни, как о ней отзывалась мисс Стэси. Зачем баловать ребёнка и лить воду на мельницу тщеславия?!

– Но незачем вам пока корпеть над учебниками! Спешить некуда. Вам поступать только через полтора года. Однако, постепенно втягиваться в науки уже можно, как не без основания считает мисс Стэси.

– У меня теперь появится новый стимул к занятиям, – счастливо сказала Энни, – и цель в жизни. Мистер Аллан подчёркивает всякий раз, что в жизни человека обязательно должна быть определённая цель, и он должен всеми силами пытаться её осуществить. Но прежде необходимо убедиться, что эта цель – достойная. По-моему, это очень благородная цель – стать учителем!

Так был создан учебный факультатив для поступающих в Академию. Его стали посещать Гильберт Блиф, Энни Ширли, Руби Джиллис, Джейн Эндрюс, Джоси Пай, Чарли Слоан и Муди МакФерсон. Родители Дианы Берри решили, что они не станут посылать дочь учиться в Академии, так что она выпала из общего списка. Это оказалось сущим несчастьем для Энни, которая не разлучалась с Дианой после той ночи, когда они вместе выхаживали больную крупом Минни-Мэй. Когда группа впервые осталась на факультатив после занятий, Энни с тоской наблюдала, как Диана уходила вместе с остальными. Как-то она в одиночестве пойдёт по Тропе Берёз и Фиалковой Долине? Как ей хотелось сорваться с места и догнать подругу! Комок подступил к горлу, и она молча уткнулась в учебник латинской грамматики, чтобы никто не видел её слёз. Ни за что на свете не допустит она, чтобы Гильберт Блиф или Джоси Пай увидели её плачущей!

– Но, Марилла, я поняла, что такое «горечь потерь» – как выразился мистер Аллан во время своей воскресной проповеди, – когда увидела Диану уходящей без меня! Но, как говорит миссис Линд, что может быть совершенно в нашем несовершенном мире? Слова миссис Линд не всегда приятны, но то, что они зачастую совершенно справедливы, – это точно. И я думаю, что факультатив обещает быть интересным. Джейн и Руби решили тоже учиться на преподавателей. Это – предел их мечтаний. Но Руби в придачу заявила, что поработает в школе только два года, а потом выйдет замуж. А Джейн, наоборот, хочет целиком посвятить себя преподаванию. Идею о замужестве она с презрением отвергает. Говорит, что никогда, никогда не выйдет замуж. За работу тебе платят, по крайней мере, а муж не даст ни цента и станет возникать, если ты справедливо потребуешь поделить деньги от продаж яиц и масла. Полагаю, у Джейн есть печальный опыт, так как миссис Линд говорит, что папаша её – форменный придурок; способности его куда ниже средних! Джоси Пай хочет поступить в Академию, чтобы пока не думать о работе. Она же не сирота какая-нибудь, чтобы ей бороться за существование! Муди-Спургеон собирается стать священником. Миссис Линд сказала, что с подобным именем ему едва ли удастся стать кем-либо ещё, прости, Господи! Надеюсь, это не очень дурно, Марилла, смеяться при одной мысли о том, что этот парень может стать пастором? Он такой забавный и смешной! Мясистое лицо, маленькие голубые глазки, уши – как лепешки… Но, возможно, он станет более интеллектуальным, когда повзрослеет! Чарли Слоан готовится заняться политикой и стать конгрессменом. Но та же миссис Линд говорит, что ему никогда не преуспеть на этом поприще, поскольку все Слоаны – люди честные, а политики сегодня – сплошная мафия.

– А Гильберт Блиф кем собирается стать? – поинтересовалась Марилла, наблюдая за тем, как Энни открывает «Биографию Цезаря».

– Понятия не имею, каковы его планы на будущее – если они вообще у него есть», – презрительно фыркнула Энни.

Гильберт и Энни теперь соперничали в открытую. Раньше упорно завоёвывать все лавры себе стремилась лишь Энни, но в те дни не осталось сомнений, что Гил «поднял перчатку», и стремится стать первым учеником в классе. И он был достойным противником Энни! Остальные ученики молчаливо признавали их превосходство и даже не мечтали ввязываться в это противоборство.

С того дня, как на пруду Энни отказалась простить его, несмотря на горячую мольбу, Гильберт, казалось, совершенно игнорировал её, словно Энни Ширли перестала для него существовать. Но это вовсе не мешало ему упорно бороться за первенство в классе. Он болтал и смеялся вместе с другими девочками, обменивался с ними книгами, посвящал в свои маленькие секреты и планы, иногда возвращался домой с той или другой после религиозных собраний дискуссионного клуба, но Энни Ширли он просто не замечал. Надо сказать, что последней это было весьма неприятно, хоть она и пыталась внушить себе, что ей и дела нет до внимания или отсутствия оного со стороны Гильберта Блифа. Но в глубине своей своенравной, девичьей души она прекрасно осознавала, что его отношение ей не безразлично. Возможно, если б теперь представился такой же случай, как тогда, на Озере Сверкающих вод, она ответила бы иначе… Куда исчезло былое негодование? Она со страхом обнаружила, что его в ней больше нет. А ведь именно сейчас оно дало бы силы для поединка. Тщетно пыталась Энни воскресить в памяти все детали того инцидента и свои отрицательный эмоции, справедливый гнев… В тот день на пруду её ненависть «скончалась в конвульсиях», и Энни поняла, что она давно уже простила Гильберта. Но… было слишком поздно! И не только Гильберт, но и все, включая Диану, не подозревали, как она сожалеет о том, что так упряма, горда и бессердечна. Она вознамерилась «глубоко упрятать чувства свои», и, надо отметить, ей удавалось так хорошо это делать, что Гильберт со всем его напускным равнодушием к ней, не мог и помыслить, что оно уязвляет эту гордячку. Единственным слабым утешением ему служило то обстоятельство, что Энни немилосердно, постоянно и незаслуженно игнорировала Чарли Слоана.

В остальном зима прошла в приятных хлопотах и учёбе. Каждый день блистал, точно одна из золотых бусин в ожерелье года. Энни была счастлива, полна живого интереса и энтузиазма. Её усидчивость заслуживала награды. А ещё в её распоряжении находилась отличная подборка книг, для хора воскресной школы разучивались новые произведения, и она проводила воскресные дни в приятном обществе миссис Аллан. Не успела Энни оглянуться, как новая весна пришла в Грин Гейблз, и деревья вокруг вновь стояли все в цвету.

Занятия уже порядком поднадоели. Группа готовящихся в Академию, всякий раз, задерживаясь после занятий, с завистью наблюдала в окно, как беззаботные одноклассники рассеивались по зелёным дорожкам, лесным тропинкам и лугам. Оказалось, что латинские глаголы и французские упражнения учатся куда с большим рвением холодной зимою. Даже Энни и Гильберт немного сдали позиции. Одним словом, и преподаватель, и ученики одинаково возрадовались, когда учебный семестр остался позади, и наступила весёлая пора каникул.

– Вы неплохо потрудились за этот год, – сказала мисс Стэси на прощальном вечере, – и вы заслужили хорошие, интересные каникулы. Постарайтесь как можно лучше провести время на природе и набирайтесь сил и здоровья, чтобы подготовить себя к новому учебному году! Это будет последний рывок перед вступительными, вы это знаете!