– Он жадный, – возразила Люся.

– А кто тебя сегодня джином поил и тортом кормил? – уела ее Катерина.

– Раз в сто лет! – всплеснула руками Люся. – Подумаешь, пятьсот рублей он потратил, это же не от души, а только чтобы нас задобрить! Макаров расчетливый, как калькулятор, и жадный, как хомяк! Ты никогда в его портфель не заглядывала? У него там одних ручек пластмассовых штук десять, и все с логотипами – бесценные подарки клиентов! Карманных календариков – целая коллекция! Стас ни от какой ерунды отказаться не может, однажды при мне в магазине взял на сдачу бумажные спички. Спрашивается, зачем ему эти спички, он ведь даже не курит? Тоже из экономии, наверное.

– Стасик вовсе не жадный! – замотала головой Катя. – Он запасливый! А что до экономии, то я тебе так скажу: помнишь, как он туфли порвал? Дорогие, между прочим, модельные! Другой бы на его месте пошел к сапожнику и отремонтировал эти, а Стас новые штиблеты купил, лучше прежних!

– Можно подумать Рокфеллер! – фыркнула Люська.

– Ну, и не бедняк! – парировала Катерина. – Смотри, какие деньги зарабатывает!

В запале она совершила настоящее должностное преступление: достала из потайного ящика папку с бумагами «черной бухгалтерии», вытянула из нее разграфленный листок и сунула его Люсе под нос:

– Смотри, смотри, это ему шеф только нынче утром заплатил, за мясокомбинатские подвиги!

Из чистого любопытства я тоже сунула нос в секретную бухгалтерскую бумагу, ознакомилась с цифрами и присвистнула.

– А ты говоришь – ничтожество! – очень довольная моей реакцией, сказала Катерина и спрятала ведомость назад в папку. – По-моему, Стасик очень перспективный молодой человек. С такими темпами он в два счета выбьется в люди.

– Деревенщина! – презрительно молвила Люська.

Это уже был чистой воды снобизм, благородная заступница всех обиженных и угнетенных Алка Трошкина тут же пришла на помощь Катерине, и в победоносной манере «двое на одного» они живо объяснили Люсе, как она не права. Что с того, что Макаров родом из деревни? Почему это должно помешать ему выбиться в люди? Ломоносову не помешало, а Макарову помешает?

– А ты почему молчишь? – разделав под орех Люську, но не утратив воинственности, подружка накинулась на меня.

– Сейчас скажу, – пообещала я.

Выровняла подобранные с пола бумаги, сунула всю стопку без разбору в ящик и только тогда сказала:

– Шумно тут у вас и дышать нечем, пойду-ка я прогуляюсь.

Взяла со стула свою сумку и вышла из офиса.

– И где гулять будем? – догнав меня уже на лестнице, поинтересовалась компанейская девчонка Трошкина.

– В телефонной сети, – ответила я, закладывая крутой вираж, чтобы вырулить к укромной лавочке на заднем дворе.

Скамья, снабженная табличкой «место для курения», пустовала, охотников дышать табачным дымом на солнцепеке не находилось. Отодвинув подальше жестянку-пепельницу, я присела, достала из сумки мобильник и сказала подружке:

– Листок с телефонами родных и близких Цибулькиной у тебя? Давай его сюда.

Алка, спасибо ей, воздержалась от вопросов, молча нашла нужную бумажку и подала ее мне. Сверяясь с записью, я набрала восьмерку, код чужого города и сам номер. Пробормотала:

– Если я ошибаюсь, придется извиняться! – и, услышав тихое «алло», озабоченно сказала: – Это Юрий Михайлович? Юрий Михайлович, вы меня не знаете, я из Екатеринодара вам звоню, по поводу Славика. Кажется, он ваш крестник?

– Славик Макаров? – обеспокоенно прошелестел старческий голос. – А что с ним?

– Ничего, все в порядке, он просил вам передать, что скоро приедет, – соврала я. Выключила трубку и с кривой усмешкой сказала Алке: – Извиняться не придется. Поздравь меня: кажется, я вычислила убийцу!

Удивительно, но Трошкина не спросила меня, кто это. Ее другое заинтересовало:

– Так он Славик Макаров или Стасик Макаров?

– Славик, он же Стасик, он же Станислав, – ответила я. – Я раньше не знала, только сейчас увидела: Катька в своей секретной ведомости любовно записала его полное ФИО. Еще вопросы?

Трошкина свела брови – думала, и я сразу перешла к объяснениям:

– Смотри, как гладко получается. У Леночки Цибулькиной был деревенский друг-приятель, почти родственник – крестник родителей. Славик Макаров! Предприимчивый парень, о жадности которого нам рассказал Михаил Александрович. Этот Славик имел обыкновение в трудную финансовую минуту по-свойски забегать к Леночке за деньгами. Вполне возможно, что Леночка по старой дружбе с ним не церемонилась. Могла она принимать его, лежа в ванне?

– Эта развратница? Запросто! – убежденно сказала Алка.

– Пошли дальше. Через месяц исполняется год с момента развода Леночки и Михаила Александровича. К этому моменту Леночка в соответствии с юридически оформленным договором должна была оставить квартиру. А раз она умерла, то договор теряет силу, и теперь Леночкины наследники могут претендовать на часть квартиры!

– По завещанию Леночке наследует Цибулькин, – напомнила Трошкина.

– Макаров мог не знать о завещании! Возможно, он расстарался ради Леночкиных родителей, рассчитывая, что они впоследствии отдадут жилплощадь ему. У стариков ведь никого, кроме крестника, не осталось: одна дочь в Америке, другая в могиле, – я едва не расплакалась над горькой участью Леночкиных предков, но Алка живо испортила мне настроение.

– Ерунда это все! – заявила она. – Согласна, то, что Стасик Макаров оказался пресловутым Славиком, впечатляет, но мотива для убийства я у него не вижу. Ты рассуждаешь чисто теоретически и при этом не имеешь достаточного количества фактов, чтобы делать правдоподобные выводы.

Пришлось с ней согласиться.

– Хорошо, попробуем поискать факты, – решила я и позвонила Зяме.

– Вовремя ты успела! – ворчливо «похвалил» меня братец. – Я только собрался выключить телефон.

– Поняла, постараюсь покороче, – сказала я, слыша, как Зяма говорит в сторону: «Извини, Оленька!». – Нам срочно нужна информация. Вспомни, пожалуйста, твоя подруга Цибулькина не говорила тебе что-нибудь о своем друге Славике?

– Как ты себе это представляешь? – напрягся братец. – По-моему, если женщина беседует с одним своим другом о другом своем друге, лежа в постели, значит, один из этих друзей сильно не оправдал ее надежд! Уверяю тебя, ко мне претензий не было!

– Забудь про хит-парад постельных друзей! – рассердилась я. – Я тебя спрашиваю, не упоминала ли Леночка о Славике безотносительно любовных дел? В любом контексте? Вспомни, пожалуйста: Славик, друг из деревни, крестник ее родителей!

– Ах, крестник! – Зяма облегченно вздохнул и засмеялся. – О крестнике она действительно говорила, но с недобрым чувством и именно в связи с постельными делами. Леночка пожаловалась, что этот самый крестник разбудил ее в девять утра! Пришел не зван-не прошен, начал трезвонить в дверь, поднял бедняжку с постели и попросил дать ему денег на такси.