— Нам пора. Вставайте. Мы и так здесь засиделись.

Они прибыли в отель без четверти десять. Если бы за рулем сидел Лангтон, им понадобились бы лишние полчаса. Анна вышла из машины, и он проскользнул на ее место.

— Вы в состоянии ее вести? — забеспокоилась она.

— Нет, Трэвис. Я же паралитик, — огрызнулся он. — Ложитесь спать. Увидимся утром, в восемь часов. В холле, у стойки регистратора.

Она пронаблюдала, как он отъехал, надеясь, что не наскучила ему за вечер. Пожалуй, разговор о конном спорте не в меру затянулся. Но ей так нравилось быть с ним рядом, хотя Анна сомневалась, что Лангтон испытывал в ее обществе сходные эмоции. Она вошла в номер и тут же услыхала телефонный звонок. Это был зубной врач Дэниэлса, ждавший ее внизу.

Анна поспешно спустилась в холл.

Маленький и загорелый Артур Клейн даже вечером не расставался с темными очками. Он улыбнулся, когда она пожала ему руку и поблагодарила за приход. Клейн принес объемистый коричневый пакет и был явно сконфужен.

— Я условился встретиться… э… э… с детективом Лангтоном здесь, в отеле, ранним утром, но не смог. В семь утра мне нужно срочно принять пациентку.

— Вы назначаете прием на семь часов утра? — недоуменно переспросила Анна.

— Это особый случай. Дама разгрызала орех и сломала передний мост. Могу добавить, что обычно я отказываюсь, но когда имеешь дело с зубами кинозвезд, время суток ничего не значит.

От него словно веяло богатством и благополучием: тщательно выглаженные брюки, кашемировый пиджак и дорогие часы «Ролекс», на которые он постоянно поглядывал. Она припомнила, что стоимость новых зубов Дэниэлса превышала годовой заработок каждого из сыщиков.

— Мы можем где-нибудь поговорить? В моем распоряжении лишь десять минут.

В маленькой нише отеля тесными рядами стояли кактусы, а кресла, несомненно, знавали лучшие времена, но там было пусто. Клейн отказался что-либо пить и сел, аккуратно расправив брюки. Он брезгливо оглядел запятнанные сиденья кресел и постучал пакетом по бедру.

— Никогда не был в этом отеле.

По выражению его лица Анна поняла, что больше он сюда и не вернется, ну разве если его вынудят какие-то обстоятельства.

— Полагаю, вы сознаете, что никаких рентгеновских снимков Дэниэлса у меня нет. Равно как и слепков зубов, которые я сделал для оценки общей стоимости.

— Да, мой начальник это объяснил.

— Работа оказалась весьма дорогой: три протеза и мост, плюс каждый зуб виден, как я называю, «в улыбке». — Для иллюстрации он провел пальцем по своему переднему зубу в нижнем ряду. — И теперь должен вам сказать, что эти рентгеновские снимки меня смутили. — Клейн достал из кармана фотокопии рентгеновских снимков, которые они изъяли из квартиры Дэниэлса в Куиннз Гейт.

— Смутили? Почему?

— Если это и правда зубы мистера Дэниэлса, в чем я сомневаюсь, то на них остались бы следы предыдущей работы, а рентген их не отразил. Я сейчас говорю не точно, а по памяти, потому что настоящих рентгеновских снимков зубов мистера Дэниэлса у меня больше нет. Знаете, я поставил мосты и слева, и справа, а тут они не показаны, но когда я впервые обследовал мистера Дэниэлса, он мне продемонстрировал свои нижние коренные зубы, а вернее, две золотые коронки. И даже если допустить, что это его рентгеновские снимки, то они не могли быть новыми.

Анна наклонилась к нему поближе.

— Значит, вы не исключаете, что это могли быть старые рентгеновские снимки зубов Дэниэлса?

— Нет, исключаю. И сейчас вам четко сформулирую: это снимки зубов не мистера Дэниэлса. Таких у него никогда не было. У человека с этими зубами ярко выраженный скрещенный прикус.

— Огромное вам спасибо.

Клейн кивнул и отдал ей конверт.

— Меня не удивляет, что у него нелады с законом. Он вел себя крайне грубо и пытался меня обмануть. Отказался мне платить, когда я закончил работу. Все это было очень неприятно.

— Но вы получили назначенную сумму?

— Только после того, как пригрозил подать на него в суд. Да и то при условии, что я отправлю ему документы, рентгеновские снимки и слепки зубов.

Он проверил часы.

— Мне нужно идти. Простите, что не смог вам как следует помочь. — Клейн встал. — Вероятно, если бы Дэниэлс не спешил…

— Извините, что вы сейчас сказали?

— Он спешил. Из-за него мне пришлось сдвинуть расписание и отменить ряд вызовов. Он говорил, что операция необходима для съемок. Мне порекомендовал его весьма влиятельный агент, присылавший прежде множество клиентов, и лишь поэтому я счел своим долгом согласиться.

Анна проводила Клейна до автостоянки, и когда он приблизился к своему «Бентли» с откидным верхом, в машине сработала сигнализация.

— Когда Дэниэлс обратился к вам и когда вы с ним впервые встретились?

Клейн открыл переднюю дверцу и занял водительское сиденье.

— Все началось в середине сентября, и курс лечения был долгим. В последний раз он появился у меня пару месяцев назад.

— Как по-вашему, Дэниэлс действительно нуждался в услугах стоматолога, в протезировании? Или это была сугубо косметическая операция?

Он пристегнулся ремнем и откинулся на кожаную спинку.

— Что ж, нижние зубы у него были неважные, их форма оставляла желать лучшего, и он утверждал, что сточил их. Но передние показались мне неплохими.

— Значит, никакая «улыбка» ему не требовалась?

Клейн надел кожаные водительские перчатки и взялся за руль.

— С протезами он хорошо смотрелся. Но, по правде говоря, вполне мог отбелить и свои собственные.

Словно желая показать наглядно, Клейн обнажил свои ярко-белые зубы в прощальной улыбке.

Анна проследила, как он выехал с автостоянки. Он был таким маленьким, что казался сгорбленным за массивным рулем.

* * *

Анна встала перед зеркалом и начала исследовать свои зубы. Наверное, ей тоже стоит пользоваться отбеливающей зубной пастой. Она улеглась в кровать. Если Дэниэлс решился на тяжелую хирургическую операцию, значит, его волновало, что он где-то оставил следы своих зубов. Можно ли быть таким расчетливым? Таким скрытным и вероломным?

Ей вспомнился один эпизод из раннего детства. Отец сидел в темном углу комнаты, попивал бренди и задумчиво смотрел на огни в камине. А она устроилась у него на коленях, пытаясь сдвинуть его с места и оттащить поближе к свету. Ее пугал этот угол, в который он иногда забирался. Отец грустно улыбнулся ей, когда Анна спросила, в чем дело, и откинула с его лица прядь волос.

Она была убеждена — с ее отцом творилось что-то неладное.

— Ты себя плохо чувствуешь? — встревожилась она.

Он на секунду прижался головой к ее плечу.