происходило словно само собой. Мои пальцы, путающиеся в пуговицах на его рубашке, платье, которое скользит вниз по плечам… Он подхватывает меня на руки, и вот уж обнаженная спина касается прохладной глади постели. И я больше не понимаю, что происходит. Я тону в жарком, невыносимо сладком безумии, касаясь губами горячей, чуть солоноватой кожи, осыпаю его поцелуями и принимаю ответные. Его руки, губы везде. Жаркий вихрь, который закружил меня, и не собирался отпускать.

Словно сквозь дымку я понимаю, что на нас больше нет одежды, и это не важно. Или нет, это важно? Это важно, хорошо и правильно — быть так близко, что ближе уже невозможно. Прижиматься друг к другу всем телом. И еще ближе, и еще… Его руки и губы скользят по моему телу, это чертовски приятно. И я с удивлением и восторгом узнаю, что в некоторых местах это не просто приятно, а так невыносимо восхитительно, что невозможно сдержать стоны, как ни прикусывай губы, как ни сдерживай себя. И в конце концов, я перестаю. Мысли исчезают, остаются только ощущения. Счастье блаженство невозможный восторг.

И когда мне казалось, что лучше уже быть не может, что мы не можем стать еще ближе и все, что происходит, не может стать прекраснее, это случилось. Еще ближе… Он внутри меня. Мы словно стали одним телом. Мы словно двигаемся в одном ритме, жарком и завораживающем. Сначала этот ритм томительно-медленный. Невыносимая нежность, невероятная близость, от которой слезы выступают на глазах. А затем ритм ускоряется. Еще и еще, еще и еще… Я двигаюсь навстречу этому ритму в удивительной для меня самой попытке стать еще ближе, хотя это кажется уже невозможным. Что-то внутри меня нарастает. Горячая волна, которая захлестывает меня всю. Это сильнее любой магии и лучше всего что я испытывала раньше.

А потом весь мой мир рассыпается на тысячу звезд. И с этим невозможно справиться иначе, кроме как гортанно вскрикнуть, вцепиться в горячие плечи руками и вжимать его в себя, крепче, сильнее, словно единственное, чего я хочу сейчас, — это раствориться в нем без остатка…

Звезды рассеиваются, и я понимаю, что не могу ни двигаться, ни говорить. Просто хочу вот так лежать рядом с ним, чувствовать его руку у себя на талии, слушать его дыхание и стук своего сердца. Или это наши сердца бьются вместе? Наверное, так.

Я выплываю из этого блаженства медленно. Мир начинает обретать краски. Я снова вижу комнату, чувствую смятые простыни под спиной и наконец обретаю дар речи.

— Боги, если бы я знала, что это ТАК, я бы, наверное, ходила за тобой по пятам все эти два месяца, умоляя, настаивая и требуя. Тебе повезло, что я не знала.

Это «ты» далось мне так легко, и это было вполне очевидно. После всего, что сейчас произошло, после того как мы были одним целым, словно бы по нашим жилам текла одна и та же кровь, никакое «вы» было бы уже неуместно. Но у меня оставался еще один важный вопрос:

— Скажи, а это каждый раз так? Ну, то есть… Это всегда будет так… Так…

— Я не находила слов.

— Нет, — тихо ответил Линард и я разочарованно выдохнула.

Что ж, могла бы и сама догадаться. Мне ведь уже удалось испытать это восхитительное, это невероятное, в общем, это вот все… Это уже большая удача. И было бы наглостью желать, чтобы все повторилось так же.

— Дальше будет еще лучше, — хрипло шепнул мне на ухо магистр. И я крепко сжала его в объятиях. Хотя как может быть еще лучше, я себе совершенно не представляла.

Я лежу так — рядом, и сама не замечаю, как скатываюсь в дрему. Мне снятся сны, они сменяют один другой и все они прекрасны.

В одном из них мы с магистром повторяем сегодняшнее сладкое безумие, и я понимаю, что он не соврал: дальше будет только лучше.

А в другом я вижу коронацию. Железная корона на моей голове. И откуда-то я знаю, что это император велел стражникам обыскать развалины моего родового замка, чтобы найти ее.

А еще я вижу огромный круглый стол, за котором сидит император с императрицей, я, мой любимый магистр и с десяток министров. Все о чем-то спорят, и тогда Линард берет слово и говорит. Уверенно, логично, четко. И все с ним соглашаются, потому что решение, которое он предложил, действительно лучше. А я сижу и любуюсь им: какой же он у меня невероятный, лучший на свете. Единственный.

А потом я вижу, как счастливый магистр Линард держит на руках нашего первенца. Девочку. И какой невыносимой нежностью переполнен его взгляд. И я счастлива видеть их, хотя немного ревную, потому что даже на меня он так никогда не смотрел…

А потом я просыпаюсь и явственно понимаю, что это был не просто сон. Нет, это привет от незнакомой мне прабабки-провидицы. Всему тому, что я увидела, суждено сбыться.

Да, я увидела только хорошее, хотя точно знаю, что трудности будут. куда без них.

Но и приснившееся, прекрасное и радостное, тоже будет. И все это наполняет мою душу умиротворением.

Линард спит рядом. Его волосы взъерошены, и во сне он выглядит вовсе не грозным и суровым, а таким родным и даже немного беззащитным. И кажется. таким я люблю его еще больше.

— У нас все будет хорошо, — шепчу я ему, хотя знаю, что он меня не услышит.

А потом утыкаюсь носом в такое любимое плечо и безмятежно засыпаю.

* * *

Группа автора в ВК https://vk.com/matilda__starr

Сноски

1

Об этих событиях читайте в книге «Школа чернокнижников. Темная метка»

2

Об этих событиях можно прочитать в «Школе чернокнижников. Темная метка»