Впрочем, кто знает?.. Единственный картомор, связующая нить между Землей и Запекой, оставался на родной планете. Да-да, не удивляйтесь, указом Глака Печенюшкину были присвоены звания почетного картомора и кавалера орденов Священной Картошки-Прародительницы всех четырех степеней.

Сам кавалер орденов на трибуне почти не присутствовал. Он сновал по космодрому, подтаскивал капсулы с бриллиантами, заполнял емкости для горючего, успевая перекидываться со всеми шутками, заверениями в дружбе, обрывками совместных воспоминаний.

Чуть не забыли про полковника Ловчилу, сидевшего в заточении в башне из-под бриллиантов. Вспомнил о нем, конечно же, Пиччи. Пришлось спешно устраивать в Фантазилье внеочередной сбор Волшебного Совета, расколдовывать башенку и освобождать беднягу. На последнем корабле улетал и Стебелек — от удалой клички «Ловчила» полковник отказывался теперь наотрез.

Вот и Алена заревела, не выдержав. Подружка ее, с трудом оторвавшись от девочки, медленными шагами направилась к трапу. Клубень и Глазок застыли у входного люка, отдавая честь.

— Я Земля! Я своих не забуду питомцев. — бормотал Федя, помимо воли. Домовой всегда ухитрялся вспомнить цитату, подходящую к случаю.

Люк захлопнулся, рев двигателей раздался опять, нарастая. Ракета медленно отделилась от земли, как бы выталкиваемая столбом голубого пламени, и вдруг, в доли секунды набрав скорость, исчезла в небе.

Показался Печенюшкин, неутомимый, как муравей, с очередной бриллиантовой капсулой на спине.

— Пиччи!!! — во все горло заорала Лиза, хотя тишина уже наступила. — Ты что?! Все же улетели!

Мальчик сбросил капсулу на бетонное покрытие площадки.

— Понимаешь, — объяснял он, пряча глаза, — немножко не рассчитал. Как раз осталась одна ракета и еще порция топлива. А мне, хоть разбейся, к вечеру надо быть на Венере. Там, оказывается, ТАКОЕ заворачивается!..

— Ну вот, опять! — возмутились сестры.

— О вас позаботятся! — уверял мальчуган. — Рядом друзья, страшное позади. Я скоро! Даже не прощаюсь!

Он лихо заправил футляр с топливом в бак одинокой ракеты, прыгнул в люк, замахал руками на прощанье, крышка опустилась, ракета подпрыгнула и по косой устремилась кратчайшим путем к Утренней Звезде.

— Ну что, сжечь роман «Школьные годы»? Такая чепуха.

Лиза сидела дома на старом удобном стуле, устало сложив руки на широкой полке стеллажа, служившей сестренкам столом.

— А ты его закончила? — рассеянно поинтересовалась Алена, уткнувшаяся в какую-то бумажку.

— Честно говоря, еще нет. Все равно. Уже и не хочется. Пиччи говорил: если делаешь что-то, равняться стоит лишь на лучшие образцы. На вершину. И, стиснув зубы, карабкаться туда, не боясь ободраться в кровь. Делай, что должен, и помни: равнение на вершину. Но ты еще маленькая, не поймешь, наверно.

— Это я маленькая?! — возмутилась Алена. — У меня память, например, получше, чем у тебя, Лизочкина! Кто про колечки вспомнил? И про кукол, и про этот. «мерседес»?

Крыть Лизе было нечем. Действительно, колечки, отданные Кларой-Генриеттой Феде — суматоха в связи с отъездом картоморов была чрезвычайная, — домовой отдать девочкам забыл. Тихий, неразговорчивый в последние дни, он вообще казался полусонным. Переживал. Хорошо, педантичная Аленка перед возвращением домой напомнила волшебникам все нерешенные вопросы.

Теперь колечки вновь красовались на пальцах у сестер, вагон кукол Барби двигался по России — радовать сибирских детей, а «Мерседес-Печенюшкин-700» пополнил автопарк станции «скорой помощи». Собственно, волшебные свойства машина потеряла и потому перестала интересовать Лизу с Аленой. Правда, Зайкин-папа, пробудившийся вместе с мамой и близкими родственниками от долгого сна, был не слишком-то доволен судьбой лимузина. Но — что делать! Дочки распорядились подарком именно так.

Расставаясь, девочки даже поспорили немного с Кларой-Генриеттой, феей и Великим Магом. Волшебники предлагали сделать так, чтобы жители Земли забыли все происшедшее.

— Вам житья не будет, Лизок! — убеждала Фантолетта. — Не дай Бог, зазнаетесь, загордитесь. Такая слава в столь юном возрасте! Характер испортится. А взрослые, надеясь на помощь чародеев в тяжелой ситуации, станут еще беспечней.

И все же после долгих обсуждений решено было не зачеркивать целую страницу в истории Земли. Уж что случилось, то случилось. Волшебные силы сказочно-свободной Фантазильи вновь ушли под землю, предоставив людям самим творить свое будущее. Надолго? Навсегда? Кто знает.

Фея и Клара-Генриетта обещали опекать любимиц, следить, чтобы слава не испортила их. С тем и распрощались. Конечно, Лиза с Аленкой всплакнули, но, по правде, уставшие от приключений, они были отчаянно рады вернуться к привычной домашней жизни. К тому же Аленке предстоял совсем новый этап существования — школа, первый класс. Обстоятельная девочка собиралась готовиться к этому серьезно. Оставшихся полутора месяцев могло ведь и не хватить.

— А кто мне обещал резинку со слоненком и не дал? — продолжала качать права Аленка. — У тебя еще две есть, я помню, а мне в первом классе она необходима.

— Все-то ты помнишь, — вздохнула Лиза. — Сейчас достану. Она, между прочим, у меня в тех джинсах. Так с нами полсвета и объездила.

— Ты их, кстати, сразу в шкаф, в угол кинула. Там и лежат. Мятые, грязные, мама еще не видела.

— Отстань, Ленка, — поморщилась сестра, распахивая шкаф. — Ворчишь и ворчишь, что из тебя к старости будет! — Подняв джинсы, она рылась в карманах. — Ого! Гляди!!

Рассыпая огни, на ладони ее светился бриллиант Коломбы!

— Ага!! — плясала Лиза. — И ты не все помнишь, Аленочкина! Теперь он наш! Наш, потому что Пиччи никогда ни о чем не забывает! Как будем делить? Распилим?

— Возьми себе, — спокойно ответила младшая сестра. — Подумаешь, бриллиант! Он мне стихи подарил.

Лиза остановилась.

— КАКИЕ?!.

Аленка, раскрыв «Чиполлино», достала и подала сестре листок плотной розоватой бумаги, запрятанный в книгу в начале разговора.

Ревниво, поспешно развернув листок, Лиза уткнулась в него; мотая головой, разбирала быстрый, летящий почерк Печенюшкина.

В синем море-океане

Есть зеленый островок.

Там на солнечной поляне

Стоит терем-теремок.

Наверху в светлице белой

Плачет девица-краса.

Ей в окошко виден берег,

Легкой пены полоса.

Пусть веселая погода,

Только на сердце беда.

Королевич мимоходом

Все не едет к ней туда.

С ней живут коза Матрешка,

Пес по кличке Бутерброд,

Птичка Чижик, кошка Брошка

И Бульбуль, учитель — крот.

И с хозяйкою Аленой,

Огорчаясь за нее,