– Я не понимаю, что… – начала она.

– Переверните ее, – сказал Самьял.

Элоди повиновалась и была поражена, увидев невероятно огромный замок, нависавший над ней. Вскрикнув, она отпрянула в седле, размахивая свободной рукой, чтобы оттолкнуть огромные каменные зубцы, которые, казалось, надвигались на нее.

– Это подзорная труба, – объяснил Самьял. – Она делает вещи ближе.

Элоди экспериментировала с трубой, убирая ее от глаз и поднося ближе. Наконец поняв, как она действует, девочка смогла рассмотреть сцену разрушения на противоположной стороне пропасти.

Движение, которое она заметила, было связано с тем, что сотни, а может быть, и тысячи людей отступали в панике от круглого здания. В то же время солдаты, высыпавшиеся из ворот в городской стене, прокладывали себе дорогу через толпу. Во всем этом хаосе группа людей стояла неподвижно. Элоди удивилась, почему они не бежали, как остальные. Затем она увидела, что их ноги закованы в цепи.

– Что там произошло? – спросила Элоди, возвращая подзорную трубу Фессану.

– Мы не уверены, – отозвался Фессан, – но это дает нам преимущество. Враг в смятении, он повернулся к нам спиной. Отличный момент, чтобы нанести удар.

– Удар? – удивилась Элоди. – Я не понимаю, как нам это удастся.

– Она права, – сказал самый молодой из помощников Фессана, высокий юноша с копной черных волос и диким взглядом. – План полностью рухнул, Фессан. Ты говорил, что мы сможем просто проехать прямо, но моста нет. Вот вам и внезапная атака.

– Планы меняются, Гаст, – бодро отозвался Фессан. – Есть мост или нет, мы должны воспользоваться нашим преимуществом. Тимон, ты согласен?

– Да, – сказал мужчина, находившийся слева от него, чья похожая на бочку грудь была такой большой, что он носил пару нагрудников вместо одного. – Но как мы собираемся перебираться?

– Осадные орудия, – сказал старший мужчина, поглаживая свою седую бороду.

Фессан кивнул.

– Читаешь мои мысли, Дориан. Гаст фыркнул:

– Я не понимаю.

– Передовой отряд, – пояснил Фессан. – Они здесь уже два дня валят деревья и строят требушеты. Мы переделаем их и используем, чтобы преодолеть пропасть.

Элоди нетерпеливо прислушивалась к разговору.

– Требушеты? – шепнула она Самьялу. – Что это такое?

– Гигантские катапульты, – ответил Самьял. – Простые орудия из стволов деревьев и канатов. Они будут метать камни в городскую стену. Я видел много таких во времена Войны крови.

– Метать камни? Как это поможет нам построить мост?

Самьял покачал головой.

– Этого я не знаю.

Спор между Фессаном и его помощниками все больше разгорался.

– Даже если это сработает, пройдет много дней, прежде чем мы пересечем пропасть, – сказал Гаст, вторя сомнениям Элоди. – А ты по-прежнему говоришь, что хочешь застать их врасплох?

– Много времени это не займет, – настаивал Фессан.

– Предположим, мы сумеем преодолеть пропасть, но что случится, когда мы окажемся на другой стороне? – спросил Тимон.

– Это здание разрушено не по людской воле, – сказал Гаст. – В этом городе зло, попомните мои слова.

Дориан снова погладил бороду.

– Я за то, чтобы действовать прямо сейчас. Но, прежде чем мы двинемся вперед, надо провести разведку, – сказал он.

– И сколько это займет времени? – поинтересовался Гаст.

Элоди больше не могла сдерживаться.

– Дориан прав! – заявила она. Все с удивлением повернулись к ней. – Мы просто теряем время. Мой брат в этом городе, помните? Не важно, какое там зло, – брата мы должны найти. А если будем стоять и спорить целый день, станет слишком поздно.

Глаза Фессана заблестели.

– Наконец-то голос разума, – сказал он. – Спасибо, принцесса Элоди. Как вы предлагаете действовать дальше?

Все четверо смотрели на нее с надеждой. Могли ли эти опытные солдаты на самом деле ждать ее совета? И было ли это подходящее время, чтобы рассказать им о призрачной армии, расположившейся рядом с «Трезубцем»?

«Куда бы вы не вели, мы последуем за вами», – сказал Самьял. Но что, если она пообещает «Трезубцу» союзников, а потом окажется, что призраки не могут сражаться в этом бою? Потеряет ли она поддержку своего войска? В конце концов, ее могут объявить сумасшедшей, недостойной того, чтобы за нее сражаться. Элоди жалела, что не рассказала Тарлану о призраках и не спросила у него совета.

Хотя, кажется, у Элоди созрел кое-какой план – и неважно, будут там участвовать призраки или нет.

– Пусть из леса прикатят осадные орудия, – сказала она. – Пока их приводят в порядок, пошлите разведчиков. К тому времени, как орудия будут готовы, мы разузнаем все, что нужно.

Самьял улыбнулся ей. На Фессана ее слова произвели большое впечатление.

– Разумная стратегия, принцесса, – сказал он. Элоди почувствовала, как ее щеки зарделись. Она представила себе, как удивилась бы Пейлни. Может, Элоди так и не научилась как следует орудовать мечом, но все же в бою от нее был толк. Она посмотрела на пропасть и нахмурилась.

– Вот только не знаю, как разведчики переберутся на другую сторону.

– Они полетят!

Голос прилетел одновременно с порывом ветра – это Тарлан провел торрода над группой солдат «Трезубца». Дискус встал на дыбы; Элоди крепко натянула поводья, а ее волосы резко взметнулись вслед Тите.

Внутри у Элоди все сжалось, словно затянулся тугой узел. До сих пор не верилось, что ее брат спустился с неба и ворвался в ее жизнь. Мысль о том, что она может снова его потерять буквально через несколько дней, была невыносимой.

– Нет! – крикнула она брату. – Это слишком опасно.

– Я из Яласти, – отозвался Тарлан. – Я привык к опасности, Элоди.

Он указал на Идиллиам.

– Кроме того, мы должны вытащить оттуда Гальфа.

Она понимала, что означает непреклонное лицо Тарлана с решительно сжатыми губами. В конце концов, точно такое же выражение она много раз видела в зеркале. Он знал, что делал.

– Тогда будь осторожен!

– Не беспокойся, – сказал ей Тарлан. – Я вернусь. Обещаю.

С гиканьем он потянул за перья на шее торрода. Гигантская птица поднялась вертикально, и поток воздуха из-под ее крыльев чуть не выбил Элоди из седла. Остальные два торрода последовали за ними через пропасть в тесном строю. Тигрон и волк, появившиеся из соседней чащи, подбежали к краю обрыва и, навострив уши, следили за тем, как они удаляются.

Элоди видела, как уменьшаются силуэты трех птиц. На фоне громады Идиллиама торроды выглядели как мошки.

– Надеюсь, он знает, что делает, – прошептала она.