- Ваше величество, вы меня слишком балуете, - Адриенна смотрела невинно-невинно. - Я самая счастливая из женщин.

Фрейлины умилялись. Эданна Сабина смотрела скептически.

А что подумала Розалия Меле, которая подсматривала за всем этим цирком из-за портьеры, так никто и не узнал. Потому что она была девушкой умной, и точно знала: меньше скажешь - дольше проживешь.

***

- Ваше величество, моя дражайшая супруга, у меня есть для вас и еще один подарок.

- О, ваше величество! - изобразила восторг Адриенна.

- Достаточно ли хорошо вы себя чувствуете, чтобы прогуляться в парк?

- Ваша воля - закон, ваше величество.

- И все же? - Филиппо понимал, что во многом, в состоянии супруги виноват он сам, и ему было... ладно, не особенно стыдно, но неприятно как-то. Действительно, Адриенна тоже не рвалась за него замуж, и она женщина, и она младше, и она старается... а он?

Некрасиво получилось.

- Я... смогу, дорогой мой супруг.

- Тогда прошу, - Филиппо шепнул что-то важное лакею, и подал Адриенне руку. Смотрелись они рядом просто великолепно.

Он - высокий, стройный, темноволосый, с очаровательной улыбкой, в алом и золотом. Она - бледная, строгая, вся словно из мрамора выточенная, в черном и серебряном... платье выбрала эданна Сабина, но кстати, именно из тех соображений. Мало ли, кровь протечет...

Вроде пока не кровило, но это дело такое, внезапное...

Так, красивой картинкой они и вышли в сад. Прошлись по дорожкам, вдохнули запах...

Розы цвели.

Да так ядрено, словно вот завтра помирать и надо сегодня успеть и доцвести и порадоваться жизни... запах просто окутывал покрывалом, Адриенна даже рукой помахала, пытаясь его разогнать.

- Что с цветами? Так... много?

- Я спрашивал, - скривился его величество. - Садовник сказал, что с утра в оранжерее, в розарии... просто безумие. Черные розы и лезут, и лезут из земли...

Адриенна только головой покачала.

Лезут они...

Судя по всему - ночью произошло... да, вот оно и произошло. И получилось... цветение.

- Может, их удастся как-то укротить?

- Да, возможно...

Фрейлины ловили каждое слово супружеской четы.

- Может быть, я поговорю с садовниколм? И вообще, возьму это в свои руки? - предложила Адриенна.

И получила в ответ благодарный взгляд.

Филиппо... скажем честно, он просто побаивался.

Розы эти...

Ладно еще - люди! С ними разговаривать можно, с ними что-то обсудить, договориться, найти общий язык можно. А с розами?

Вот сидишь ты у розового куста и уговариваешь его не цвести? Ну-ну...

Матео уже сообщил, что пытался выкорчевать один из розовых кустов. Он пророс на газоне, с корнем вырвал скамейку (мраморную, заметим) и тоже собирался цвести. Но там он был немножко не к месту, поэтому садовники решили его выкорчевать...

Вид у Матео был такой, словно он со стадом диких кошек сражался. Причем кошки победили. Всухую.

И это он еще главный садовник. Его подчиненным пришлось намного веселее. Филиппо лично прогулялся в сад. Колючки у проклятых кустов были длиной с палец... тут еще и отец подбавил. Ему дан Виталис с утра наябедничал... то есть доложил обстановку, и Филиппо от всей души настучал сыночку по 'умной головушке'. Добавив, что Адриенна СибЛевран вообще-то дана, а не шлюха из подворотни, к которой хоть четверкой заезжай... у нее телосложение более деликатное...

Тебе, сынок, угробить свою последнюю надежду на престолонаследие хочется?

Ну-ну, действуй, не стесняйся...

Филиппо только зубами скрипел. А отец его еще и добил, сообщив, что почитал про Сибеллинов, попросил узнать про те же розы...

Хочешь сказочку послушать?

Есть такое предание, что эти розы - последняя защита дворца. Когда их было много, когда они цвели повсюду... если враг придет в замок, они его встретят. Хочешь попробовать? Вот доведешь ты супругу, решит она, что ты враг... а то и интереснее! Розочки сами решат, что ты вреден для ее здоровья? Кто их знает, может, они разумные?

И будешь по своему дворцу ходить в латах. Сплошных. Глухих. Новую моду введешь, значит. Надо будет только на доспехи корону прицепить. Приварить, что ли? Сразу...

Филиппо посмотрел на отца, выглянул за окно, за которым расщеперились, иначе и не скажешь, здоровущие кусты роз... оценил шипы и перспективы...

Это или лесорубами срубать и выжигать, или...

Может, проще с женой помириться? Особенно если, как отец предполагает, она даже этим не управляет. Просто ей было больно и плохо - и вот результат?

Обратно, конечно, розы не залезут, если уж выросли. Но может, их хоть как-то удастся привести в соответствие?

Филиппо и отправился мириться. И видя бледное лицо супруги, осунувшееся за ночь, со здоровущими синяками под глазами, видя подушку на кресле, черное платье, в котором Адриенна казалась вовсе уж невесомой, действительно испытывал чувство вины.

Садистом он не был.

А еще...

Эданна Франческа немного перестаралась.

Она в свое время душевно рассказывала принцу, как ее выдали замуж за нелюбимого, как она страдала, как ей было плохо... она была еще совсем ребенком...

Принц проникся. И сейчас, глядя на идущую с ним под руку девушку, тоже испытывал угрызения совести. Он-то оказывается, такая же сволочь?

Ай-яй-яй...

Поворот, еще поворот... и на дорогу выходят... выводят...

Потрясающей красоты черная кобылка. Тонконогая, изящная, с грациозно изогнутой шеей... Адриенна даже ахнула от восторга.

- Какая прелесть!

- Вам нравится, дорогая супруга?

- Да, ваше величество! И она одной со мной масти! - Адриенна впервые так искренне улыбалась. И Филиппо неожиданно пробрало.

Сибеллины есть свет и счастье своей земли.

Адриенна улыбалась ему и раньше, но по обязанности, потому, что он жених, так принято, так должно быть. И сапфировые глаза оставались холодными.

А тут... на бледных щеках женщины вспыхнул румянец, улыбка потрясающая, глаза засияли, и королю вдруг стало теплее. Словно солнышко выглянуло, словно в детстве мать по голове погладила...

- Ее зовут Нора. И я хотел бы подарить ее вам...

- Ваше величество!

Адриенна сделала шаг вперед, второй... Нора пригляделась - и тряхнула головой.

А что? Эта забавная двуногая ей сразу понравилась. Чувствуется в ней и свет, и тепло... Нора наклонила голову, блеснул влажный лиловый глаз...

Адриенна протянула к ней ладонь.

- Она хлеб подсоленный любит, ваше величество, - конюх протягивал Адриенне горбушку.

Любит.

Мягкие губы осторожно взяли угощение с раскрытой ладони. Лошадь подтолкнула ее величество мягким храпом в плечо, осторожно так, бережно... прокатимся?

Адриенна погладила ее по умной морде.

- Не сегодня, Норочка. Я сегодня не