— Нашему отделу противодействия удалось сфабриковать документы, из которых следует, что вся собственность «Маркоса» на Зигфриде и Бургасе уже заложена банку «Лидерхаус». И это подействовало.

— Очень хорошо, Хаш, очень хорошо, — закивал Кауфман и не в силах усидеть на месте встал с кресла и начал ходить по кабинету — Ну что же, теперь дело за этим парнем Как его?

— Холланд, сэр. Джек Холланд.

— Я уже вижу заголовки газет: «На продукцию из новых колонии наложен запрет», «Продукия „Маркоса“ арестована» — или еще лучше: «Новые колонии в пятилетнем карантине!»

— Лучше в семилетнем, сэр.

— Да, Хаш, так действительно лучше. — И оба довольно засмеялись.

Квартирка Биркс оказалась не очень большой, однако в ней имелось все необходимое для нормальной жизни. Едва Джек переступил порог этого жилья, его спутница сбросила с себя всю одежду и, поймав озадаченный взгляд Джека, пояснила:

— После контакта со Зломиным мне следует вымыться.

Биркс проскользнула в крохотную ванную и прикрыла за собой совершенно прозрачную стеклянную дверь. Под струями горячей воды изящное тело Биркс выглядело очень привлекательно, но Джек заставил себя не подсматривать и, поискав глазами зеркало, решил заняться собственной внешностью.

«Да, парень, выглядишь ты не очень, — покачал головой Холланд. — Пропитанная кровью повязка, свалявшиеся волосы и совершенно испорченная одежда».

Ожидая, пока ванная освободится, Холланд стал рассматривать обстановку.

Полочка перед зеркалом была заставлена множеством флакончиков с духами, баночками с кремом и всякими другими мелочами, которыми женщины так любят захламлять свое жилое пространство.

На стене на самом видном месте висела фотография смеющейся Биркс с огромной змеей на шее.

«Должно быть, это и есть ее удав», — вспомнил Джек и отодвинулся от кровати, под которой вполне могло скрываться это чудовище.

Шум воды в ванной комнате прекратился, и вскоре, шлепая по полу босыми ногами, появилась Биркс. Она по-прежнему была не одета, и на ее лице блуждала невинная улыбка.

Джек сумел рассмотреть цвет лака, которым были выкрашены зубы Биркс — он был нежно-розовым.

— Ты уже посмотрел, как я живу?

— Я… Ты не могла бы одеться?

— А зачем? Я всегда так хожу, когда нет гостей.

— А я разве не гость?

— Я еще не решила, кто ты. — Биркс подошла к стенному шкафу и, открыв его, сняла с вешалки красный шелковый халат. Девушка набросила его на плечи и, подойдя к зеркалу, стала расправлять руками еще мокрые пряди волос.

— Хочешь пожить у меня, Джек? — неожиданно спросила Биркс.

— Зачем это?

— Мы будем заниматься сексом, и тебе это ничего не будет стоить.

— Я здесь только на пару дней, а потом уеду.

— Хорошо, — кивнула девушка, — живи два дня.

— Нет, я не могу, — поспешил отказаться Джек. — И вообще, у меня уже есть девушка.

— Ну и что? — удивилась Биркс, — Ты же не взял ее с собой?

— Не взял, но…

Биркс перестала улыбаться и внимательно посмотрела на Холланда:

— Ты не болен, Джек?

— Ну вот, разве что голова. — Джек дотронулся до повязки.

— Нет, я не о том. Обычно никто из приезжих не отказывается от секса. Мало того, они просто обожают этим заниматься. У нас на Крифе натуралов осталось совсем мало, но это из-за психических бактерий — палочек Фингера. Кому нужно обливаться потом, да еще думать о контрацепции, когда можно сразу погрузиться в мир блаженства.

Последние слова Биркс произнесла, прикрыв глаза и с таким чувством, что у Джека начали подкашиваться ноги.

— Постой, Биркс, мне нужно в ванную. Ты найдешь для меня полотенце?

— Конечно, ты иди, а я принесу его позже.

— Нет-нет, я подожду здесь, — сказал Джек, боясь, что, застав его обнаженным, Биркс снова примется за свои провокации.

— Как хочешь, — пожала плечами хозяйка. Потом сходила к маленькому комоду и достала полотенце.

— Вот, возьми, это мое любимое — с птицами.

— Спасибо, Биркс.

Джек зашел в ванную и, закрывая дверь, вспомнил, что она совершенно прозрачна.

«А, ну и хрен с ней…» — решил он и, быстро раздевшись, перешагнул бортик такой маленькой ванны, точно она была из игрушечного набора. Поджав колени к подбородку, Джек кое-как разместился в ванне и стал поливать себя горячей водой.

Измученное тело благодарно отзывалось на прикосновение расслабляющих струй воды, и Джек чувствовал, как вместе с соленым потом вода смывает с тела всю усталость и напряжение последних дней.

В этот момент вошла Биркс. Джек посмотрел на нее насколько возможно строгим взглядом, но девушка на него не смотрела. Она подняла с пола большую деревянную пробку и с силой вогнала ее в отверстие в стене, на которое Джек поначалу не обратил внимания.

— Не хочу, чтобы Глокус тебя напугал. Случалось, что мои мужчины падали прямо здесь в обморок, — пояснила Биркс и вышла.

«Мои мужчины падали прямо здесь, — прокрутилось в голове Джека. — Шлюха. Обыкновенная шлюха. Даже не скрывает, что занимается проституцией».

Совершенно незаметно для себя Холланд принялся мысленно отчитывать Биркс за ее поведение и несерьезное отношение к жизни. В какой-то момент он даже решился сейчас же выйти из ванной и высказать все, что накипело, прямо в лицо этой…

«Стоп, Джек! — опомнился Холланд. — Да я же ее ревную!..»

Однообразные жилые башни навевали невеселые воспоминания о тюрьме «Сандерс», где Марку Килворту пришлось провести долгих восемь лет. Первые три года он думал о побеге, потом целый год к нему готовился, но решил отказаться от этой попытки, когда увидел, что случилось с двумя беглецами из блока «КО-67».

Им удалось миновать все ограждения, но уйти от песчаных крыс они не смогли. Тюремная администрация «Сандерса» и раньше не скрывала, что беглец всегда обречен, однако впервые все осознали это с такой очевидностью. С тех пор Килворт оставил мысль о побеге и весь оставшийся срок стоически переносил тюремный режим.

«А башни там были точно такие», — подумал Марк, разглядывая многоэтажные дома из окна автомобиля.

Ни деревца, ни травинки — только асфальт и строительная пена.

Одинокие прохожие, редкие машины. Несколько магазинов, но, что в них продавалось, понять было невозможно. Витрины вместе с их содержимым растворялись в вездесущей крифской пыли.

— Ну что, далеко еще? — спросил Гуин у таксиста.