– Наташенька! – закричал Сережа. – Мы принесем другой павильон! Пеньков сбегает на Сырт и принесет. Он ведь у нас здоровенный!

– Да ну вас, – сказала Наташа. Она уже больше не сердилась.

Пеньков оживился.

– Когда же в нее стрелять, как не на площадке?..– начал он, но Матти наступил ему под столом на ногу, и он замолчал.

– Ты, Володя, действительно просто ужас какой неуклюжий, – сказала Наташа. – Огромное чудовище ростом со шкаф, и ты целый месяц не можешь в него попасть.

– Я сам удивляюсь, – честно сказал Пеньков и сильно почесал затылок. – Может, прицел сбит?

– Гнутие ствола, – сказал ядовито Матти.

– Все равно, ребята, теперь этим забавам конец, – сказала Наташа. Все посмотрели на нее. – Я говорила с Сыртом. Сегодня пиявки напали на группу Азизбекова, на геологов, на нас и на участок нового строительства. И все среди бела дня.

– И все к западу и к северу от Сырта, – сказал Сергей.

– Да, в самом деле, – сказала Наташа. – А я и не сообразила. Ну, как бы то ни было, решено провести облаву.

– Это здорово, – сказал Пеньков. – Наконец-то.

– Завтра утром будет совещание, вызывают всех начальников групп. Я поеду, а ты останешься за старшего, Сережа. Да, и еще. Наблюдать сегодня не будем, ребята. Начальство распорядилось отменить все ночные работы.

Пеньков перестал есть и грустно посмотрел на Наташу. Матти сказал:

– Мне-то все равно, у меня камера полетела. А вот у Пенькова полетит программа, если он пропустит пару ночей.

– Я знаю, – сказала Наташа. – У всех летит программа.

– А может быть, я как-нибудь потихонечку, – сказал Пеньков, – незаметно.

Наташа замотала головой.

– И слышать не хочу, – сказала она.

– А может… – начал Пеньков, и Матти снова наступил ему на ногу.

Пеньков подумал: «И правда, чего слова тратить. Все равно все будут наблюдать».

– Какой сегодня день? – спросил Сергей. Он имел в виду день декады.

– Восьмой, – сказал Матти.

Наташа покраснела и стала глядеть всем в глаза по очереди.

– Что-то Рыбкина давно нет, – сказал Сергей, наливая себе кофе.

– Да, действительно, – глубокомысленно сказал Пеньков.

– И время уже позднее, – добавил Матти. – Уж полночь близится, а Рыбкина все нет…

– О! – сказал Сергей и поднял палец. В тамбуре звякнула дверь шлюза. – Это он! – торжественным шепотом провозгласил Сергей.

– Вот чудаки, вот чудаки, – сказала Наташа и смущенно засмеялась.

– Не трогайте Наташеньку, – потребовал Сережа. – Не смейте над нею смеяться.

– Вот он сейчас придет, он нам посмеется, – сказал Пеньков.

В дверь столовой постучали. Сергей, Матти и Пеньков одновременно приложили пальцы к губам и значительно посмотрели на Наташу.

– Ну что же вы? – шепотом сказала Наташа. – Отзовитесь же кто-нибудь…

Матти, Сергей и Пеньков одновременно замотали головами.

– Войдите! – с отчаянием сказала Наташа.

Вошел Рыбкин, как всегда аккуратный и подтянутый, в чистом комбинезоне, в белоснежной сорочке с отложным воротником, безукоризненно выбритый. Лицо его, как и у всех Следопытов, производило странное впечатление: дочерна загорелые скулы и лоб, белые пятна вокруг глаз и белая нижняя часть лица там, где кожу прикрывают очки и кислородная маска.

– Можно? – сказал он тихо. Он всегда говорил очень тихо.

– Садитесь, Феликс, – пригласила Наташа.

– Ужинать будешь? – спросил Матти.

– Спасибо, – сказал Рыбкин. – Лучше чашечку кофе.

– Что-то ты сегодня запоздал, – сказал прямодушный Пеньков, наливая ему кофе.

Сергей скорчил ужасную мину, а Матти пнул Пенькова под столом ногой.

Рыбкин спокойно принял кофе.

– Я пришел полчаса назад, – сказал он, – и прошелся вокруг дома. Я вижу, сегодня у вас тоже побывала пиявка.

– Сегодня у нас тут была баталия, – сказала Наташа.

– Да, – сказал Рыбкин. – Я видел пробоину в павильоне.

– Наши карабины страдают гнутием ствола, – объяснил Матти.

Рыбкин засмеялся. У него были маленькие ровные белые зубы.

– А тебе приходилось попадать хоть в одну пиявку? – спросил Сергей.

– Вероятно, нет, – сказал Феликс. – В них очень трудно попасть.

– Это я и сам знаю, – проворчал Пеньков.

Наташа, опустив глаза, крошила хлеб.

– Сегодня у Азизбекова одну убили, – сказал Рыбкин.

– Да ну? – изумился Пеньков. – Кто?

Рыбкин опять засмеялся.

– Да никто, – сказал он. Он мельком поглядел на Наташу. – Забавная штука – сорвалась стрела экскаватора и раздавила ее. Наверное, кто-нибудь попал в трос.

– Вот это выстрел, – сказал Сергей.

– Это мы тоже умеем, – сказал Матти. – На бегу, с тридцати шагов прямо в лампочку над дверью.

– Вы знаете, ребята, – сказал Сергей, – у меня такое впечатление, что все карабины на Марсе страдают гнутием ствола.

– Нет, – сказал Феликс. – Потом обнаружили, что в пиявку у Азизбекова попало шесть пуль.

– Вот скоро будет облава, – сказал Пеньков, – мы им тогда покажем, где раки зимуют.

– А я этой облаве вот ни столечко не радуюсь, – сказал Матти. – Спокон веков у нас так: бах-трах-тарарах, перебьют всю живность, а потом начинают устраивать заповедники.

– Что это ты? – сказал Сергей. – Ведь они же мешают.

– Вот нам все мешает, – сказал Матти. – Кислорода мало – мешает, кислорода много – мешает, лесу много – мешает, руби лес… Кто мы такие, в конце концов, что нам все мешает?

– Салат был, что ли, плохой? – задумчиво сказал Пеньков. – Так ты его сам готовил…

– Не попадайся, не попадайся, Пеньков, – сказал Сергей. – Он просто хочет затеять общий разговор. Чтобы Наташенька высказалась.

Феликс внимательно посмотрел на Сергея. У него были большие светлые глаза, и он очень редко мигал. Матти усмехнулся.

– А может быть, вовсе не они нам мешают, – сказал он, – а мы им.

– Ну? – буркнул Пеньков.

– Я предлагаю рабочую гипотезу, – сказал Матти. – Летучие пиявки есть коренные разумные обитатели Марса, хотя они находятся пока на низкой ступени развития. Мы захватили районы, где есть вода, и они намерены нас выжить.

Пеньков ошарашенно смотрел на него.

– Что ж, – сказал он. – Возможно.

– Да ты спорь с ним, спорь, – сказал Сергей. – А то так ему никакого удовольствия.