— Это хорошо. Так как у меня не очень хорошие новости, — заявил он, а мы вдвоём напряглись. — Сегодня судья второго ранга, Елена Махиская, должна была назначить слушанье по нашему делу. Но в связи с терактом в Раскольске, она озвучит срок только завтра.

«А я уж подумал… Фигня. Переживём как-нибудь», — подумал я, но в слух сказал:

— Какие у нас шансы?

— Хорошие, Черныш. Если даже убийцу-косячника Алексея выпустили, то и нас подавно, — усмехнулся Захар.

Я не стал сыпать уточняющие вопросы, почему он своего коллегу так назвал, потому что мне было плевать.

— Хорошая новость, — вздохнул я.

— Ещё кое-что…

Он сунул правую руку во внутренний карман плаща и достал металлический пузырёк с фалангу большого пальца.

— Не знаю, нужно ли тебе это, но подумал, что шанса больше не будет, — добавил он протягивая мне руку.

— Что… это? — неуверенно спросил я, принимая его.

— Биоматериал Альки. Её останки кремировали при мне. Взял прядь волос. Что с этим делать — решай сам, — пояснил Захар и, развернувшись, направился в обратном направлении.

Пару секунд спустя я отвис и еле слышно сказал:

— Спасибо, Захар…

— И не вздумайте за эти дни наворотить дел! — крикнул он перед тем, как скрыться за углом.

Мы молча двинулись к нашей секции, а я по дороге думал над вопросом «Имею ли я право клонировать Альбину?» и не находил ответа. Наверное, мне нужно посоветоваться с мамой, когда я её найду вместе с сестрёнкой. А до того времени пусть этот второй дорогой предмет побудет при мне.

Я попытался отвлечься от таких дум насущной проблемой — где нам теперь хранить вещи? Злата настроила меня на то, что сегодня вечером у нас будет ответ, когда нас оправдают, а он оттягивается на целый день.

Я не нашёл ничего лучше, чем демонстрация угрозы. Зайдя в нашу секцию, мы положили вещи на мою кровать, и я вышел в центр, внимательно оглядывая всех присутствующих.

— Мы купили вещи, в обменнике, так как скоро сваливаем из этой дыры. Если хоть кто-то там попытается полазить и что-то взять, я без разбора устрою здесь порку до полусмерти. Я не буду разбирать, кто в этом виноват, — закончил я, остановив взгляд на Юсуфе.

— А ты на башку инвалидом не стал, случаем? Если ты не заметил, нас тут четверо, а твоя белобрысая полячка не боец, — с вызовом ответил тот, вставая с кровати.

Все остальные тоже встали и подошли ближе. Злата, наоборот, обеспокоенно отошла в сторону.

«Значит, планировали. Готовились. Хорошо», — подумал я, активируя на полную нанитов.

— Твоя кошкоглазая сдохла в щели. С ней у тебя был бы шанс, — выдал позади меня Евгений, и я, в зверея на глазах, обернулся.

Без лишних слов мои обновлённые мозги словно заработали с утроенной скоростью. Руки завибрировали от какого-то излучения. Сделав два молниеносных шага в сторону обидчика, я саданул кулаком ему прямо в нос. Я видел, как он пытается поставить блок, но я был намного быстрее. Мой вибрирующий кулак передал странный импульс в нос Евгения, ломая его и опрокидывая на пол в полный нокаут.

Его лысый дружок в это время летел на меня с кулаками, но я с лёгкостью увернулся и шлёпнул ладонью по его темечку — опять передача импульса, и оглушённый пацан падает на пол.

Нога Юсуфа летела на меня справа. Я присел, пропуская её, и со всего маха зарядил ему кулаком по причинному месту. Прошло ровно три секунды с момента моего первого удара. Я даже немного офигел! Я кардинально стал сильнее!

Один корчился на полу, двое были в полубессознательном состоянии, но оставался ещё один. Который, впрочем, не спешил нападать. Повернувшись к нему, я приподнял бровь и подозвал его пальцем.

— Нападай, чего встал? — спросил я, а тот, как и в прошлый раз, замотал головой.

— Илья! Я не собирался! Не бей, — поднял он руки вверх.

— Хорошо. Тогда продолжим с другими, — кивнул я, подошёл к Юсуфу, схватил его за шевелюру, практически приподняв одной рукой, оттащил к стене и саданул его башку о стенку.

— Ай! Нет! — завыл он.

— Что нет? — холодно спросил я и по новой повторил удар о стену.

— А-А-А! — вскрикнул он, хватаясь за мою руку.

Но моментальный СВЧ-импульс изрядно подпалил её.

— П-перестань, пожалуйста! — взмолился он, хватаясь ещё и за обожжённую ладонь.

Я отпустил его шевелюру, оттолкнув на пол.

— Что нужно сказать? — спокойно спросил я.

— М-мы не тронем… твои вещи! — простонал он, хватаясь за голову.

— А если кто-то тронет?

— То нам хана!

Удовлетворившись ответом, я обернулся и увидел у выхода ошалевшую Злату, что прикрывала ладонями рот, с глазами, которые вот-вот собирались выпасть.

Оглянувшись, я понял почему. Голова одного была разбита со всех сторон, один валялся словно полуживой, а другой, с разбитым в кровь лицом, лежал на спине и практически не подавал признаков жизни. Но они все были живы, и в относительной норме. Мои сканирующие глаза в связке с анализатором точно не врали.

— Чего? — спросил я девушку, подходя ближе.

— Ил-лья! Они вообще выживут?! — возмутилась она, показывая на двоих лежачих.

— Выживут. Я сильно не бил, — заверил я её, совершенно не лукавя. Я реально сдерживал свои новые возможности.

— Это капец! — засуетилась Злата и, подбежав к Евгению, начала его тормошить.

Постанывая, он всё же пришёл в себя. Я подозвал Олега, — однопартийца Юсуфа — и мы помогли двоим избитым улечься в кровати. Чернявому отморозку мы не помогали, он сам, постанывая, доковылял до кровати.

Только после этого мы молча отправились в душевые. Можно сказать, во время ужина…

Глава 20

Я был настроен на то, что мой первый день после пробуждения будет насыщенным до самой ночи. А возможно, «насыщение» продолжится во сне, так как в моих нейронных связях прописана совершенно непонятная нейросистема тринадцатой версии. Но помимо удачных покупок, всё же произошла ещё одна приятная вещь — в душевой никого не было. Хотя сейчас, в обыкновенные будни, должен быть самый пик. Но больше месяца безделья расслабило людей — моются когда хотят и далеко не каждый день, так как пачкаться и потеть не приходится.

— Если что, жди у выхода, — сказал я Злате перед тем, как она отправилась в женский отдел.

— Если только с этой стороны. Могу помочь одеться, — усмехнулась она, демонстративно окинув меня взглядом с головы до ног. Я недовольно приподнял бровь, давая понять, что обыкновенная её шутка не удалась. Так как обычно, под мою улыбку, она получала подзатыльник от