Он снял с шеи медальон Орвина, извлек из него зеленый камень и положил на ладонь. Держа его перед собой и буквально впившись в камень глазами, Феликс медленно заскользил вдоль стен. Он уже преодолел довольно приличное расстояние, когда вдруг увидел, что камень на ладони светится. Феликс остановился, оторвал от него взгляд и глазами уперся в стену напротив. Из нее прямо к нему по воздуху один за другим выплывали синий, затем красный, белый и, наконец, желтый камни. Они все, словно к магниту, стремились к его ладони.

Достигнув зеленого камня, они плотно прижались к нему одной гранью и образовали одну большую разноцветную пирамиду. Как только это произошло, новая пирамида начала менять цвет и в конце концов превратилась в черный с идеально гладкими гранями камень. «Турмалион, камень Гилмора», – подумал Феликс, глядя на него как завороженный. Чтобы лучше рассмотреть камень, мальчик поднес его к самым глазам и только тут увидел, что пирамида на самом деле по цвету неоднородна. Средняя ее часть была гораздо темнее, чем края, и даже, как показалось мальчику, имела четкие очертания. Феликс пригляделся и с удивлением рассмотрел в них человеческое око. «Что это такое?» – с минуту размышлял он и вдруг вспомнил про деда. Феликс крепко сжал в руке камень и помчался на улицу.

Оказавшись снаружи, он увидел на самом краю острова едва державшегося на ногах Орвина и дракона, повисшего в воздухе над самой его головой. Дед посохом отбивал нападки чудовища, которое то пыталось схватить его когтистой лапой, то сбить с ног ударом мощного хвоста, а может, и спалить его огнем, черные проплешины от которого виднелись по всему острову. К счастью, пока все попытки дракона заканчивались неудачей, но было заметно, что силы деда на исходе.

В какой-то момент дракон оставил свою жертву и взмыл в небо, видимо, собираясь с силами для последнего броска, а потом, словно ракета, стал стремительно падать вниз. «Сейчас я уничтожу тебя! – со злорадством думала Селеста, сверху глядя на свою жертву и уже предвкушая скорую смерть Орвина. – Я выжгу пламенем твое сердце и заберу камень! Это я – правительница Итландии».

– Орвин! – что есть мочи крикнул Феликс, и дед обернулся. – Турмалион!

В то же мгновение Феликс размахнулся и попытался бросить деду камень, однако пирамида его не слушалась и словно приросла к руке. Мальчик попробовал сдвинуть камень, но он, как вкопанный, оставался на своем месте. «Да что же это, в самом деле?» – в отчаянии подумал Феликс и, чтобы лучше рассмотреть Турмалион, поднес его к самому лицу.

Вдруг будто что-то острое вонзилось в глаз мальчика, и он вскрикнул. Однако боль быстро отступила, на смену ей пришло приятное тепло, а за ним из зрачка Феликса вырвался тонкий луч света. Он был настолько плотный, что казалось, его можно даже трогать рукой. Луч светящейся иглой пронзил Турмалион, и тот засиял изнутри золотым мерцающим огнем.

«Вау! – удивился Феликс. – Никогда не думал, что из глаза может получиться отличный фонарик!» Но дальше рассуждать на эту тему он не стал: дракон уже приближался к Орвину. Феликс хорошо видел открытую пасть чудовища, его острые, как кинжалы, зубы и большую глотку, в глубине которой разгоралось пламя. Еще немного, и обжигающий огненный поток должен был вырваться наружу и дотла испепелить свою жертву.

Глядя на деда, который еле держался на ногах, Феликс пришел в отчаяние. Чтобы отвлечь чудовище, он поднял вверх камень и закричал что было сил: «Эй ты, красная уродина, смотри, что у меня есть!» Дракон его услышал. Он на несколько секунд завис в воздухе, а потом, изменив первоначальное направление, ринулся прямо к мальчику.

– Отдай мне Турмалион! – на лету крикнул дракон, сверля Феликса своими леденящими душу глазами. – Он мой!

– С какой стати? – воскликнул мальчик. – Кто ты такая, чтобы владеть им?

– Я такая же королева, как и вы все! – закричал дракон, и его глаза засветились дикой злобой и ненавистью.

– Может, ты и королева, но только королевство твое слишком ничтожно, чтобы о нем говорить. Оно здесь, под тобой… Селеста – королева Поющего болота! – с насмешкой выкрикнул Феликс.

В следующее мгновение чудовище распахнуло пасть и выбросило навстречу мальчику всепожирающий поток пламени. От ослепительного света Феликс прикрыл веки, а почувствовав на себе жар, невольно отступил назад. «Кажется, это все!» – подумал он. Но рвавшаяся к нему огненная стихия, будто столкнувшись с невидимой стеной, вдруг остановилась в нескольких метрах от мальчика и отхлынула назад. На глазах у Феликса бушующий огонь будто передумал, развернулся в другую сторону и помчался обратно к своему создателю.

Дракон изо всех сил замахал крыльями и попытался от него спастись, но было уже поздно. Огненный вихрь охватил его со всех сторон и совсем скоро превратил в огромную зажаренную тушу. «Что это? – в последнюю секунду перед смертью подумала Селеста, объятая пламенем, и закричала от боли и отчаяния: – Нет!!!»

Ее предсмертный вопль подхватило Поющее болото. Его песня была настолько жуткой и душераздирающей, что слушавшему ее Феликсу захотелось заткнуть уши. Однако из-за камня в руке он никак не мог этого сделать. В то время как похоронный плач волнами плыл над болотом, обуглившееся тело дракона, перевернувшись несколько раз в воздухе, с шумом плюхнулось в трясину. Оно еще какое-то время виднелось на поверхности, но до него уже никому не было дела.

Проводив падавшего дракона взглядом, Феликс, зажав в кулаке камень, со всех ног кинулся к деду. Орвин неподвижно лежал на земле, и казалось, был мертв.

– Дед, дед… Не умирай! Не надо! – стал молить Феликс, опустившись возле Орвина на колени и тормоша его за плечо.

– Селеста? – прошептал дед, приоткрыл глаза и попытался приподняться, но тут же застонал и снова опустился на землю.

– Ее больше нет, – торопливо сообщил Феликс. – Она мертва…

– Ты убил ее? – спросил дед, затуманенным взором глядя на внука.

– Да нет… Это все камень, – сказал Феликс и показал свою ладонь.

– Турмалион? Ты все-таки создал его… Я так и знал… – пробормотал Орвин и снова закрыл глаза.

– Дед, не умирай… Ну пожалуйста, – простонал Феликс, и из его глаз потекли слезы.

«Я только что нашел тебя, а теперь снова должен потерять», – думал он и, уже не скрывая своих чувств, заплакал. Он так рыдал, что даже не сразу заметил, как Орвин открыл глаза и чуть пошевелился. А когда Феликс, наконец, сквозь слезы рассмотрел чудом воскресшего деда, то уставился на него в изумлении. Только что смертельно раненный, сейчас Орвин выглядел вполне здоровым.

– Ты чего ревешь? – спросил тот и улыбнулся.

– Я… Это… Думал, ты умер, – пробормотал Феликс, размазывая ладонями слезы по щекам.

– Мы же как-никак волшебники и можем быстро восстанавливать свои силы, – подмигнул ему Орвин. – Правда, это происходит не сразу, нужно какое-то время… – Дед как ни в чем не бывало поднялся с земли, отряхнулся и взял в руки посох. – Ты вовремя успел, – похвалил он Феликса. – Еще немного, и я бы весь покрылся ароматной румяной корочкой, – пошутил он. – А как там твоя подружка? Ты нашел ее?