Его рука ускользнула от меня — и у самой земли Плетнёв, почти коснувшись её пятой точкой, опирается на другую ладонь. Перекатывается, чуть коснувшись коленями земли, и снова вскакивает.

— Воу… — донеслось из толпы.

Я видел, что Плетнёв раздражённо тряхнул невооружённой рукой. Всё же, считай, он почти упал на неё.

— Видали?

— Вот это чушка творит…

— Вася, охрененненько!

Николай нервно дёрнул шлемом, повёл плечами. Ему явно не нравились ни моя инициатива, ни реакция толпы. Он привык быть в центре внимания, но не так.

— Браво, Василий, — донеслось из-под его шлема, — Ну, пару шансов я тебе честно отдал. Это мой подарок тебе за твои подвиги.

При это он небрежно махнул рукой, изображая, видимо, как бросает мне мелочь.

Вот же гниль!

Я медленно выдохнул. Так, спокойно, в нашем с Василием тандеме хватит и одного гормонально нестабильного.

Мне ещё подумалось, а не начать ли отвечать Плетнёву в его же манере… как вдруг я заметил, что на возвратном движении руки Николай опять стукнул двумя пальцами по наплечнику. Три раза.

Правда, тут же опомнился, сделал вид, что смахивает пыль, а потом поправляет наплечник.

Да ну твою псину, либо я параноик, либо… Нет, если перед тобой змеюка, то любое её шипение неспроста.

— Ну, Василий, поздно уже, — весело подытожил Плетнёв, — А то магистр заругает.

В толпе жиденько посмеялись. Все понимали, что наступает финальный акт — обычно Николай быстрее расправлялся. Хотя до меня доносились раздражающие шепотки: «Видишь, Николай молодец, жалеет безлуня…»

Вот Плетнёв снова подступил к черте. Осторожно, но при этом движения пружинящие — он явно уже на взводе.

Рисковать он больше не будет. А значит, сейчас использует свой таинственный козырь.

Я настроил, как мог, свою чувствительность на максимум. И сразу же сделал выпад, опять напав первым, не дожидаясь от врага более сложных приёмов.

Плетнёв снова отбивает клинок… В этот раз он в контратаку не бросается, наученный, а задумывает свой манёвр, отводя руку для более хитрого удара.

Вот только теперь я сразу бросаюсь в следующий выпад, рисково ступив стопой к самой черте. Бог троицу любит… и шельму метит!

Плетнёв опять дёргается в последний момент, его рука ещё не успевает поменять движение. Но мой клинок уже почти дотягивается до его груди…

И в этот момент я чувствую тонкий поток псионики. Жжёный псарь, нет!!!

Я посылаю такой импульс злости, пытаясь перебить мой бесконтрольный кокон. Но моё сознание начинает улетать, раскручиваясь и сворачиваясь в точку.

Твою-то псину…

* * *

Я лишь на миг ощутил скорлупу кокона, как вдруг осознал, что смотрю глазами.

Так, Тим, теперь быстро всё запоминаешь. Ощущения, время, пространство.

Разбирайся, что с тобой происходит! Это твой второй перескок, тупить времени нет.

Да, я стою, прислонившись плечом к колонне. И смотрю через спины студентов на двух космонавтов, сцепившихся в освещённом фонарями круге.

Нет, это, конечно же, не космонавты. Это два студента, Василий Ветров и Николай Плетнёв, сцепились между собой. На одном из них доспехи висели чуть более мешковато — значит, это мой Ветров.

Я лишь на миг заволновался, а потом улыбнулся. А Васёк-то молодец… Он не растерялся, когда моя душа исчезла.

Да, приём не получился, но и у Плетнёва ничего не вышло. Клинки порхали где-то за спинами обоих, потому что противники просто обнялись.

Ветров схватился рукой за шлем Николая, а тот обхватил в ответ его за шею, намереваясь затащить к себе. А Василий, наоборот, аж вздыбился на цыпочках, пытаясь завалиться на спину и тем самым перетянуть Плетнёва на свою сторону.

— А, сволочь! — донеслось от каштана.

Я уже чуял удивление этого хозяина тела, того самого белобрысого оракула. Это ведь он стоял позади всех, у колонны, я запомнил его.

Так, сразу опускаем взгляд внутрь, рассматриваем чакры. Чую поток через нижнюю… Ага, хорошо развита чакра. Вот только у Василия больше, недолунок ты недоделанный.

Вижу вторую. Он уже начал с ней работать, и даже есть намётки на третью.

Ого, у него виднеется и четвёртая чакра — слабая, но при этом чётче третьей. Парень явно даже не чует поток псионики через неё.

Ага, значит, у оракулов и вправду есть какие-то отличия от других магов.

Как там говорил Гранный? Магия мысли…

Я не стал смотреть дальше, пытаясь выискать недостающие чакры, чтобы вдруг не подарить этому идиоту лишние знания. А то вдруг запомнит?

Убить я его сейчас не убью.

Зато я прекрасно запомнил, как ощущает себя утренний маг с полностью работоспособной нижней чакрой. Прекрасно ощущает…

Ощущает?

Я чуть покосился в сторону. Странно…

Какой-то шум. Будто частое-частое биение сердца, только приглушённое. Нет, это не моё… точнее, не сердце оракула.

Пульсация непонятная… И она давит на мозги. Зовёт как будто.

Знакомое чувство, мы это уже испытывали с Василием. Я бы сказал, что так может шуметь вертун, но незнакомого мне типа.

Вот только он рядом. Где-то совсем… совсем рядом. Он даже не за городом.

Даже не за академией…

А ведь четвёртая чакра, если присмотреться к этой слабой точке, пульсирует в унисон с этим биением сердца. Словно связана с этим шумом.

— Давай, давай!

— Вали его, вали!

Я открыл глаза, внезапно поняв, что Василий сейчас проиграет. Жжёный псарь, сколько ж злости в этом дрище скопилось, что он смог устоять против Плетнёва.

Сабли уже валялись под ногами, и мензурка перетекла в силовую борьбу.

Мне едва удалось не рассмеяться. Ветров использовал один из приёмов, который показывал нам с утра тренер по «красногорской бузе» — он загнул Николая в неудобную позу, пытаясь неумело выйти на залом локтя.

Так и стоял сзади, нависнув над загнутым каштаном, обвив ногой его ногу, и пытаясь справиться с непослушной рукой Плетнёва. При этом смешно дёргался, от чего шатался и Николай.

Твою луну, Васёк, да ты после Соболевой сам не свой!

А ведь Плетнёв явно знаком с этой борьбой, и сдаваться не собирался. И получилось, что сейчас оба противника стояли друг у друга на половинах, заступив ногами.

Судя по улюлюканью толпы, это как-то оговаривалось правилами, и бой продолжался.

Я понимал, что сейчас сделает каштан — он уже подвинул ногу на удобную позицию, найдя новый центр тяжести, и готовился скинуть вес противника. А это значит, что Василий сейчас просто нырнёт вниз, и окажется проигравшим.