– Зачем ты меня дразнишь? – взмолилась я.

Вместо ответа он уложил мою ногу себе на плечо. Я снова застонала, но уже от предвкушения. Довольно хмыкнув, Гримм продолжил. Не сдерживаясь, он яростно вонзался в меня, словно пытался доказать свое превосходство. Только мне уже давно не были нужны эти доказательства. Я знала: он лучший и всегда таким был. Последнюю мысль я опрометчиво сообщила вслух. Гримм отпустил мою щиколотку. Я обхватила его торс обеими ногами и повела бедрами, задавая новый ритм. Подхватив под спину, Гримм притянул меня к себе. Я с жаром его поцеловала. Он ответил, не переставая двигаться во мне. Чувствуя приближение оргазма, я вцепилась в плечи Гримма и со стоном выгнулась назад. Горячие губы коснулись моей шеи. А еще через секунду он тоже кончил, сжав меня в кольце рук. Часто дыша, я уткнулась лбом ему в грудь:

– Убедил, пока не разводимся.

Гримм тут же ущипнул меня за ягодицу. Достойно ответить я не успела – мобильный напомнил о себе назойливой трелью «We are the champions». Я обессиленно откинулась на подушки, а Гримм потянулся за сотовым:

– Купер.

– Если ты уже закончил с супружеским долгом, оторви свою задницу от кровати и приезжай в штаб, – раздраженно напомнил Эр Джей.

Гримм нажал отбой и звонко поцеловал меня в губы:

– Прости.

И нехотя поднялся. Я наблюдала, как он надевает сползшие брюки, и с тоской думала, что все эти ночные вызовы прекратятся не скоро. Даже проиграв выборы, сенатор будет искать того, кто организовал утечку. А нам остается надеяться на звонок из АНБ. Траммер обязательно доведет начатое до конца.

Гримм достал из шкафа новую рубашку и обернулся:

– Веди себя хорошо.

Он снова выглядел усталым, но с губ не сходила довольная улыбка.

– Мы будем паиньками. – Я провела рукой по еще плоскому животу.

Гримм удивленно посмотрел на меня, словно желая удостовериться, правильно ли он услышал.

– Шестерых все-таки не обещаю, – хитро прищурилась я. – Но как минимум один точно будет.

Он перестал застегивать пуговицы и порывисто наклонился ко мне. Отвечая на его поцелуй, я наконец почувствовала уверенность. Я смогу убедить Гримма подать в отставку. Бюро его вымотало, я это видела. А если он будет утверждать, что не представляет жизни без командной работы, я знаю, что предложить в качестве альтернативы. Я не сказала об этом Селине, но в Куантико искали двух инструкторов.

Гримм оторвался от моих губ. Взбудораженный, взъерошенный и счастливый. Когда он ушел, я подумала, что, даже готовясь специально, не смогла бы подобрать лучшего времени для новости. Теперь утечка – последнее, что будет его волновать. Да и меня тоже. Есть более приятные мысли на оставшиеся семь с половиной месяцев.

– Всего на шестьдесят четыре доллара восемьдесят центов, мэм, – радостно сообщила кассир, подвинув ко мне пакеты с продуктами и упаковку подгузников. 

– Спасибо, – ответно улыбнулась я и протянула ей кредитку.

В штатах улыбаются все – от полицейского до почтальона – а отсутствие приветливого выражения лица вызывает искреннее недоумение. Чтобы избежать повышенного внимания приходится изображать счастливую домохозяйку. Первые недели это напрягало, но со временем стало получаться автоматически.

– Хорошего дня, мэм, – кассир выдала чек и тут же забыла о моем существовании.

Я сгрузила покупки в багажник и села за руль. С мягким щелчком ключ провернулся в замке зажигания, и седан тихо заурчал.  Хорошо, что сегодня выходной – дорога почти свободна. Осторожно тронувшись с места, я выехала с парковки «Уолмарта». Это была далеко не первая поездка, но я по-прежнему чувствовала себя непривычно. Странно сидеть за рулём. И ещё более странно не видеть рядом Джейсона. С тех пор, как он начал тренировать группу в Куантико, я через «не хочу» приучалась к самостоятельности. Обычно компанию мне составляла Джордан, но вчера Мелисса простудилась, и женская половина семейства Купер лишилась субботнего шоппинга. Никогда не думала, что мы будем соседями. И уж тем более не предполагала, что мы станем друзьями. 

Ди-джей выдал в эфир какую-то заезженную шутку о погоде и поставил ритмичный трек. Барабаня пальцами по рулю, я пристроилась в хвост колонны из трех пикапов с логотипами ландшафтной компании – похожие приезжали и к нам, чтобы заменить часть старого газона, когда мы сняли дом. Следом за ними строительная фирма прислала рабочих, и они перекрасили фасад, а клининговая служба привела в божеский вид светлые ковры, которыми был устлан каждый квадратный сантиметр пола. В России я бы никогда не согласилась на подобное расточительство, зато в штатах даже не заглянула в подписанный Джейсоном чек. Я покупала все, что нравилось: мебель, бытовую технику, постельное белье, посуду, занавески, вазочки, рамки, статуэтки. Я даже резак для бейглов как-то привезла, хотя раньше всегда пользовалась обычным ножом. Комфорт, возведенный в степень абсурда, приятно расслаблял. И довольно быстро стал привычной частью жизни. Страхи отступали в прошлое.

Первое время пресса еще трепала имя сенатора Спейда, но за два года читателям наскучила эта тема, и теперь о расследовании АНБ можно было узнать только из редких ссылок на не слишком популярные сайты. Крупные таблоиды предпочитали публиковать новости о президенте – о запуске новой линии автомобильного завода или открытии очередного гуманитарного центра – ни скандалов, ни провокаций, сплошные белозубые улыбки и перерезание красных ленточек. Траммер умел охранять свою репутацию, как и держать слово. После выборов нас на полгода вывезли из страны, а когда первая волна скандала пошла на убыль, мы снова пересекли границу – с новыми именами и «легендами». Мне досталась роль домохозяйки, даже привыкать не пришлось. 

Подпевая знакомой мелодии, я взглянула на экран навигатора. До булавки с отметкой оставалось меньше десяти минут. Джейсон приедет вечером, значит, на приготовление ужина у меня как минимум половина дня. Возле музея морских пехотинцев, издалека смахивающего на скелет динозавра, я свернула с шоссе в один из «спальных» районов – мир кукольных домиков с белыми заборчиками и идеально постриженной травой. Мир, где жизнь протекает спокойно и размеренно. Мир моей личной сказки, которую я не хочу покидать.

Припарковав седан на бетонном пятачке возле гаража, я подхватила пакет из багажника и быстрым шагом пересекла соседскую лужайку.

– Мы здесь, – Джордан помахала с веранды.

– Держи, – я поднялась по ступеням и отдала упаковку подгузников. 

Поблагодарив, Джордан приткнула пакет возле перил и продолжила размешивать фруктовое пюре. Ее уменьшенная копия, сидевшая рядом на детском стульчике, довольно запыхтела и потянулась ко мне обеими руками:

– Манса!

По новым документам я была Самантой, и полное имя Мелисса пока не выговаривала. Отучить бы ещё Лиама называть меня Селиной. Вот только как объяснить трехлетнему ребёнку, что у крестной теперь другое имя?