1980 году, работая над своей диссертацией в Оксфордском университете, я нашел антидот против алкогольной интоксикации – эффективный как минимум в случае мышей. До этого нам уже было известно, что амфетамины в некоторой степени способны отрезвлять пьяных, но обнаруженное мною вещество можно было назвать первым рецептор-селективным антидотом. Блокируя рецепторы ГАМК, оно снимало эффекты алкоголя. Пьяный человек, приняв его, протрезвел бы.

Проблема заключалась в том, что это средство никак не отменяло токсичности алкоголя, оно лишь снимало опьянение и, скорее всего, могло бы побудить людей пить еще больше. При дальнейшем превышении дозы человека охватывает страшная тревога, у него могут даже начаться судороги. Неудивительно, что этот препарат не был запущен в производство.

Но эта история заставила меня задуматься над вопросом: а что, если мы сможем изобрести нетоксичный аналог алкоголя?

Мы с небольшой командой единомышленников работаем над этим уже 15 лет. Проект называется «Алкарель» (Alcarelle), и его задача – разработка соединений, которые действовали бы более избирательно, чем алкоголь. Наша конечная цель – изобрести напиток, который бы раскрепощал и оживлял общение так же, как алкоголь, но при этом не имел нежелательных побочных эффектов, свойственных спиртному. Конечно, прежде чем любой такой пищевой продукт поступит в продажу, его необходимо будет тщательно проверить на соответствие стандартам безопасности[276].

Нет сомнений, что воротилы алкогольного рынка будут испытывать смешанные чувства по поводу запуска в производство таких альтернатив алкоголю. Будучи конкурентом этанола, это вещество потребует от них смены общей стратегии, а именно этого алкогольный рынок всеми силами старался избежать, когда речь шла о введении минимальной стоимости стандартной единицы алкоголя. Но мне кажется, что одновременно их будет беспокоить и перспектива безнадежно отстать от конкурентов, которые могут опередить их на новом рынке. Вот почему мы намерены приложить все усилия к тому, чтобы в сотрудничестве с новаторами из алкогольной отрасли создать новое поколение усовершенствованных напитков. Проект «Алкарель» займется научной стороной вопроса, а компании-производители смогут лицензировать технологию, создать уникальные вкусы и бренды, а потом вывести на рынок собственный ассортимент напитков нового поколения.

Как оказалось, сегодня производители алкоголя больше, чем прежде, заинтересованы в наших наработках и открыты для сотрудничества. Это происходит благодаря ряду формирующихся тенденций. Первая из них – огромный рост внимания к экологии. Углеродный след алкоголя довольно велик, поскольку на перемещение по миру бутылок со спиртным требуется огромное количество энергии, а алкарель можно будет транспортировать в виде концентрата.

Еще одна причина состоит в том, что молодежь, судя по некоторым признакам, отказывается от спиртного. Рост рынка напитков в настоящий момент сосредоточен в категории безалкогольных и полезных для здоровья функциональных напитков, и здесь пустует огромная рыночная ниша, потому что предложение таких напитков, которые соответствовали бы вкусам взрослых потребителей, крайне ограниченно. Просто представьте себе здоровый напиток, сохраняющий все плюсы алкоголя (расслабляет и облегчает общение), но лишенный его минусов (потеря контроля и похмелье)!

Следующий шаг – привлечь инвестиции, которые позволили бы подвергнуть нашу молекулу всестороннему тестированию на безопасность. Алкарель, безусловно, должен соответствовать требованиям безопасности, предъявляемым к пищевым продуктам. В этой связи совершенно иррациональной выглядит ситуация с алкоголем, крайняя токсичность которого давно доказана: он не соответствует ни единому критерию стандартов безопасности! На самом деле, как я уже писал в главе 2, если бы алкоголь тестировали на соответствие пищевым стандартам сегодня, нам разрешили бы выпивать не более одного бокала в год[277].

Мои научные интересы не ограничиваются алкарелем: помимо прочего, я изучаю возможность использовать какое-нибудь из встречающихся в живой природе соединений для создания полностью натурального напитка, который оказывал бы на систему ГАМК такое же воздействие, как алкоголь, способствуя расслаблению и общительности. При использовании экстрактов растений, которые известны человечеству веками, если не тысячелетиями, путь до выхода на рынок значительно сократится. Если эта деятельность увенчается успехом, нам, вероятно, будет проще привлечь инвестиции для продвижения гораздо более амбициозного проекта разработки чисто синтетического аналога алкоголя. В конце концов, теоретически мы сможем соединить их в одном напитке, чтобы представить публике смесь природного и синтетического веществ, способную обеспечить потребителям идеальные ощущения.

ПРИМЕР РОССИИ

Россия – самая впечатляющая иллюстрация того, как правительство, ограничивая производство и регулируя цены, может контролировать уровень потребления алкоголя в стране и тем самым спасать тысячи жизней.

Исторически в России наблюдался один из высочайших в мире уровней пьянства (он и сегодня крайне высок). Россияне пьют столько, что погибают от острого алкогольного отравления, не успевая даже дожить до цирроза!

Иллюстрацией громадного ущерба, какой наносит алкоголь здоровью нации, стало исследование, показавшее, что почти половину всех смертей мужчин трудоспособного возраста в типичном российском городе можно отнести на счет вреда здоровью от употребления алкоголя[278].

Правительства разных эпох принимали меры, снижающие уровень пьянства среди населения в основном по той простой причине, что алкоголь убивает слишком много людей. И им удавалось добиться своей цели, потому что все производство водки сосредоточено в руках государства.

Раз за разом сокращению объема производства сопутствовал рост ожидаемой продолжительности жизни, который шел параллельно падению числа смертей в результате отравления алкоголем[279].

Но действия властей неизменно вызывали недовольство и протест. Отношения русских со спиртным заставляют вспомнить фразу «опиум для народа». Упомянутая политика вводилась и отменялась несколько раз – и каждый раз с одинаковым результатом.

Заключение

За последние 50 лет – а это как раз то время, что я профессионально занимаюсь этим вопросом, – мы совершили прорыв в науке об алкоголе. Сегодня мы отчетливо понимаем, насколько он токсичен практически для всех органов человека. Если раньше нам была хорошо известна только связь алкоголя и цирроза печени, то теперь мы знаем, что алкоголь провоцирует гипертонию, а следом за ней инфаркты и инсульты. Мы удостоверились, что употребление спиртного связано как минимум с восемью видами рака. Риск заболеть раком вследствие употребления спиртного не так высок, как риск заработать рак легких в результате курения, но тем не менее значителен.

Еще одна область, в которой мы добились успеха, – это понимание, как алкоголь воздействует на мозг. Когда я начинал заниматься медициной в 1970-е годы, считалось, что алкоголь – это растворитель, который пропитывает клеточную стенку нейронов и таким образом мешает их работе. Теперь же мы знаем, что важнее всего то, как алкоголь действует на различные системы нейротрансмиттеров. Спиртное усиливает действие седативного тормозящего нейротрансмиттера ГАМК и блокирует возбуждающий нейротрансмиттер