Пока я обдумываю особенности резких контрастов на фронте осады Ленинграда, слева я вдруг услышал яростный взрыв пулеметного и винтовочного огня, куда примешивались приглушенные звуки разрывов гранат. Дозорный отставил бруствер, схватил телефон и бросил в трубку тихим голосом несколько слов, произнесенных медленно и отчетливо, затем возвратил трубку на место и снова приник к низкому брустверу из камней и деревянных колод.

– Они атакуют передовой пост левее, – прошептал мне на ухо лейтенант Свардстрем.

Самое время нам отправляться назад. Прежде чем покинуть передовой пост, я положил на бруствер рядом с караульным две пачки сигарет. Vartio даже не оглянулся, будто ничего не заметил. При слабом голубоватом свете из леса жесткие линии морщин на его лице становились еще глубже, делая его похожим на маску из голубоватого пергамента. И вот нас снова охватила вязкая тишина леса. Пока мы брели в один ряд вдоль узкой тропинки, мимо моего уха пролетела и со стуком ударила в дерево шальная пуля. Но я почти не обратил на это внимания. Моя память хранила то морщинистое, покрытое слезами лицо, я не мог забыть «плачущего солдата», одинокую фигуру дозорного в лесу.

Берег Ладожского озера, восточнее Ленинграда, апрель

По густому колючему подлеску, усеянному огромными глыбами красного гранита, мы спустились к озеру. Земля повсюду была изрыта воронками от взрывов советских снарядов. Неожиданно перед нами открылась обширная синяя даль Ладожского озера, «европейского Каспия», похожая на серебряное зеркало, приставленное к ясно очерченной кромке леса. Его застывшая неподвижно мерзлая поверхность резким мерцающим блеском отражает в себе синий купол неба. (Сегодня утром лед просто восхитительно сиял зеленовато-голубым цветом муранского стекла.) Ясно видимый на горизонте советский берег как раз начинает появляться из прозрачного серебра туманной дымки, что сверкает, как перламутр.

Этот участок является слабым звеном окружающего Ленинград стального кольца. Здесь одно звено соединяется со следующим. Отсюда огромная замерзшая поверхность Ладожского озера тянется непрерывно до самых немецких передовых позиций под Шлиссельбургом. Когда прошлой осенью финские войска вышли к северной оконечности Ладожского озера, а немцы, обойдя Ленинград справа, захватили (8 сентября. – Ред.) Шлиссельбург, городок, расположенный на месте, где Нева вытекает из Ладожского озера и устремляется в западном направлении к городу, можно было говорить, что стальное кольцо окружения сомкнулось и что бывшая столица царей оказалась полностью изолированной. И в самом деле, довольно длительное время Красная армия не могла прорвать блокаду и прийти на помощь атакуемому со всех сторон гарнизону.

Но вскоре после наступления зимы озеро покрылось толстым льдом. И теперь произошло то, что давно предвидело как немецкое, так и финское военное командование: с целью наладить связь с осажденным городом советское командование попыталось воспользоваться льдом Ладожского озера как мостом, что и произошло. Несмотря на всю свою отчаянную смелость, план, разработанный советскими инженерами, как это показалось на первый взгляд, имел некоторые перспективы стать успешным. Он был простым: построить две колеи железной дороги протяженностью около пятидесяти километров прямо на замерзшей поверхности озера. На первом этапе реализации замысла британская пропаганда трубила в отношении железной дороги через Ладожское озеро, что удалось добиться чуда, будто это стало случившимся фактом. Но, как оказалось, заявление британской пропаганды было несколько преждевременным. Вскоре стало понятно, что существуют почти непреодолимые препятствия для реализации этого амбициозного проекта. В самом деле, первый участок дороги длиной около 10 км удалось уложить почти без проблем. Но едва пробный поезд, который, как планировалось, испытает дорогу, отправился выполнять свою задачу, как он сошел с рельс.

Несмотря на то что поверхность здесь была гораздо более ровной, чем, например, поверхность Финского залива, где замерзание произошло в результате неожиданного падения температуры до 40 градусов ниже нуля[98], в результате чего замерзшая поверхность стала изобиловать крутыми спадами и подъемами, повторяющими контуры морских волн, нельзя сказать, что поверхность Ладожского озера является совершенно гладкой. Напротив, она тоже изобилует неровностями, глубокими ямами и высокими гребнями[99], одновременно твердыми и хрупкими. Добавьте сюда температурный феномен, благодаря которому слой льда находится в состоянии постоянных колебаний, меняясь в зависимости от температуры чуть ли не каждый день. Эти изменения оказывают значительное влияние на структуру льда, его способность расширяться и сжиматься, хорошо известную каждому. Итак, все пришло к тому, что после того, как была проложена всего примерно одна треть пути, от плана строительства железной дороги пришлось отказаться. Альтернативный план, предусматривавший продолжение по озеру трамвайных линий от ленинградских улиц, которые должны были прокладываться на специальную систему железнодорожных шпал, работающих на принципе парности, что должно было погасить и нейтрализовать движение льда, оказался нереальным по разным техническим причинам, которые здесь было бы долго приводить и разъяснять[100]. Таким образом, было принято решение в качестве последнего средства проложить через лед двустороннюю проезжую дорогу, пригодную для движения тяжелых грузовиков.

Проблема поддерживать снабжение гражданского населения и гарнизона Ленинграда продовольствием и боеприпасами является труднопреодолимой, а во многих своих аспектах она совсем не имеет решения. Очень нелегко снабжать город с огромным населением по дороге, которая постоянно подвергается атакам с воздуха и артиллерийским обстрелам. Более того, в Ленинграде не было достаточного количества транспорта для воплощения столь грандиозного предприятия. Помимо того что были мобилизованы все автомашины осажденного города, было необходимо собрать на берегу Ладожского озера многие сотни грузовых автомобилей, доставленных сюда из Москвы, а также перегнать в этот район значительное количество английских и американских машин, которые начали поступать в Мурманск[101].

На самом деле вопрос состоял не в том, чтобы наладить надежную постоянную линию коммуникаций, а в том, чтобы воспользоваться зимними месяцами для того, чтобы восстановить «кровоснабжение» осажденного города. Шесть тысяч машин, количество, достаточное для поддержания челночных рейсов колонн грузовиков, требовали не менее 12 тысяч водителей и механиков, не считая тех, что были приписаны к бесчисленному количеству ремонтных мастерских, которые русские организовали на своем берегу Ладожского озера. Несмотря на колоссальные трудности, с которыми пришлось столкнуться, прокладка автодороги через озеро была успешно завершена, и, наконец, начались поставки по гигантскому ледяному мосту.