– Ну это-то не беспокойся, все понимаю. Второе?

– А второе… Должо-ок! Помни, что должок с тебя. А уж как отдавать будешь, я сам назначу, когда время придет.

– По рукам. Я согласен!

Вадим ушел, а Бобров задумался. Кажется, судьба свалила на этого Али все проблемы только для того, чтоб он, Дмитрий Бобров, решил свою. Главную, что не давала ему покоя вот уже несколько лет. И тут – такой шанс. Ай, Али… Действительно, не угадаешь, чьими руками вершит свои дела провидение.

Вчера поздно вечером к Бобру явился человек. Адъютант, что доложил о посетителе, сказал, что тот не назвал своего имени, но очень просил его принять.

– Очень просил? Тогда – зови. Но зайдете вместе. И позови Ибрагима. Поприсутствовать при встрече.

– Правильная предосторожность, я бы тоже так сделал. – Незнакомцу, кажется, понравилось, что Бобров подстраховался. – Но я не опасен. Мое имя – Фахретддин.

– Глава огнепоклонников? Ничего себе! Чем обязан?

Бобер аж подпрыгнул на стуле.

– Не ожидал?

– Не ожидал. Увидеть живую легенду… Зачем пожаловали, Учитель?

– Вы, конечно, слышали, что я приказал сжечь бандитов.

– Все метро об этом гудит. Вы – отчаянный человек. Амир этого не простит.

– Я знаю. Поэтому и пришел. За помощью.

Мужчина замолчал, ожидая ответа. Молчал и Бобров. Он просто не знал, что ответить этому человеку. С одной стороны, на кону – жизни людей, целой общины. Но с другой…

Пауза затягивалась.

– Учитель… Вы никогда не задумывались, почему мы, такие вроде бы сильные и умные, не покончим разом с этим гнойником на Артеме?

– Нет. И почему?

– Сил у нас не хватит. Не удивляйтесь. На острове их не возьмешь, а в городе еще поймать надо. Вот и приходится терпеть. Все, что мы делаем, для банды – комариные укусы, но по-другому пока никак.

– Но сейчас у вас будет возможность покончить со всеми сразу. И с Амиром в первую очередь.

– Что-то фантастическое. И какой же у вас план?

– План предложили сами бандиты. Есть у меня дружок старинный, Али Бабаев…

К тому моменту, когда Бобер услышал эту же фразу от Вадима, подготовка к операции уже шла полным ходом. Естественно, в глубочайшей тайне и, тоже естественно, Папе Бобр ничего не сказал.

Но глава «баиловцев» еще не знал: сюрпризы только начинались.

О том, что на блокпосту какая-то девица требует провести ее аж к самому начальнику, Бобру сообщили ближе к вечеру.

– Прямо вот так, к начальнику? Хорошенькая хоть?

Адъютант, совсем еще молоденький парень, закатил глаза и показал большой палец:

– Ух, какая хорошенькая. Глаз не оторвать.

– Ну если так, то грех не принять. Давай, веди, а то все налюбовались, а начальство этакую красоту-то и не видело. Непорядок!

Девушка и впрямь была хороша. Высокая, грациозная, с огромными темными глазами и тонкими, благородными чертами. Хороша, одно слово. Бобер невольно залюбовался гостьей, а она вдруг покраснела и опустила глаза.

Теперь смутился мужчина, поняв, что переборщил, разглядывая незнакомку.

– Дядя Дима, здравствуйте. Вы не узнаете меня?

Ого, оказывается, у него есть племянница.

– А должен?

– Я – Пяри. Мы жили когда-то на «Старом городе».

Да мало ли кто тут жил!

Девушка хотела еще что-то добавить, но Бобра вдруг осенило.

– Пяри. Ты – Пяри, дочка Тимура!

– Да, вспомнили теперь?

– Так с этого и надо было начинать! Тимура я никогда не забывал. А тебя узнать сложно, ты уж извини меня. Я когда тебя видел-то в последний раз? Ты еще ребенком была, подростком. А сейчас… Красавица. Парни, небось, штабелями у ног валяются? Или уже замужем?

– Нет, не замужем. – Марджана улыбнулась.

– Мама как? Не болеет?

– Умерла она. Три года, как умерла.

– Извини, не знал я.

Бобров замолчал. Неудобно как-то вышло. Сначала так пялился на девчонку, что та засмущалась, теперь вот с матерью впросак попал. Тоже мне, лучший друг называется. Может, им помощь какая нужна была? А он, получается, бросил. Эх!..

– Пяри, сама-то как? Может, помочь чем?

– Ой, да обо мне не беспокойтесь. Кусок хлеба есть, и даже с икрой. У меня другая просьба…

Мысль, пришедшая мужчине в голову, была абсурдной и настолько неожиданной, что он расхохотался.

– Вот только не говори мне, что пришла хлопотать за Алибабу!

Марджана с удивлением посмотрела на Бобра.

– А как вы догадались?

Бобров вытер выступившие слезы.

– Не обращай внимания. Этот Алибаба последние сутки пользуется просто бешеной популярностью. Ты-то каким боком туда попала?

Марджана не поняла.

– Куда попала?

– Ладно, давай выкладывай все с самого начала.

Бобров ждал, что сейчас ему расскажут вариант уже знакомой истории, и, если честно, согласился выслушать девушку лишь из уважения. В том, что он ошибается, стало ясно уже с первых слов. А когда девушка пересказала ему подслушанный в баре разговор, то он аж вскочил с табурета.

– Ай, девочка моя, ай, умница. Ты даже не представляешь, как мне помогла сейчас!

– А как с Али?

– Тут не беспокойся, ничего с твоим Али не случится. Помогу обязательно. Семен!

Семен, тот самый молоденький адъютант, ждать себя не заставил.

– Барышню накормишь, устроишь на ночлег. Но сначала вызови-ка мне начальника караула.

Марджана попыталась было возразить.

– И слышать не хочу ничего. Время позднее, завтра к себе и отправишься. А еще лучше, подумай, может, к нам переберешься? Насовсем. А?

* * *

Сколько лет она не была тут? Пять? Или шесть? Да неважно… Давно. Очень давно они с матерью ушли со «Старого города». Но все равно она помнит тут каждый камень, каждую щербину на платформе. А вот комната, где они жили когда-то. Теперь ее занимает другая семья, но черточки на стене у двери, по которым отец замерял рост маленькой Пяри, никуда не делись. Марджана приложила к ним ладонь, погладила стену. Папа…

* * *

– Папа! – Пяри пытается вырваться из рук бойца, удерживающего ее. – Папа!

Но папа уходит по туннелю и даже не оглядывается. Он на работе, так сказала мама. Папа уходит не в первый раз, а Пяри будет встречать его, каждый день приходить сюда, к краю платформы, садиться и ждать, когда в туннеле покажется знакомый силуэт.