Графа очень тронули Мишкины описания того, как он гулял по Невскому проспекту, и строки стихотворения. Но стихотворение не было написано самим Мишкой. Эти строки принадлежали поэту Владимиру Маяковскому, который продекламировал их в 1923 году. И цитировал эти строки Мишка не потому, что хотел вспомнить, как Катерина в первый раз взяла его за руку. Мишка цитировал эти строки, да и, собственно говоря, написал письмо только потому, что четырнадцатого апреля поэт пролетарской революции Владимир Маяковский выстрелил из пистолета себе прямо в сердце.

Утром двадцать второго июня, в то время, когда граф искал по карманам Мишкино письмо, Нина Куликова и трое ее полных энтузиазма товарищей сели в поезд до Иванова.

С начала Первой пятилетки в 1928 году десятки тысяч молодых парней и девушек приехали из городов в сельскую местность, чтобы строить там электростанции, сталелитейные и машиностроительные заводы. Полным ходом шла индустриализация страны, и деревня должна была участвовать в этом процессе, наращивая производство зерна, чтобы кормить постоянно увеличивающееся городское население.

Партия считала, что для успешного проведения коллективизации было необходимо уничтожить кулаков, считавшихся эксплуататорами крестьян и врагами революции, хотя кулацкие хозяйства были наиболее эффективными и успешными. Бедное крестьянство с недоверием и подозрением относилось к внедрению новой техники в сельское хозяйство. Тракторов в то время было очень мало. На протяжении нескольких лет подряд погодные условия были неблагоприятными, что также привело к резкому падению урожайности. Однако количество городского населения продолжало расти, и партия не уменьшила, а увеличила продразверстку, то есть количество изымаемого у крестьян хлеба, и направила в деревни специальные отряды, которые должны были под страхом смертной казни обеспечить сдачу зерна в том количестве, которое требовалось государству.

В 1932 году все это привело к тому, что в европейской части России и на Украине миллионы крестьян умерли от голода[67].

Итак, можно с уверенностью сказать, что жизнь в России начала 1930-х годов была далеко не простой.

В результате голода в провинциях в 1932 году часть крестьян в конечном итоге переехала в города, население которых еще больше увеличилось, отчего возникли перебои с продуктами, стал ощущаться недостаток жилплощади и увеличилась преступность. Рабочие устали выполнять и перевыполнять план, усиливалось давление на творческую интеллигенцию, которая уже и не знала, что ей разрешено делать, а что – нет. Церкви грабили, взрывали или превращали в свинарники, а когда убили Сергея Кирова, то в стране начались чистки – преследование политически неблагонадежных элементов.

Семнадцатого ноября 1935 года во время выступления на Первом всесоюзном совещании стахановцев генеральный секретарь ЦК ВКП(б) Сталин сказал: «Жить стало лучше, товарищи. Жить стало веселее…»

Очень часто на то, что говорят политики, не стоит обращать слишком много внимания. Но когда такие слова прозвучали из уст Сосо, люди прислушались. Дело в том, что именно в таких фразах, произнесенных по не самым важным поводам, можно было проследить поворот в политике Центрального Комитета партии.

За несколько дней до своего выступления на первом совещании стахановцев Сталин увидел в газете «Геральд Трибьюн»[68] фотографию. На ней были изображены три молодые русские женщины, стоящие у заводских ворот. Одеты они были в косынки и юбки, то есть по моде, одобренной партией. В обычной ситуации фотография бы согрела сердце любого, однако Сосо подумал, что, увидев эту фотографию и простую одежду девушек, западные читатели сочтут, что и через восемнадцать лет после революции русские женщины по-прежнему живут как крестьянки. И поэтому на совещании стахановцев он произнес эти слова, которые в определенном смысле изменили ход развития всей страны.

Партийные аппаратчики внимательно читали «Правду». Увидев утверждение о том, что жизнь стала лучше, они поняли, что настал поворотный момент. Все шло настолько успешно, что партия и народ могли себе позволить чуть больше, чем раньше, – чуть больше роскоши, чуть больше смеха и чуть больше удовольствия. Очень быстро вернулись цыганские песни и новогодние елки (и те и другие были в своего рода опале). Жену министра иностранных дел Полину Молотову назначили ответственной за создание новых советских духов. На заводе по производству шампанских вин «Новый Свет» на иностранном оборудовании стали производить шампанское. Члены Политбюро начали носить не военные френчи, а сшитые на заказ костюмы, да и девушки-работницы, закончив свой трудовой день, уже хотели выглядеть не как крестьянки, а как изысканные парижанки[69].