— Да, — неловко улыбнулась в ответ, подходя ближе. — Это я.

Может, он так реагирует из-за стресса? Или я сильно бабахнула в него живительной магией и поэтому наступила заторможенность?

— Как ты? — делая еще один шаг, спросила у мужа, а тот задал встречный вопрос:

— Проклятие спало?

— Как видишь.

— Ты красивая.

Хоть что-то. Ему бы еще улыбнуться, сверкнуть глазами так, как он умеет, когда дух захватывает и ноги подгибаются, и все было бы просто замечательно. А то сидит и смотрит так, словно не знает, что со мной делать.

Нет, его понять можно. Я тоже не знаю, что с нами делать и как быть.

— Спасибо.

— Я уже видел тебя такой, — неожиданно признался Сандер, и я едва не споткнулась, сделав к нему последние два шага.

— Ч-что?.. Но этого не может быть. Как? Когда?

А с другой стороны, это объясняло его сегодняшнее состояние и некоторое равнодушие. Вот только это практически невозможно.

— Тогда, у озера.

— У озера? — пробормотала растерянно, чувствуя, как вспыхнули от смущения щеки. Что-то в последнее время я стала часто краснеть. — Ты видел меня тогда такой?

— Да, — кивнул Сандер. — Правда, не так четко, словно через дымку или сквозь туман.

— И поэтому ты меня поцеловал? — догадалась я. Стало немного обидно, хотя и понятно. Кто устоит перед красотой полуобнаженной дриады?

— Я поцеловал тебя, потому что хотел этого, — твердо и бескомпромиссно заявил муж.

Кажется, я задела чье-то самолюбие.

Сама виновата. Тут доказательства искренности чувств, как говорится, налицо, а я все копаюсь, придираюсь и пытаюсь найти подвох, боясь поверить в происходящее.

— Ты так и не сказал, как себя чувствуешь, — быстро произнесла в ответ, попытавшись сменить опасную тему, к обсуждению которой мы оба оказались не готовы.

— Твоими стараниями намного лучше.

— Я рада.

— Ты спасла меня.

— Мы с тобой вечно спасаем и защищаем друг друга, так что удивляться здесь нечему.

— Какими были условия снятия проклятия? — спросил Сандер, придвигаясь ближе и бережно накрывая ладонью мою руку, которая лежала на кровати, теребя бахрому покрывала.

Никаких разрядов по телу, томления и прочего, просто невероятное тепло, которое тут же согрело мое израненное сердце. А вот от пронзительного чисто мужского взгляда становилось все более неловко.

— Ты же сам знаешь ответ.

— Любовь.

— Взаимная и настоящая, — твердо ответила я, глядя мужу прямо в глаза и утопая в их омуте, теряясь и в то же время обретая себя: любящую и любимую.

— Ты ведь понимаешь, что это значит для нас?

— Что мы еще больше усложнили себе жизнь? — с горьким смешком спросила у него, разрывая зрительный контакт.

— Тьяна…

— Что вчера произошло? Почему кристалл так себя повел? И за счет чего увеличилась завеса? — Вопросы быстро срывались с губ и затихали в комнате, так и оставаясь без ответа.

— Ирил рассказал, — недовольно поморщился Сандер, взял мою ладонь в свои ладони, поднес к губам и согрел горячим дыханием озябшие пальцы (это несмотря на жуткую жару за окном!). — Ты замерзла?

— Скорее всего, последствия использования живительной магии.

— Ты не должна была так рисковать. Использование силы всегда опасно, а ты еще так неопытна.

— Поэтому ты запер меня в замке?

— Для твоей безопасности.

— Чтобы я сошла с ума от безделья?

Он странно глянул на меня:

— Я был уверен, что ты найдешь, чем занять себя эти пару дней. Наверное, стоило бы подумать, но не подумал. Так спешил обезопасить твою жизнь, что не подумал. В эти дни происходила зачистка имперцев. А позволить диверсантам добраться до тебя я не мог.

— Понимаю, тут еще и кракены. Почему они нападают, Сандер? Почему ведут себя как безумные? Ведь это нелогично, неправильно.

По его лицу видела, что отвечать на этот вопрос муж не хочет, но и врать не собирается.

— Они не по собственной воле делают это, — поглаживая мою ладонь, ответил Сандер.

— Разве ими может кто-то командовать? — не поверила я.

— А ты забыла сказки и легенды?

— Только не говори о пришествии Темного, наш мир этого точно не переживет, — фыркнула в ответ и тут же застыла, осененная неожиданной догадкой. — Наследник?

Те жуткие сказки-пророчества я тоже помнила: о приходе темного наследника, который обрушит мощь свергнутого бога на этот мир и утопит его в крови.

— Наследник. Полгода назад провели обряд призыва силы и, как видишь, он увенчался успехом.

Темный наследник, который может повелевать жуткими созданиями. А мне казалось, что хуже, чем было, быть не может.

— И что теперь?

— Его надо найти и уничтожить, пока не станет слишком поздно.

А вот это совсем плохо.

— И это должен сделать ты?

— С Ирилом.

Не знаю, каким чудом, но мне удалось сдержать рвущуюся с губ ругань.

— Нет.

Это было самое приличное, что я смогла из себя выдавить.

— Сейчас завеса сильна как никогда. Не знаю, в чем причина, но для защиты Каросса этого хватит на пару недель.

— Это самоубийство. Вас всего двое против тысячи.

— На рожон мы не полезем, а все остальное, — мужчина усмехнулся, — мы уже однажды делали. Двое отчаянных глупцов, стремившихся к самому сердцу мира ящеров — священной горе.

Подалась к нему, коснулась свободной рукой сильного плеча, где темнела татуировка с изображением хищника, осторожно провела подушечками пальцев.

— Волк и Сокол?

— Волк и Сокол, — кивнул Сандер.

— Они будут ждать, зная, что вы не остановитесь.

— Возможно.

Я выпрямилась, сцепила пальцы в замок так сильно, что они побелели, и покачала головой:

— Это неправильно.

— Тьяна…

— Это неправильно! — еще громче повторила я. — Сандер, ты последний из рода Каарха, защитник Каросса. Ты должен жить, тебе еще надо наследника произвести на свет.

Боги, я готова была простить ему амери, ребенка от другой, да все что угодно, лишь бы он был жив.

— Ты серьезно думаешь, что я смогу быть с другой?.. Теперь, когда мы…

Его лицо потемнело от гнева и боли.

— Нет никаких «мы», Сандер, — дрогнувшим голосом ответила я. — Чувства не в счет, по крайней мере сейчас, когда угроза ящеров и темного наследника так велика. Мы не можем рисковать.