– Ох, язви тя… А этот откуда тут взялся? Тебя же нет и быть не может! – Рука центуриона непроизвольно легла на меч. – Если не будет возражений, я готов этот недочет устранить.

Зал потрясенно смолк. Обстановку примирительным жестом попытался разрядить Катон. Что до Нарцисса, то тот бесцветно улыбнулся и в ответ Макрону сказал:

– Я тоже рад нашему повторному знакомству, центурион. По-своему. Ну а то, что я жив, объясняется моей прозорливостью. Я был готов к тому, что Паллас сделает попытку меня устранить. Свое отсутствие при дворе я тогда объяснил болезнью и послал во дворец письмо, что поправляюсь на своей вилле под Капуей. При себе я держал особого раба, внешностью очень похожего на меня. В нужный момент он был отравлен, а запястья ему перерезаны. Прибывшие казнить меня преторианцы были вынуждены удовольствоваться трупом, а в качестве доказательства забрали с собой в Рим голову. К той поре она настолько подгнила, что различить подлог стало невозможно. Ну, а я, переждав в укромном месте, направил свои стопы в Рим – и вот теперь тайно пользуюсь гостеприимством госпожи Домиции. Что ты, собственно, и лицезреешь.

– Как я, дурак, не догадался: всегда найдется жопошник из бедняков, который вместо тебя пойдет под нож… А ты жив останешься.

– Благо Рима требует от всех нас жертвенности, – Нарцисс томно возвел очи, – в том или ином виде.

Взяв центуриона за руку и таким образом пресекая изъяснение, Домиция подвела его к кушетке и усадила между Нарциссом и Катоном.

– Сейчас мы все на одной стороне, – примирительно сказала она. – Представлять тебя, Макрон, даже нет нужды. Катон рассказал нам о тебе всё, что нужно.

– В самом деле? – застроптивился тот. – Надеюсь, не настолько уж всё.

Катон рассмеялся.

– Достаточно для того, чтобы тебе доверились, друг мой. – Он протянул руки, и они приобнялись. Затем Макрон, посерьезнев, кивком указал на собравшихся:

– Ну, а могу я узнать, что собой представляют остальные гости? Хотя я уже знаком с господином сенатором и госпожой Домицией…

Кое у кого такая прямота вызвала недовольство. Очередную попытку сгладить углы предприняла Домиция:

– Каждый из нас, центурион, верен идеалам республики. Так что все мы здесь – патриоты отчизны, твердо намеренные покончить с чередой императоров, гнетом своим наносящих урон свободе и величию Рима.

– И как вы, госпожа, думаете все это осуществить?

– Через свержение Нерона, его матери и их порочной свиты. Мы заменим их Британником, вверив ему временное правление, пока принимаются меры для возвращения к республике.

– Понятно, – степенно кивнул Макрон. – А если Британник решит быть все-таки императором, а не гражданином?

На него напустился один из гостей:

– Британника я знаю на протяжении всей его жизни. Сердцем он с нами. Он присягнул служить тому же делу, ради которого, если придется, готовы пожертвовать жизнью мы. Тебе следует над этим поразмыслить, прежде чем очернять его замыслы своим сомнением.

Макрон повернулся к Катону:

– А ты на это уже присягнул?

– Пока нет.

– Тогда ты, наверное, крепко над этим подумаешь.

– Почему?

– Потому что у меня для тебя есть известие. И боюсь, отнюдь не самое приятное.

Судя по тревожно изменившемуся лицу, Катон сразу подумал о худшем.

– Что-то с Луцием?

– Похищен, – кивнул Макрон. – Дело рук Палласа.

– Тогда нам тем более следует поскорей исполнить задуманное, – заключил Нарцисс вслед за тем, как Макрон изложил другу подробности похищения его сына. – Особенно с учетом того, что мы слышали ранее.

– Ранее? – Семпроний подался вперед. – А что произошло?

– На Британника было совершено покушение, – объяснил Нарцисс. – Сегодня среди дня, по дороге в театр, кто-то попытался наброситься на него с ножом. Если б не наш человек, помешавший убийце прорваться сквозь эскорт, Британник мог бы погибнуть. И наши планы в таком случае пошли бы прахом. Для свержения Нерона жизнь принцепса нам нужно беречь пуще глаза.

Семпроний солидарно кивнул.

– От участия в игре Британника зависит все. Если же Паллас чувствует себя уверенным настолько, что прилюдно покушается на его жизнь, то следует ожидать от него повторной попытки, едва лишь представится такая возможность. Наше время истекает. Нужно действовать, причем в короткие сроки.

– А что тот несостоявшийся убийца? – спросила Домиция. – Он у нас в руках?

Нарцисс покачал головой.

– Убит на месте покушения. Нашему человеку пришлось действовать быстро и исчезнуть прежде, чем его схватил эскорт. Недопустимо, чтобы кто-нибудь из наших попал в заточение и его дознавателем стал Паллас. Уж он-то быстро скомандует своим палачам приступить к делу. У них не выдерживает никто – ни мужчина, ни женщина. – Он со значением поглядел на Домицию. – Так что в этот раз нам считай что повезло.

– Где Британник сейчас? – осведомился Семпроний.

– Возвратился в дом своей матери. Теперь, когда выяснилось, что Нерон со своими приспешниками хотят его смерти, ему какое-то время придется находиться там. Там он окружен караулом из преданных ему германцев. Они были верны его отцу и присягнули беречь его как зеницу ока.

– Клавдия, однако, это не спасло, – усмехнулся один из заговорщиков, лысач с квадратными челюстями.

– Клавдия отравила жена, Сульпиций. Британник насчет такой опасности в курсе. И знает, что дальние поездки для него чреваты. – Нарцисс, подливая себе в бокал, сделал паузу. – Для нас это хорошо. В своем нынешнем местонахождении он в безопасности, однако нужно учитывать, что Паллас не дремлет и уже вынашивает планы, как к нему подобраться. Вот почему нам необходимо ускориться. Ждать до дня рождения принцепса мы не можем. Нужно послать известие легату Пастину, чтобы он без промедления вел свой легион на Рим. Ему уже пора быть в пути. Если Шестой пойдет скорым шагом, то через десять дней уже приблизится к городу.

– Слишком скоро, – запротестовал сенатор Сульпиций. – Никчемно скоро. Чтобы склонить на свою сторону как можно больше сенаторов, нам требуется время. Не хватало еще, чтобы с восхождением на трон Британника зазвучали сомнения в законности перехода власти.

– Я не думаю, что кто-то будет оспаривать итоги, – со змеистой улыбкой вмешалась Домиция, – едва лишь станет ясно, что за нами стоят преторианцы и Шестой легион. Угроза хладной стали способна удивительным образом влиять на людское мнение; думаю, ты в этом убедишься.

– Это если нам удастся заручиться поддержкой преторианцев, – не унимался Сульпиций.

– А вот тут в дело вступает наш друг префект, – с мимолетной улыбкой в адрес Катона произнес Нарцисс. – И когда он перетянет гвардию на нашу сторону, тут уж на нашем пути не устоит никто.