Не сейчас. Он потом проверит. Это просто. Так же просто, как перемещаться Полупутем. Нужно только знать, кого ищешь, и следовать за ним. Все равно что задать точные координаты в программе навигации. Неважно, дом это или человек. Важна лишь правильность информации. Малейшее отклонение, как тогда, с пропавшими девушками – и нужная связь через Полупуть не установится. Но с Никой никакого отклонения быть не может. Игни ее знал. Ощущал практически столь же четко и верно, как себя самого.

– За мной никто бы не пошел, – постарался произнести он с полной уверенностью. Пытался убедить себя и собеседника разом. Тот, кажется, поверил. С собой, конечно, сложнее.

– Нет, но шесть с половиной тысяч Есми! – внезапно хохотнул Ариман и сразу перестал напоминать печального поэта. – Ты их динамитом глушил, что ли?

– Это не мои, – признался Игни. – Подаренный долг.

Ариман снова переменился в лице. Драматично изогнул бровь, глядя прямо перед собой.

– Столько лет прошло, а кто-то все еще на это ведется… Серьезно, раз в пару лет нет-нет, да и пытаются протащить улов за того парня. Удивлен, что я в курсе? Да просто это моя собственная байка.

Последовала пауза. Игни даже решил, что разговор окончен. С трудом заставил себя дождаться официального подтверждения, не рвануть проверять свою гипотезу насчет Ники. Но не тут-то было.

– Я рассказал эту историю другу. Вернее, врагу. То есть он думал, что мы друзья, а я был уверен в обратном…

Просто удивительно: всего пару минут назад Игни казалось, что впереди куча времени, а сейчас каждая секунда была на вес золота, и надо же, как назло нарвался на приступ ностальгии.

– Мы встретились, когда оба уже были вторыми душами, – Ариман говорил медленно, как старик, в тысячный раз пересказывающий одну и ту же историю. – Почти невероятное, но оттого еще более ценное совпадение – найти такого же, как ты сам, в своем же городе. Поверь, нам было о чем поговорить.

– Представляю, – кивнул Игни, чтобы избежать перечисления общих тем.

– Ну, так вот. Он был… слабей и неопытней меня. Но, может быть, более удачлив. Или это я так для себя объясняю то, что он постоянно оказывался впереди. При том, что категорически не желал мириться с насилием. Он никогда никого не убивал.

В этом месте должен прозвучать вопрос, догадался Игни. Промолчал. Не спасло.

– Он их уговаривал! Вслушайся. Уговаривал Есми уйти добровольно!

– И что они? – полюбопытствовал Игни. История начинала его заинтересовывать.

– Будешь смеяться. Соглашались! Не все – те, кто упрямился, доставались мне, а у меня не было ни малейшего желания психотерапии разводить… Иногда ему неслабо доставалось. Не всем нравится, когда им в душу лезут. Но гораздо чаще Есми соглашались.

Даже не знаю, в какой момент мы окончательно разошлись во взглядах. Меня злило, что он – альтруист недоделанный, который от мысли о драке бледнеет и сползает по стенке, – справляется с Есми быстрее и проще, чем я. Это сейчас я понимаю, что дело было не в количестве, а в качестве. Он делал то, что считал правильным, невзирая на систему, в которой оказался. Он продолжал идти своим путем, как будто… Не умирал! Даже после смерти он был живее, чем я, вот что меня действительно бесило.

«Похоже, до сих пор бесит», – с тенью сочувствия подумал Игни, отметив сжатые под столом кулаки и плохо скрываемую желчь в голосе собеседника.

– А еще он был влюблен. Даже это у него было. Обычная живая девушка ждала его, ни о чем не подозревая. Он не хотел уходить на изнанку. Хотел остаться с ней. И тогда я ляпнул, что есть один способ. Рискованный, но верный. Дескать, можно передать свой долг другому. Тому, кто согласится отправиться на изнанку вместо тебя. Наплевав на собственные обязательства.

В тот раз он мне не поверил. Но я видел, что наживку заглотил. Он думал. Колебался. Пытался расспрашивать как бы невзначай. Я мысленно угорал и подливал масла в огонь. Мол, лично знаю того, кто так сделал. Не просто остался, а живет как обычный человек. Да-а, все живы и счастливы. Кроме того, ушедшего. Но и тот не жалуется. Не может.

Я даже предложил свои услуги. Чисто для убедительности, в последний момент все равно бы отвертелся. Но он как благородная душа отказался сам.

Потом уехал из города. Его дневная душа пошел навстречу… Они искали того, кто согласится на такое добровольно. И тут-то моя сказка разошлась огромными тиражами. Я уже и думать о нем забыл, как вдруг является. Ты, говорит, не передумал? А я…

Ариман замолчал. Игни с трудом сдержался, чтобы не броситься в Полупуть немедленно. Нельзя. Еще не время. А вдруг и правда получится? Найдут. Его-то – с полпинка. И если в этот момент Ника будет рядом…

Нет, лучше не рисковать. Он должен встретиться с ней первым. Желательно наедине.

Если, конечно, тот живой – это действительно она.

– Иди, можешь быть свободен. Живого ищи. И остальным передай, пусть напрягутся. Дела подождут, – заключил Ариман. Сам того не подозревая, индульгенцию выдал.

Игни медленно поднялся, так же не спеша направился к выходу, всем видом демонстрируя средненький уровень энтузиазма. Как и пристало не слишком прилежному подчиненному. Взялся за ручку двери, но что-то внутри дернуло задержаться.

– А ты? – Сам не заметил, как перешел на панибратское обращение. – Ты передумал?

– Ну, разумеется, – рассеянно ответил Ариман. – Иди. Утром доложите о результатах.

* * *

Его ни на секунду не оставляли в одиночестве. Идель чуть ли не за руку водила. Эш не спускал подозрительного взгляда. Какого подвоха ждал, правда, непонятно. И только мрачный бритоголовый Гил держался особняком и просто делал свою работу.

Они не знали, кого ищут, поэтому прочесывали все постройки по очереди. Сначала облазили близлежащий мукомольный завод – новенький, как и все изнаночные здания, с паровой машиной, транспортером для подачи муки и раструбами системы просеивания под потолком. Если бы не тревога за Нику, все это надолго завладело бы вниманием Игни. Но не сейчас.

Через Полупуть проникли в элеватор. Предварительно разойдясь во мнениях по поводу того, нужно ли это делать.

– Только время потратим, – терпеливо убеждал Игни, искренне не понимая, почему для остальных это не столь очевидно. – Ни один нормальный живой человек туда не полезет. Вы где-нибудь видите дверь? Окно? Хоть что-то, что вело бы внутрь?

– Лучше убедиться, – пробасил Гил.

У Игни возникло ощущение, что он бьется головой об стену.

– Это бессмысленно! – А еще тщетно, попусту, лишне, вхолостую, псу под хвост. – Вы живых давно видели? Прикиньте, они все еще пользуются дверьми!

Идель помалкивала, а на лице Эша, как в книге, читалась полная неспособность вести конструктивный диалог в политкорректных выражениях.

Тридцать три емкости для хранения зерна. Решили разделиться. Идель осталась с Игни.