– Она мне изменила! С этим сосунком! Мальчишкой Клинингом! Питер, так кажется, его звали. Нет, Теодор. Видите, я даже толком не помню его имени! Но Клео заявила, что он всегда ее любил. И она его тоже. И теперь она уходит от меня к нему.

– А вы не могли допустить, чтобы ваша жена вместе со всеми ее миллионами ушла бы к другому мужчине! И вы ее убили! Надеясь, что ее смерть поможет вам унаследовать ее состояние. Или по крайней мере часть его.

– Я не хотел ее смерти! Это недоказуемо!

– Зато то, что вы хотели смерти вашей Марго, я думаю, доказать будет проще простого! Наверняка остались свидетели, которые выдадут вас!

– Вы никому не расскажете о том, что узнали!

И другие тоже будут молчать! Я всем сумею заткнуть рты. Я… Я…

И тут Арнольд Борисович внезапно страшно побагровел. И буквально свалился в кресло.

– Воды! – прохрипел он. – Задыхаюсь! Дайте воды!

Леся налила ему воды в стакан и протянула.

– Вот! Пейте!

Кира тем временем осторожно продвигалась к выходу из кабинета.

– Что ты делаешь? – прошептала она подруге, стоящей возле Арнольда Борисовича с водой в руках. – Иди сюда! Смываемся! Быстро! Пока он не очухался!

Но, открыв дверь кабинета, Кира обнаружила на пороге замерших Гришу и Мишу. Они молча загородили девушкам путь. Не делая ни малейшей попытки обидеть их, они тем не менее подруг из кабинета не выпускали.

Кира молча закрыла дверь и повернулась к насмешливо наблюдающему за ними Арнольду Борисовичу.

– Все ясно. Вы уже позаботились, чтобы не выпустить нас из своего дома. Можете не скалиться! Вам не сойдет с рук, если и мы тоже исчезнем!

– А я вот думаю, что все будет как раз наоборот! Мне снова повезло. Я опередил вас на один шаг. И сумел одержать над вами победу!

Арнольд Борисович уже совершенно очухался от скрутившего его на минуту приступа. Неудача подруг, казалось, придала ему сил и снова привела в хорошее расположение духа.

– Мне все, как вы изволили выразиться, сойдет с рук. И будет это далеко не в первый и не в последний раз. Вы, дорогие мои крошки, исчезнете точно так же таинственно и бесследно, как исчезла моя любимая, обожаемая и безмерно дорогая доченька!

Леся даже задохнулась от негодования:

– Так это все-таки сделали вы? Это вы похитили Марго?

Лицо Арнольда Борисовича вновь потемнело, но ненадолго.

– Кто бы это ни сделал, результат мне только на руку. Марго пропала. Скорей всего, девчонка уже мертва. В любом случае через определенное время суд признает ее безвестно пропавшей, считай, умершей. И я получу те деньги, которые давно должны были стать моими.

– Вы просто жадная сволочь! Вы женились на Клеопатре ради ее денег!

– Все было гораздо сложней. Не спорю, меня привлекала идея стать тестем лорда и миллионера. Но куда больше вначале меня привлекала идея стать повелителем такой своенравной женщины, какой была покойница.

– И что же? Не удалось? Кишка у вас против Клеопатры оказалась тонка?

Арнольду Борисовичу совсем не понравилось, как обращается к нему Кира. Он нахмурился, но все же ответил:

– Победа в конечном счете осталась за мной! Клео давно мертва. А ее дочка… Она принесет мне свои деньги, и правда окончательно восторжествует.

– Правда? Победа? О чем вы вообще говорите? Какая правда есть в том, чтобы желать смерти девочке, которую вы воспитывали, словно родную дочь?

– Марго мне не родная! – почти выкрикнул Арнольд Борисович, снова багровея. – Когда я это понял… Когда я впервые увидел злополучное пятно у нее на ручке… Мне стало дурно! Я не верил своим глазам! Клеопатра не лгала мне! Она в самом деле собиралась связать свою жизнь с этим мальчишкой! С этим рыжим хлюпиком! Он даже не был аристократом! И чем он, скажите мне, был лучше меня?

– Она любила его.

– Она и меня могла полюбить! Нужно было только постараться. Чуть-чуть! Самую капельку! И у нее все бы получилось! Но нет! Их высочество не привыкли трудиться! Она хотела получить все и сразу! И мужа, и любовь, и ребенка!

– И надо понимать, этим мужем должны были стать совсем не вы? – ядовито поинтересовалась Леся.

Но Арнольд Борисович уже никого не слушал. Он кричал:

– А она спросила у меня, чего я хочу?! Поинтересовалась, что я чувствую? Ведь она была моей женой! Она ждала ребенка. И этот ребенок был не от меня!

И, упав в свое кресло, Арнольд Борисович заговорил. Сегодня впервые за долгие годы он снял печать молчания с этой истории. Ведь на целых двадцать пять лет он запретил даже упоминать имя предавшей его женщины у себя в доме. И наверное, все эти годы ему смертельно хотелось поговорить о Клеопатре хоть с кем-нибудь. Поэтому сегодня, когда это желание наконец сбылось, мужчина говорил, говорил и говорил.

Подруги ему не мешали. В конце концов, их собственное расследование завершилось. Они нашли преступника. Он был ими вычислен и изобличен. Так было бы только справедливо – дать ему выговориться в содеянных им преступлениях.

Встреча Арнольда Борисовича, тогда еще просто Арно, и божественной Клеопатры, как говорили все в их компании, казалось, была предрешена свыше. Два таких красивых и ярких человека, вращаясь в непосредственной близости, просто не могли не встретиться. Они и встретились. И полюбили друг друга. Во всяком случае, так казалось со стороны. А ни Арно, ни Клео не торопились разубеждать своих друзей и знакомых в том, что это далеко не так.

– Клео хотела, чтобы Тео страдал. Она, видите ли, совсем не была ангелом. Она была очень мстительна. Тео в чем-то провинился перед ней, никогда не знал точно, что именно он сделал такого, чтобы не угодить Клеопатре. Они поругались. И Клеопатра захотела уехать подальше от оскорбившего ее жениха.

Россия показалась ей в этом плане страной вполне подходящей. Тогда еще Союз Советских Социалистических Республик переживал свои далеко не лучшие дни. Но коммунисты были все еще у власти. Романтично настроенной Клео показалось, что именно в этой стране она сможет найти свое счастье.

– Она совершенно не разбиралась в жизни. Все люди делились у нее либо на друзей, либо на врагов. Только черное и белое. Никаких полутонов. Либо друг, либо враг и предатель. Она не умела жить иначе. И с ней, скажу я вам, было довольно трудно.

Однако Арнольд приложил максимум стараний, чтобы понравиться Клео. Он без труда просчитал, что маячащее за ее спиной богатство может с лихвой окупить импульсивную и слишком страстную натуру его будущей жены, не признающей ничьих запретов и никаких ограничений.

– Что-то Марго частично унаследовала от своей матери. С ней тоже было непросто. Она всегда высмеивала мои правила. Бить я ее не мог. Наблюдающий совет, который учредили ее английские дед и бабка, мигом налетел бы на меня словно стая стервятников. Поэтому мне приходилось придумывать тысячи уловок, чтобы заставить Марго хотя бы внешне соблюдать правила приличия.