– Ничего, – честно ответил Лохлан, переминаясь с ноги на ногу: от копошения рук обыскивающего его беза было щекотно.

– Где книга?! – Тот, с фонариком не спрашивал. Он орал, будто от наличия или отсутствия у Лохлана какой-то книги зависела его жизнь. Кто знает – может, так оно и было?

– Какая книга?

– Та, что с Пустыря!

– Я не знаю ни о какой книге, – промямлил Лохлан. – У меня нет книг.

– Ты давал объявление на «Callboard»?

Опять «Callboard». Наверное, давал. Если бы он еще помнил его содержание. Но книга-то тут при чем?

– Нет, не давал. Во всяком случае, о книгах.

Без немного отошел, убрав фонарик. Яркий свет перестал слепить Лохлана, и, часто моргая из-за затмивших поле зрения черных пятен, он наконец смог в полумраке разглядеть напавших на него безов. Их действительно было двое – тот, что с фонарем, и второй, который стоял за спиной, левой рукой придерживая Лохлана за цепочку, соединяющую браслеты наручников. В правой он держал «дыродел».

Подталкивая в спину, Лохлана повели назад, в сторону Лейт-стрит. Дальше путь был понятен – его ведут в «Солнечную иглу».

– Али, он ничего не знает о книге. Ни о какой, – вдруг произнес будто бы в воздух предводитель патруля. Тот, что держал в руке фонарь. Он разговаривал с кем-то через «балалайку». Значит, до границ Даун Тауна близко, сеть уже работает.

Без еще какое-то время разговаривал по «балалайке», потом обернулся и, махнув рукой, сказал:

– Давай его в управление. Там нас уже ждут.

Тони ритмично вскрикивала и извивалась в руках Бойда, как змея. Шотландец зарычал и повалился на постель рядом с девушкой. Оба дышали так, будто только что пробежали стометровку.

– Ты меня… утомил… Шотландец, – с улыбкой проговорила Тони, пытаясь отдышаться.

– Угу, – многозначительно промычал Бойд и посмотрел на девушку.

Ее высокая грудь, увенчанная твердыми темными сосками, ритмично вздымалась. Вверх-вниз, вверх-вниз. Разве можно долго смотреть на такое и ничего не делать?! Бойд нежно обхватил девичью грудь, и – черт возьми! – он снова был готов действовать.

Тони оказалась девкой что надо. Во всех отношениях. Не зря Бойд взял ее к себе, совершенно не зря. Он имел возможность проверить Тони в действии уже не единожды – речь шла не о постельных утехах (хотя и в них Шотландец старался себя не ограничивать), а о реальных делах. Преступный бизнес, который лежал в основе деятельности Бойда, периодически требовал решительных мер. В ходе применения этих мер одна из вступивших в спор сторон обычно полностью отходила от дел. В мир иной, так сказать.

Тони была замужем за каким-то фермером, называла его имя, но Бойд не знал его – кто-то из никому не нужных недотеп. Такие обычно исчезали, словно утренняя роса под лучами яркого летнего солнца, через год-два. Бойд узнал это от самой девчонки – спросил, она ответила. Но ни малейшего намека на сожаление, что к мужу она больше не вернется.

В постели Тони была просто великолепна. Занимаясь любовью, она отдавалась этому вся, без остатка. Но главное место в ее душе принадлежало только одной вещи – оружию. Тони безумно любила свою винтовку, СВА-14МА производства «Науком». Сейчас, когда работа снайпера стала основным родом ее деятельности, Тони могла часами разбирать и чистить винтовку, проверяя каждый механизм, тестируя каждую программу встроенного в прицел стрельбового комплекса. И стреляла она отменно – Бойд не всегда мог лично посмотреть, как работает Тони, но внимательно слушал рассказы очевидцев: промахов в ее исполнении не было. Ни одного.

Она была не просто хорошим стрелком. Она была dd – высококлассным наемником, способным выполнить почти любую работу. И при этом она продолжала торчать в Эдинбурге. Бойд спрашивал, почему. Тони ответила: «А где сейчас лучше?» В общем-то возразить было нечего. И все же нет-нет да и задумывался Шотландец – что на самом деле замыслила эта девушка. Эта настоящая жемчужина в его клане.

– Бойд, ты животное, – сказала Тони, обольстительно улыбаясь, и поцеловала Шотландца в губы.

Когда они наконец оставили друг друга в покое, Тони ушла к себе. Теперь наверняка до конца дня будет готовить винтовку – совсем скоро ей предстоит большая работа.

У Бойда была запланирована поездка. Необходимо проверить одно дело – ехать далеко, к самому заливу.

Еще два месяца назад Лиса нашла в сети интересные данные. Не в сети Анклава, где-то на серверах Конфедерации стран Католического Вуду. Там тоже эта информация сильно не афишировалась, скорее всего кто-то просто забыл убрать служебное сообщение, оставленное для формирования какого-нибудь расписания. Или же – ни Лиса, ни Бойд не исключали подобного – сообщение оставили намеренно, пытаясь достучаться до того, кто проявит настойчивость в поисках чего-то подобного.

Информация эта напоминала фантастику – правительству Конфедерации предлагали организовать отборочные лагеря и транспортное сообщение с Кольским полуостровом для переправки отобранных колонистов – ни много ни мало – в иные миры. Ворота в эти самые иные миры якобы находились на Станции, и пускали туда всех желающих, прошедших, разумеется, предварительный отбор – шваль нигде не нужна. Если бы не загадочная Станция, в подобный бред Бойд ни за что бы не поверил. Но в имеющемся контексте это вполне походило на правду.

И дело было не только в наличии места, куда теперь можно свалить, если вдруг возникнет такое желание и появится возможность. «Выход есть» – это уже хороший повод для окончания депрессии, даже если до выхода пока не удается добраться. Нет, дело было в другом: пару месяцев назад Мортенса посещали представители корпорации «Науком». Информация была закрытой, но не настолько, чтобы ребята Бойда совместно с Лисой не смогли ее раздобыть. Возникал резонный вопрос – для чего посещали? Уж не для того ли, чтобы сделать директору эдинбургского филиала СБА предложение, которое они уже сделали Настоятелю вудуистов? А если подобное предложение было сделано, почему Мортенс темнит и скрывает это от граждан Анклава?

Ответ прост, и Бойд прекрасно его понимал – если люди узнают, что их ждет другая, лучшая жизнь в новом и незагаженном мире, Мортенс потеряет над ними контроль. Прозябание в Анклаве утратит смысл. Зачем что-то делать, куда-то стремиться, соблюдать порядок, если завтра, ну, максимум послезавтра, откроется дорога к спасению.

Колонизация новых, девственных миров тоже не самое простое дело. Там тоже нет электричества, не работают «балалайки». Там вообще ничего нет, ни одного дома – дикие места. Но кто об этом станет задумываться? Там есть леса, поля, огромное количество непуганой дичи, на которую наверняка легко охотиться. Там полно еды, настоящей еды – главного, чего не хватает сегодня здесь.

Бойд понимал мотивы Мортенса. Понимал, но не мог с ними согласиться – Анклавы стали символом свободы, именно свободный выбор каждого жителя Анклава был главным достижением того мира, который они – и Бойд, и Мортенс – пытались сохранить.