– Ну и пусть бы пока тащил, – загадочно усмехнулась Шейна. – После прихода кометы многие умнеют. Но он ведь свой народ – тех, кто его каждый год по весне князем выбирал, впутал в грязную, несправедливую войну. Сколько уже погибло и еще погибнет, если нам не удастся их остановить. А остальных придется судить, и их семьи останутся без кормильцев, а некоторые – без имущества и домов.

– Дети не в ответе за дурость родителей, – мгновенно проснулось во мне чувство справедливости. – Иначе меня саму за делишки Дуси и родителей пора лет на сто посадить в камеру.

– Однако и оставить им все награбленное тоже нельзя. Но не волнуйся. Устроим открытый суд, будем разбираться с каждым отдельно. И подстрекателей накажем так, чтобы все запомнили надолго… Ну, готова? Идем, нас ждут.

Разумеется, ни к чему я не была готова, да и не знаю, насколько каменное нужно иметь сердце, чтобы спокойно выслушать новости, которые за это время сумели добыть мои собратья. Если моя интуиция не шептала, а громко вопила, что почувствовавшие запах жареного заговорщики не остановятся ни перед чем. Они ведь теряют не только скопленное ими и дедами добро, но и всемогущество, которое уже успели примерить к себе, как новые штаны, и сочли очень удобным.

Но своей боли и растерянности я постараюсь не показывать никому, иначе соратники попытаются всеми правдами и неправдами оставить меня здесь, а к князю Унгреду отправят кого-нибудь другого, под личиной или иллюзией. Ведь все мы отлично понимаем, что князь далеко не дурак, раз сумел так ловко воспользоваться пофигизмом совета, происками Дуси и манией величия Чезена. И наверняка уже придумал верный способ, как отличить меня от клона и не дать себя провести.

Но и я прекрасно осознавала, что именно это и должна проделать, так как террористы и властолюбцы всех миров и эпох имеют одно общее свойство. Никогда и никому не доверяют и никогда не отпускают на свободу врагов. Лживые и подлые по натуре просто не могут поверить в существование людей, для которых честное слово и заключенный уговор – отнюдь не пустой звук, а принятый к исполнению обет.

Пройдя темными, глухими коридорами, мы оказались в довольно просторном зале, где кипела работа. Несколько магов сидели за столом, тщательно разбирая кучу довольно крутых, на мой взгляд, амулетов, еще двое задумчиво водили руками над разложенным на столе камуфляжем, явно зачаровывая его от всевозможных заклятий.

Две очень серьезные магини неспешно смешивали зелья, Торвалс строчил и мигом отправлял куда-то послания.

Но меня почти с первого мгновения привлекло висевшее над центральным столом призрачное изображение огромного замка. За высокой и толстой стеной, увенчанной нависающей наружу крытой галереей, разместились роскошный дворец, три дома поменьше и несчетное количество хозяйственных построек.

Трое магистров, не снявших шкуры шеоссов, тихо переговариваясь, скрупулезно рисовали на этой призрачной модели какие-то окружности, ставили светящиеся точки и проводили цветные линии.

А у меня по мере изучения этих строений, вполне бы вместивших крупный научный институт или развлекательный центр, все сильнее холодело сердце. Можно даже не сомневаться – нынешние хозяева этой махины много лет упорно трудились и ловчили ради вожделенной победы в затеянной ими войне. Изучили и выяснили все, до чего смогли добраться, и теперь им прекрасно известны все способы защиты и тайные уловки магистров. Жетмос ведь недаром более полугода лично управлял командой инквизиторов. И мне никогда не удастся спасти деда, если я попытаюсь действовать знакомыми им способами или дам хоть малейшую возможность заподозрить меня во лжи. Против меня в сегодняшней схватке будут не только жестокие и расчетливые негодяи, но и сотни артефактов, созданных талантливым мастером. Жаль только, что непомерно наивным и амбициозным.

– Все это напрасно, – тихо сказала я Шейне, сворачивая к накрытому для чая столику. – Есть последние новости?

– Они знали, где ты и чем занята, – мрачно сообщил Винк. – И мы уже выяснили откуда. Митс поделился с учеником, а тот отправился за ранеными и по пути исчез. Поэтому Унгред смог точно рассчитать, когда ты тут появишься. И прислал с гонцом ступню Беса. Передал – если к концу первого периода тебя не будет в замке, они пришлют голову.

– Ногу вы опознали? – спросила я безучастно, думая совсем о другом.

– И даже пришили донору, – тихо сказал кто-то. – Она жива.

– Когда наступает срок?

– Через час, по меркам того мира, – по-русски сказала Шейна и добавила: – Мы перенесем тебя порталом к воротам.

– Лучше заранее, – мгновенно определилась я. – А с собой возьму только накопители. И еще… не сообщайте Данерсу.

– Он уже знает, – хмуро ответил Винк. – И сейчас готовится выйти на площадь.

– Отменить! Пока я не приведу деда, не устраивайте никаких акций. Вы же не думаете, будто он единственный заложник?

– Мы и не думаем, мы знаем. Бес попался при попытке увести обоз с захваченными ученицами обители травниц. – Магистр горько вздохнул и принялся наливать мне чай. – Но зелья все же выпей. В них особая вытяжка синих листьев, шеоссам на целый день придает необычные силы.

– А я с этими силами не начну прикосновением пальца ломать мебель и на метр прыгать при каждом шаге?

– Нет, она проявляется только по приказу. А накопители мы уже приготовили… но, может, хоть вкратце обсудим план?

– Винк, у меня простой план – спасти деда, – твердо заявила я, хотя думала немного иначе.

Однако открывать свои намерения магам не собиралась. Нет, не всегда, лишь до тех пор, пока враги на свободе. Магистры привыкли жить в мире, и хотя стараются вовсю, но перекрыть все ручейки, по которым утекает информация, еще просто не в состоянии.

– Варья… – Шейна присела на соседний стул, заглянула мне в глаза и огорченно сказала по-русски: – Я шеосс почти полторы сотни лет. И уже давно чувствую все эмоции людей. Но еще раньше научилась понимать их по взглядам и мимике. И сейчас я знаю, что ты нам не доверяешь. По-твоему, мы беспечны и легковерны. Я не буду оправдываться, говоря, что нам негде было научиться подозрительности и бдительности, ты умна и сама это понимаешь. Сказать мне хочется о другом: мы не менее, чем ты, хотим освободить Беса. Но одновременно мы не желаем подвергать опасности тебя. Унгред всегда славился предусмотрительностью и хитростью, до княжества он был самым успешным купцом не только Вравина, но и Дезвелла. И, несомненно, уже придумал не один способ заставить тебя делать все, чего захочется ему, и ни на волосок не уклоняться от его приказов. А еще он, как выяснилось, нечеловечески жесток… даже я подобного не ожидала. И я не имею права отпустить тебя в его логово, пока не буду уверена, что ты в полной безопасности. Не могу себе позволить увидеть завтра утром сломанную куклу вместо энергичной девушки.

– Я тебя услышала, – подумав, твердо ответила наставнице на том же языке, – и обещаю продержаться часок… Вы ведь, судя по приготовлениям, не намерены сидеть без дела?