Словно услышав мои мысли, Монтелла продолжил свой рассказ, поведав, как старому кузнецу, живущему в самом конце той же улицы, что и купец, удалось одурачить черную смерть только потому, что он каждый день ел острый перечный суп.

Я ничего не возразил Монтелле. Чего ради? Ведь я знал не больше него. Потом я вдруг вспомнил, что имбирь тоже потогонное средство, как и перец. Итак, потогонные растения — первый камень в борьбе с чумой?

26-й день августа A.D. 1579

Мысль о лекарственных растениях с потогонным действием как средстве против чумы не давала мне покоя. Есть много растений, способствующих выводу жидкости из организма, не только имбирь и перец, а еще и тертый хрен, камфара и острое мятное масло. Правда, я никогда не слышал, чтобы последние применялись как лекарство от чумы. Значит, не только потогонным эффектам можно объяснить лечебное действие имбиря или перца, если таковое действительно есть. Может, эти растения обладают какой-то неизвестной мне силой? Силой, вымывающей из организма дух чумы?

Монтелла не разделяет моих выводов. Он опять сослался на мнение одного из своих соседей, на этот раз некоего строителя колодцев, также победившего заразу. Мужчина тот клялся и божился, что главное — вовремя принимать лекарства. Лучше всего после каждого колокольного звона ближайшей церкви. При этом эффект гораздо сильнее, если дом Божий назван в честь какого-нибудь святого. А поскольку так названы все церкви, то и проблемы нет.

В этот тезис я никак не мог поверить, о чем заявил без обиняков. Монтелла тут же согласился и со смехом заметил, что строитель колодцев страшен, как черт, и чума, возможно, обошла ею именно по этой причине. Тогда, возразил я, пришлось бы признать и обратную закономерность: что чума выбирает предпочтительно красивых людей, что, конечно же, не так.

Потом мы вспомнили о заговоренной воде, крестах, амулетах и святых реликвиях, которые, по старому поверью, создавали мощный заслон против чумы, но это тоже звучало как-то не убедительно. Каждый больной, вероятно, ищет утешение и надежду в таких средствах, но помогают они лишь немногим.

Мы помолчали, и я снова подумал о потогонных травах. Им я посвящу свои дальнейшие измышления. А еще минералам. Не можем ли мертвый камень спасти жизнь? Мне вспомнилось, что дыхание чумы обычно отдает серой, и я спросил себя, а вдруг поможет, концентрированная серная ванна — согласно заветам старых врачей, говоривших: Similia similibus curantur, что означает «подобное излечивается подобным».

27-й день августа A.D. 1579

Если верить словам рулевого, завтра мы должны пришвартоваться в Кьодже, при условии, что ветер будет сопутствовать нам. Адриатическое море благосклонно к нам, так что вчера мы опять смогли поужинать на верхней палубе. Кок не менее пятидесяти раз отбил щупальца осьминога о палубу, после чего они стали удивительно нежными и мягкими. К ним подали обжаренное пшено, вино и крепкую финиковую водку. Последняя — продукт берберских стран, жителям которых Аллах запрещает употреблять алкоголь, что, однако, не мешает им выпускать в больших количествах agua vitae ex fico.

То ли по причине того, что алкоголь развязал нам языки, то ли потому, что тема чумы не отпускала нас, мы вскоре опять заспорили о средствах против черной смерти, при этом особенно отличился Энано. На своем тарабарском жаргоне он рассказал, что знал от жителей Аскунезии, имея в виду немцев, которые клялись, что спаслись благодаря «протаскиванию пряди волос», или, говоря языком нашего друга, «выщипыванию белобрысого клока» Я об этом методе тоже часто слышал: берут прядь длинных белокурых волос (некоторые утверждают, что это должны быть волосы девственницы), свивают в тонкий жгут и продевают через игольное ушко; иглу вводят под бубон и протаскивают волосяную нить. Эту процедуру повторяют во всех направлениях на каждой опухоли.

Как вариант, делают два параллельных надреза на коже — мнения расходятся, в каком именно месте, — чтобы затем пропустить иглу вместе с волосяной нитью под кожей между надрезами. Последний способ считается скорее профилактикой чумы.

Монтеллу оба эти метода не слишком впечатлили. Он сказал, что финиковая водка навела его на мысль о другой терапии, имея в виду обработку бубонов чистым спиртом, желательно трижды очищенным. Правда, до этого спирт должен соприкоснуться с отполированным серебром, к примеру, в кубке. Этот метод он считает многообещающем: в конце концов, серебро — самый благородный металл после золота и платины.

Энано тут же воодушевился, вскочил, подняв свой кубок, и прошепелявил: «Си-си мантия! Но хорошая капля в нем все же лущще». Сказал и сделал большой глоток красного.

Мы засмеялись, это нас развлекло. Теперь разговор шел только о Кьодже и Венеции. Монтелла собирается хранить огромное количество желтых туфель сначала на складе на острове Сан-Эразмо, поскольку другого места у него нет. Он попросил нас присмотреть за товаром, и я обещал ему это. Мы не слишком торопимся, к тому же я в долгу перед Монтеллой.

— Я в самом деле очень благодарен кирургик, что вы с друзьями побудете на Сан-Эразмо и постережете мои желтые туфли. Я же, в свою очередь, сделаю все, чтобы они как можно скорее нашли покупателя. Надеюсь, вы приятно проведете время. — Джанкарло Монтелла с простертой рукой стоял на валу, возвышающемся над причалом. — Как видите, остров плоский, как лепешка, только ярко-зеленого цвета. Такой цветущий вид у него потому, что все пространство занято обширными полями и садами. Те немногие семьи, что живут здесь, выращивают фрукты и овощи. Слева отсюда хорошо виден склад, а рядом с ним маленький деревянный домик. Он будет вам хорошей защитой от холода и дождя. Раньше там обретался мой сторож Паоло, пока его не хватил удар.

— Я также весьма признателен вам, синьор, — ответил за всех Витус. — Думаю, мы прекрасно устроимся.

— Конечно, конечно, amico mio. И все же я поговорю со старым Джованни. Он с женой Карлой и сыновьями живет всего в трехстах шагах оттуда. Карла будет для вас готовить, само собой разумеется, за мой счет. Вы почувствуете, что ее еда чрезвычайно легкая и полезная. А уж в сочетании со славным красным вином с соседнего острова Виньоле… Держу пари, время для вас пролетит незаметно. Что до меня, если не случится ничего непредвиденного, я вернусь через неделю. Чао, друзья мои, чао!

Он крепко обнял Витуса и всех остальных, смачно расцеловал каждого по итальянской традиции в обе щеки и, тяжело ступая, пошел назад, к лодке, на которой они прибыли из Венеции.

— Один на один с тысячей желтых туфель, — пробурчал Магистр, вытирая пот со лба. — Предлагаю обойти разок наши новые владения, вряд ли это займет много времени. Я всегда предпочитаю знать, где именно нахожусь.

— Си-си, — прочирикал Коротышка.

Альб пробулькал что-то непонятное. Судя по выражению его лица, остров немому нравился.

— Тогда в путь, — резюмировал Витус.

— Per pedes apostolorum, апостольскими стопами, как прежде по пустыне, — подмигнул ученый. — Только, к счастью, здесь не так жарко.