Не теряя времени, Дроган двинулся за лучником. Тот явно шёл, не торопясь — отпечатки были ровными, не смазанными. Временами цепочка следов отклонялась в стороны, будто Рауд не совсем понимал, куда идёт.

Выйдя из руин, Дроган оказался на открытом пространстве. Тогда он и увидел товарища. Тот, словно заворожённый, медленно приближался к зловещему узловатому дереву возле колодца. Было ли это лишь разыгравшимся от недосыпа воображением, или его ветви, и правда, тянулись к Рауду, будто пытаясь схватить?

«Не дай ему подойти!», — будто бы шёпот послышался над ухом.

А может — то было лишь отражением мыслей самого Дрогана. Не теряя времени, воитель рванулся вперёд. Шаг за шагом Рауд приближался к зловещим ветвям. Теперь уже Дроган ясно видел, как они двигаются. Ближайшая, чёрная и сухая, ветка коснулась щеки лучника, и на землю упали первые капли крови. Рауд даже не пошевелился, а дерево заскрипело, будто издавая вздох удовлетворения. Вот уже новые ветви тянулись к груди Рауда. Миг — и они вонзились бы в тёплую человеческую плоть. Перед глазами Дрогана возникло яркое видение, как их заострённые, будто когти, концы протыкают сердце лучника и жадно пьют его ещё не остывшую кровь.

Но Дроган успел. За миг до того, как порождение Нави забрало свою жертву, острая сталь топора рассекла древесину. Откуда-то из глубин земли послышался глухой, исполненный боли, стон. Воитель встал над рухнувшим Раудом, заслоняя его от врага. Из обрубков ветвей медленно сочилась густая тёмная жидкость, оставляя на земле неровные пятна. Запах гнили усилился. Дроган присел и осмотрел землю, не сводя внимательного взгляда с дерева.

— Что случилось? — тихо спросил Рауд, поднимаясь на ноги.

Из руин к ним уже спешили поднявшиеся по тревоге товарищи.

— Кажется, с тобой едва не произошло то же, что с ним.

Дроган кивнул на дерево. Только сейчас он различил меж его корней ногу, обутую в меховой сапог, напоминавший те, что носили жители Гальрада. Похоже, стоило поторопиться — охранников у княжны оставалось всё меньше.

Рауд промолчал. Зато Стейн, оказавшийся рядом с ними первый, не стеснялся в выражениях.

— Как это могло случиться? — наконец, спросил он, перестав ругаться и богохульствовать.

Рауд нахмурился.

— Я сидел возле костра. И вдруг мне словно послышался детский плач…

— В старых руинах? Ты понимаешь, что единственный ребёнок, который есть на много вёрст окрест, спал в соседней с тобой палатке? Собственно, это её, в том числе, ты и должен был охранять!

Дроган почувствовал, как вытягивается его лицо. Быстро вскочив, он побежал обратно в лагерь. Бенгта сидела возле остывшего кострища и пыталась развести огонь. Верный Зверобой был рядом — лежал, опустив голову на её бедро. Детская ладошка, между делом, легла на голову пса и потрепала её за ухом. Тот отозвался довольным ворчанием.

— Ты не испугалась? — спросил Дроган, краем уха прислушиваясь к доносившейся сзади ругани.

— Немного. Что случилось?

— Похоже, тёмная магия этого места заморочила голову Велимире и Рауду.

Дроган обошёл кострище, подложил свежий хворост и достал огниво.

— И ты опять всех спас?

Девочка коротко улыбнулась, но глаза её оставались серьёзными. В чёрных зрачках отразилось пробуждавшееся пламя костра. У Дрогана не нашлось, что ответить.

Первой в лагерь вернулась Велимира. Они прижимала ладонь к раскрасневшемуся лицу. Дроган вскочил и открыл рот, но воительница опередила его вопрос.

— Ничего. Сама разберусь.

С этими словами она скрылась в своей палатке.

— Стейн отвесил ей пощёчину и снял с дежурства, — тихо пояснил шедший следом Коли.

Наёмник был необычайно мрачен. Дроган покачал головой.

— Зря он так. С каждым могло случиться. В этом месте Навь необычайно сильна, она способна заморочить голову даже самым стойким.

Коли кивнул, но ничего не ответил. За ним пришли и остальные.

— Следующие дежурства — по трое, — объявил Стейн. — Спасибо, что разжёг костёр, Дроган.

Воитель кивнул на Бенгту.

— Её благодари.

— Да? — лицо Стейна тускло озарила скупая улыбка. — Ну что ж, тогда благодарность хозяйке. Возвращайтесь к постелям. Мы с Эспеном составим компанию Рауду, дождёмся рассвета.

Упрашивать никого не пришлось. Подавленные зловещими предзнаменованиями грядущего дня, наёмники разбрелись по палаткам. Дроган был уверен, что не сможет быстро заснуть, однако сон почти сразу же навалился на него, утянув в свои вязкие беспросветные глубины.

Он снова был в кургане. Вокруг не было ни звука, ни света. Безвременье. И всё же Дрогану казалось, что впереди он различает какой-то силуэт, казавшийся ему смутно знакомым. Он всё шёл, и шёл, но ничего не менялось. Наконец, Дроган остановился. Он просто парил в невесомости, больше не пытаясь двигаться.

— Ты решил перестать бороться?

Голос и впрямь был ему знаком.

— Какой в этом толк? Всё это — лишь морок.

Стало светлее. Дроган различил вокруг себя очертания большой пещеры, в центре которой поблескивало озерцо. Крупные капли воды срывались с потолка и мерно падали в него, разбиваясь на мириады брызг.

Кап. Кап. Кап.

— Иногда смысл — не в цели, — послышался ответ. — Он — в пути. Ты просто должен переставлять ноги. Одну за другой. И тогда, рано или поздно, ты узнаешь, куда шёл. Если будешь достаточно стойким, чтобы добраться.

Дроган переступил с ноги на ногу, радуясь, что снова ощущает своё тело, пусть это и было лишь иллюзией.

— Где мы?

Женщина в белом одеянии, сидевшая к нему спиной, махнула бледной рукой.

— Вы в руинах города, название которого сейчас уже вряд ли кто-то вспомнит.

— Нет. Ты знаешь, о чём я. Где мы с тобой сейчас?

— Это — всего лишь сон. Не более.

Дроган мрачно кивнул. Он подозревал, что эти слова были лишь отчасти правдой, но не стал спорить.

— Скажи, я сделал правильный выбор?

Женщина едва заметно пожала плечами.

— Не уверена, что бывает правильный выбор, или неправильный. Есть просто выбор, который мы делаем.

Дроган задумался на миг, но потом